Исполнился год со дня теракта во французской Ницце. Эта дата лишний раз напоминает о том, что вопрос интеграции в европейское общество приезжих из мусульманских стран стоит остро

Теракты в европейских городах стали возможны благодаря череде ошибок властей, которые признали политики самого высокого уровня. В то же время уровень опасности в отдельных государствах Европы различается. Весьма неблагополучно выглядит Великобритания. Только в этом году ее потрясли два кровавых происшествия в Лондоне (22 марта и 4 июня), а также взрыв на концерте в Манчестере 22 мая. Страна во многом стала жертвой политики “открытых дверей” по отношению к тем, кого преследуют на родине.
В Лондоне работают десятки исламистских организаций. В северных районах столицы действуют “шариатские патрули”. Ряд пригородов Бирмингема и Манчестера скорее напоминают Пакистан. К слову, англичанам крайне не повезло с составом иммигрантов-мусульман. Среди них преобладают пакистанцы, на родине которых ислам имеет крайне жесткие формы, а исламисты контролируют целые районы страны.
Крайне тяжело приходится Франции, свидетельство чему теракты в Париже 7 января и 13 ноября 2015 года, события в Ницце и целая череда более мелких происшествий. Вроде бы состав иммигрантов во Франции проще - выходцы из Алжира, Марокко и Туниса, составляющие основную часть местных мусульман, менее религиозны, чем британские пакистанцы. И все-таки проблем с ними хватает.
Возможно, дело в том, что процент мусульман во Франции - самый высокий в Западной Европе (около 10 процентов). Ряд пригородов Парижа и Марселя, к примеру, уже стал преимущественно арабским, полиция и спецслужбы просто не в состоянии контролировать все. И на сегодняшний день многие французские города стали опасным местом.
Третья в списке наиболее уязвимых стран Европы - Бельгия. По числу подданных в рядах ДАИШ на душу населения (700 человек) страна удерживает первое место на континенте. Опасность во многом стала следствием того, что бельгийское государство крайне слабо.
Конфликт между валлонами и фламандцами привел к появлению целого ряда полицейских управлений, дублирующих друг друга и толком не контролирующих обстановку. В итоге дело закончилось терактом 22 марта 2016 года в Брюсселе. Стоит также отметить, что следы от парижских терактов ведут в брюссельский район Моленбек, который окрестили “столицей европейского джихада”.
Несколько спокойнее в Швеции, но и там ситуация оставляет желать лучшего. В 2010 году в Стокгольме едва не взлетел на воздух автомобиль, спустя три года две недели длились беспорядки в иммигрантских районах столицы, Мальме и Гетеборга. Наконец, 7 апреля этого года грузовик с исламистом за рулем задавил людей в центре Стокгольма. Сообщения же о происшествиях в приютах для беженцев приходят постоянно.
Ряд инцидентов случился и в соседней Дании. Там пока дело “ограничивалось” поножовщиной, но именно оттуда пошла “мода” на запрет установки рождественских елок в ставших мусульманскими пригородах европейских городов.
Если говорить о Нидерландах, то там в последние годы спецслужбам удается не допустить крупных происшествий, хотя мелких хватает. Но многим памятно убийство фанатиком-исламистом режиссера Тео ван Гога в 2004-м. Кроме того, именно в Голландии исламисты впервые в европейской истории провели в парламент своих депутатов. То есть иммигранты здесь уже и на политику сильно влияют.
Германия до 2016 года казалась местом относительно спокойным. Местные турки лучше вписывались в местное общество, чем арабы во Франции и пакистанцы в Англии. Но новогодняя ночь в Кельне с чередой изнасилований стала прологом целой волны происшествий, венчал которую теракт в Берлине 19 декабря. С тех пор столь кровавых инцидентов в стране не было, но ощущение безопасности стало куда меньшим, чем раньше.
Пожалуй, на фоне других стран с более-менее крупной иммигрантской общиной спокойнее всего в Австрии и Швейцарии. Большинство приезжих в Австрии - относительно нерелигиозные турки, боснийцы и албанцы. Кроме того, местные власти стараются расселять приезжих, из-за чего крупных иммигрантских гетто тут не возникло. Кроме того, австрийцы первыми в ЕС ввели для мулл госэкзамены и запретили иностранное финансирование мечетей.
Жестче всего политика в Швейцарии, где по итогам нашумевшего референдума 2009 года запретили строить минареты. Но дело вряд ли в этом. Миграционное законодательство конфедерации куда жестче, чем в странах ЕС. Здесь трудно получить вид на жительство, а жить годами на пособия нельзя - вышлют. Как следствие - происшествия с участием мигрантов здесь есть, но не столь значительные. Получается, что пока именно им (наряду с австрийцами) удается справиться с проблемой лучше всего.

Борис Леонов