Марк Лотвин
Что стоит за сближением Анкары, Москвы и Тегерана
Глава МИД Ирана Мохаммад Джавад Зариф предложил организовать трехстороннюю встречу Турции, России и Ирана для обсуждения путей урегулирования сирийского кризиса в интересах стран Ближневосточного региона. Об этом на этой неделе сообщило издание al-Hayat со ссылкой на иранские источники

В минувшую пятницу Зариф во главе делегации с официальным визитом опять посетил Анкару, где встретился со своим турецким коллегой Мевлютом Чавушоглу, а также с президентом Турции Реджепом Тайипом Эрдоганом и премьер-министром Бинали Йылдырымом.
СМИ отмечают, что во время визита иранской делегации стороны пообещали укреплять политическое сотрудничество и подчеркнули, что приоритетом для Анкары и Тегерана является сохранение “единства” Сирии и препятствование расширению “сепаратистских курдских территорий”. Кроме того, их источники сообщили о возможном визите Эрдогана в Тегеран через несколько недель.
Напомним, 11 августа министр иностранных дел Мевлют Чавушоглу заявил, что Анкара готова обсуждать с Россией вариант совместной операции против группировки ДАИШ. Он пояснил, что турецкой армии известно расположение баз боевиков, а авиация страны намерена бороться с ними более активно, чем раньше.
В российском обществе заявление турецкого министра вызвало двойственную реакцию. Еще недавно все государственные СМИ, не стесняясь в выражениях, обвиняли Эрдогана и его ближайшее окружение не только в незаконной торговле нефтью и артефактами с исламистами, но и в прямой поддержке как “ан-Нусры” (ныне “Джебхат аль-Фатх аль-Шам”), так и “халифата”. И вдруг - “совместные операции” и даже якобы закрытие “дыры” на сирийско-турецкой границе (погранперехода Баб аль-Хава, ведущего в провинцию Идлиб).
Такие заявления в контексте налаживания отношений можно было бы списать на ни к чему не обязывающую дипломатическую риторику, но, как бы это странно ни звучало, несмотря на многочисленные противоречия по Сирии, сегодня координация усилий между Москвой, Тегераном и Анкарой действительно возможна. Для этого сторонам даже необязательно быть закадычными друзьями.
Взятие проамериканским курдско-арабским альянсом “Демократические силы Сирии” города Манбидж делает реальным сценарий соединения трех кантонов Роджава (Африн, Кобани и Джазира) в единое территориальное пространство. Так, 1 июля редакционная комиссия учредительного собрания Федерации Рожава - Северная Сирия, куда входят не только курды, но арабы и ассирийцы, опубликовала текст проекта Общественного договора, который должен стать фактической конституцией данного региона (состоит из 11 глав и 85 статей).
Для Эрдогана такой сценарий неприятен по той причине, что грозит возникновением курдской государственности. Возможно, одной из основных причин, побудивших главу Турции извиниться за сбитый самолет, была как раз американская поддержка сирийских курдов (а также турецких левых). Отсюда и его попытки наладить сильно испорченные отношения с Россией, которая осторожно оказывает поддержку сирийским курдам, но при этом выступает за целостность Сирии. Позиция Дамаска и Тегерана в отношении любой формы курдской автономии крайне негативная. И в этом плане интересы Анкары и просирийской коалиции сходны.
Когда в состав турецкой делегации 9 августа в Санкт-Петербург, как писали турецкие СМИ, в самый последний момент был включен глава национальной разведывательной организации Турции (MIT) Хакан Фидани, некоторые эксперты предположили, что на встрече шла речь об установлении контакта между российской авиагруппой в Сирии и вооруженными силами Турции во избежание повторения инцидентов, подобных сбитию российского бомбардировщика Су-24М в ноябре 2015 года.
Однако заметим, что об этом решении было объявлено еще до встречи, а значит, там могли обговариваться уже какие-то детали (все-таки надо учитывать и специфику MIT). Например, затрагиваться вопрос возобновления полетов турецких боевых самолетов над территорией Сирийского Курдистана (перемещения армейской авиации фиксировались не раз), которые были прекращены после того, как на боевое дежурство в САР заступил дивизион ЗРС С-400.
Более того, некоторые сирийские оппозиционные сайты (например, издание Enab Baladi, основанное в 2011-м активистами из провинций Дераа и Дамаск) начали сообщать о контактах якобы российских спецслужб с группировками, воюющими на севере Сирии возле турецкой границы. В частности, предложение о взаимодействии вроде как получила бригада “Аль-Мутассим” (из состава Сирийской свободной армии), действующая в приграничном городе Азаз и получающая помощь от турок. Суть его в том, что оппозиционерам готовы помочь вернуть город Тель-Рифат, расположенный на трассе Алеппо - Азаз - Газиантеп в 20 километрах от турецкой границы, и город Манаг с одноименной авиабазой, а также обеспечить их помощью в обмен на сотрудничество и координацию усилий в борьбе против “Исламского государства”.
По словам представителя бригады, который встречался с разведчиками, предложение касалось не только бригады “Аль-Мутассим”, но и иных фракций, действующих в Северном Алеппо. Отметим, что это не первые сообщения о контактах российских спецслужб (ГРУ или СВР): о подобных предложениях со стороны сирийского мухабарата по инициативе РФ в июне полевые командиры “умеренных” рассказывали в интервью корреспондентам изданий BuzzFeed, The Daily Beast и др.

Путч как повод
для сближения
По всей видимости, мы сейчас наблюдаем формирование некоего стратегического партнерства между Ираном, РФ и Турцией.
Тут нелишне напомнить о том, что в ночь несостоявшегося переворота в Турции Россия и Иран заняли принципиальную позицию о недопустимости неконституционной смены власти в стране. Важно отметить, что все пожелания в адрес турецкого руководства звучали с определенным ожиданием, что Анкара изменит свою внешнюю политику.
Во время недавнего визита в Санкт-Петербург турецкой делегации президент Владимир Путин подчеркнул, что он был одним из первых, кто позвонил президенту Эрдогану во время известных событий. Это был вполне понятный сигнал к тому, что РФ и Иран хотели бы закрепить изменения в политическом курсе Турции, который начал принимать другие очертания еще с уходом с поста премьер-министра Ахмета Давутоглу.
А речь идет о переходе не только к принципиально другой политике, но и даже к иным политическим инструментам в решении спорных вопросов. Ранее, как известно, Анкара придерживалась вектора, направленного на фактически дезинтеграцию Сирийской Арабской Респулики.
Обратим внимание на то, что все встречи проходят практически синхронно. 12 августа глава МИД Ирана Мохаммад Джавад Зариф провел переговоры с турецким руководством, которые длились три часа. А накануне встречи в Санкт-Петербурге - 8 августа - состоялась трехсторонняя встреча президентов Азербайджана, Ирана и России. Еще ранее Реджеп Тайип Эрдоган выражал готовность “больше прежнего” сотрудничать с Ираном и Россией ради восстановления мира в регионе.
Таким образом, речь действительно идет о взаимодействии в политической плоскости и совместном решении проблем, причем стороны здесь хотели бы добиться как минимум статуса-кво при невмешательстве Запада. Скажем, в конце июня в Париже прошла конференция “Национальной армии освобождения Ирана” под покровительством Саудовской Аравии. В частности, на мероприятии присутствовал бывший саудовский начальник разведки принц Турки ибн Фейсал (ему некоторые эксперты приписывают создание “Аль-Каиды”), который там призвал к падению иранского режима.
То есть у игроков действительно есть общие вызовы. Один из них - трансграничный курдский фактор. Поэтому логично, что РФ, Иран и Турция стараются разработать новые правила региональной игры, формировать новую конъюнктуру без вмешательства извне.
Понятно, что в открытой печати конкретных достигнутых договоренностей пока мы не увидим - все-таки общество должно быть к ним подготовлено. А акцентировать внимание на турецких СМИ сейчас не стоит, поскольку для внутреннего пользования могут делаться любые заявления в духе “Турция своих позиций не меняет”. Там это крайне необходимо, поскольку общество после неудачного переворота накалено до предела и всюду ищет предателей.

Курды опять ни при чем?
Понятно, что переговоры РФ с Турцией по курдскому вопросу ведутся, и рано или поздно к ним должен был присоединиться Иран, так, в частности, считает директор российского Центра изучения стран Ближнего Востока и Центральной Азии Семен Багдасаров.
- Но надо четко понимать, каких целей мы хотим достигнуть на северо-западе страны. Озабоченность Анкары понятна: провозглашенная курдами Федерация Северная Сирия, поддерживаемая США, - это плацдарм для разрушения Турции, поскольку там действуют не только отряды YPG сирийской партии “Демократический союз”, аффилированной с РПК, но еще и базируется Турецкая коммунистическая партия/марксистско-ленинская. Для Тегерана формирование курдской дуги также неприятно, поскольку в самом Иране сейчас идут активные боевые действия КСИР против местных курдов.
Возможно, что российские спецслужбы действительно имеют контакты с группировками в районе Азаза. Но дело в том, что если им и удастся там с ними договориться, то их командиры могут сказать: “Не трогайте и союзные нам отряды в Алеппо”. Поэтому, на мой взгляд, сирийские войска при нашей поддержке должны сами поспешить и продвинуться в район Азаза, чтобы курды считались с нами при соединении Африна и Кобани. От нас они практически никакой помощи не получают, их полностью спонсируют американцы, которые создали на территории Сирийского Курдистана свои военные объекты, которые курды скромно называют “сельхозугодиями” и на которых развернута армейская авиация.
Проблема, по мнению Багдасарова, в том, что закрыть границу с Турцией - значит, еще и уничтожить ту инфраструктуру, откуда боевики, поддерживаемые США, персидскими монархиями, получают боеприпасы и т. д. Это изменит ситуацию в Сирии, в том числе и в Алеппо.
Но неужели американцы дадут это сделать туркам? С одной стороны, они не могут поддаться на шантаж Анкары, с другой - лишить себя тыловых баз. Мое мнение такое: Эрдоган будет подвергаться мощному прессингу, и я очень удивлюсь, если он продержится больше года.

Процесс, кажется, пошел
В любом случае в последние недели прозвучали важные декларации трех крупнейших региональных игроков - России, Турции и Ирана, нацеленных, как нам представляется, на пересмотр расстановки сил и устранение дисбаланса в региональной политике.
Вот уже на протяжении всего последнего десятилетия наблюдается кризис устоявшихся отношений, при которых внерегиональные державы - США и ряд стран Европы - пытаются диктовать странам Ближнего Востока, в частности Сирии, Ираку и другим, свои принципы и правила игры, отвергая и порой грубо попирая общие интересы стран региона.
В результате сложилась зона сплошной нестабильности, начиная от Джамму и Кашмира через Афганистан, Ирак, Сирию и так до Балкан, захватывая юго-восток Украины. Особое место в этой “гряде нестабильности” занимает Закавказье, или Южный Кавказ, как уже принято говорить. За время, прошедшее с распада СССР, здесь появилось несколько государственных образований, ставших частью новой кавказской реальности. Речь идет о частично признанных новых государствах Абхазии и Южной Осетии и пока еще непризнанной, но де-факто существующей Нагорно-Карабахской республике.
Что означают слова, сказанные Эрдоганом о готовности Турции активизировать усилия по возвращению мира и стабильности в регион? Касается ли это заявление вышеуказанных государственных образований Кавказа? По крайней мере, есть основания полагать, что этот вектор имеет шанс получить мощный импульс для дальнейшего развития.
При этом не исключено, что эти три крупнейших государства региона могут превратиться в новый центр притяжения, стать важным гуманитарным и надежным экономическим перекрестком для обширного пространства в общей системе координат сформировавшейся многополярной мировой архитектуры.
Во всяком случае, процесс, кажется, пошел, и за его ходом нужно наблюдать очень внимательно.