Марк Лотвин
Исполнилось два года со дня введения первых санкций в отношении России
Это, напомним, произошло 6 марта 2014 года после событий в Крыму. И по прошествии двух лет можно сделать кое-какие выводы.
Интересная особенность регулярно проявляется сейчас в политической жизни нашего северного соседа: чиновники и пропагандисты то по одиночке, то хором громогласно предсказывают сроки отмены санкций Запада против своей страны, и получается все это аккурат в те же дни, когда Запад принимает решение их продлить или расширить.
Совершенно очевидно, Запад ведет против России полноценную холодную войну, не стесняясь этого названия и даже творчески развивая ее в виде теории и практики “гибридной войны”, а премьер Медведев, сказав об угрозе холодной войны, тут же, одернутый своими советниками, уточняет, что именно он хотел сказать, так как сказал он отнюдь не про войну, а лишь про ее тень...
И это правильно: либо холодная война, либо “скорая отмена санкций”. Лицемерие - монополия тех, кто устанавливает правила. В устах жертвы, играющей по правилам насильника, лицемерие - бесполезная трусость.
Но если Запад не начнет полноценной “гибридной войны”, а она не превратится в большую конвенциональную, а та не перерастет в самоубийственную третью мировую войну, после которой философствовать будет не о чем, санкции Запада и ответные антисанкции России остаются главным вопросом мирной жизни, сколь бы далеко ни зашла борьба против воспитанного Западом политического терроризма на Ближнем Востоке.
Ответственный руководитель и взрослый гражданин России и помыслить не может об односторонней отмене антисанкций против высокомерного Запада: иное было бы просто государственной изменой. Но также нельзя и думать о внешне иной, внешне щадящей взаимные репутации схеме отмены санкций - о “нулевом варианте”, о взаимном возвращении в политике и торговле к status quo ante bellum, к положению до введения Западом последней системы санкций против страны (из их бесконечного ряда за последние 40 лет).
“Нулевой вариант” неприемлем. Так как не содержит в себе никаких гарантий того, что Россия будет снята Западом с короткого поводка. И лишает Россию главного доброкачественного (пусть и не реализованного до сих пор правящими либералами) вывода из опыта санкций - переориентации российской экономики с импортной “наркотической” зависимости от Запада.
Известная из многолетней либеральной демагогии “зависимость от нефтяной иглы” на деле гораздо слабее технологической, спекулятивной, финансовой, коммуникационной зависимости России от Запада. И риторическая борьба против доминирования нефтяных доходов (которого уже, к счастью, намного меньше) сама по себе, без ликвидации иных зависимостей, значит лишь усиление технологической зависимости России от Запада. Поэтому главный смысл российских протекционистских антисанкций должен быть сохранен. Но главное, надо полагать, все же не в этом.
В современной ситуации “нулевой вариант” был бы возвращением к колониальной зависимости России от Запада и усилению монополии “своих” компрадоров и их “оппозиционной” обслуги на экономическую власть, медиа и социальную политику. Но, быть может, к счастью, этот “нулевой вариант” в ближайшие годы просто невозможен.

В 2014 году первым ввел санкции Барак Обама, который был уверен в быстром успехе и в скором конце российской экономики

Ожидания
и результаты:
совпали или нет?
Многим западным политикам показалось, что санкции произвели нужный эффект, когда они увидели резкий обвал курса рубля на 16 процентов и инфляцию на потребительские товары в 2015 году. Но на деле, как теперь считают даже на Западе, это было просто совпадением. Падение мировых цен на нефть ухудшило положение в российской экономике, но не вызвало ее краха. А санкции тут вообще ни при чем. Правительство России и Центробанк предприняли те же меры, что и в 2008 году, когда цена на нефть тоже падала из-за мирового финансового кризиса.
В итоге российскому правительству удалось пережить кризис за счет экстренной помощи банкам, введения плавающего курса рубля и целенаправленного сокращения расходов федерального бюджета. Международный валютный фонд, отметивший трехпроцентное сокращение российского ВВП в прошлом году, прогнозирует его рост на 1,5 процента в 2016 году даже в случае продолжения падения нефтяных котировок.
Так кто же проиграл в России из-за санкций? Отметим: это лишь немногие, а точнее, некоторые банки, у которых сейчас Центробанк России постепенно изымает лицензии. Эти финансовые структуры вели свои операции в соответствии с канонами 90-х годов и теперь вынуждены расплачиваться лицензиями и уходить с рынка.
Практически все банки, которые сегодня “страдают”, брали кредиты на Западе, чтобы затем разместить их под более выгодный процент в той же России. Это был тогда неплохой “бизнес”. И большинство тех банков, которые сегодня подвергаются санации, хотели лишь переждать трудное время, чтобы возобновить свою практику.
Однако санкции вынудили Россию форсировать создание собственной финансовой системы, которая в долгосрочной перспективе сможет сильно ослабить экономическое влияние Штатов. После того как сенаторы США и некоторые европейские правительства призвали отключить Россию от Международной системы межбанковских расчетов (SWIFT), Центробанк РФ объявил о начале переговоров с другими странами БРИКС о создании альтернативной системы. Стало понятно, что без принятия чрезвычайных мер просто не выжить.
Чтобы уменьшить зависимость от “Визы” и “МастерКард”, Россия начала разработку собственной платежной системы. В рамках БРИКС создается свой Банк развития, который сможет заменить Всемирный банк и Международный валютный фонд.
Хотя все эти проекты пока еще находятся на стадии разработки, они уже беспокоят тех на Западе, кто настаивал на введении санкций и рассчитывал с их помощью добиться быстрого результата.
Но стало очевидно: однажды может наступить такое время, когда экономическое давление окажется малоэффективным. Даже если санкции против России будут отменены, применение этого инструмента против небольших стран, у которых нет таких ресурсов, может привести к успеху. Но в мире, где появятся мощные институты, неподконтрольные США, новым целям санкций будет гораздо легче их обойти.
Если бы, например, у Ирана была возможность воспользоваться альтернативными финансовыми институтами, то его не так легко было бы склонить к договору по ядерной программе. А российский “сдвиг” от торговли в долларах может сделать будущие американские санкции менее эффективными, поскольку России больше не понадобится доступ к финансовой системе США.
Кроме того, главное для США - всеми средствами поддерживать статус доллара в качестве мировой валюты. И до санкций, несмотря на предостережения скептиков, Россия соглашалась с таким порядком вещей. Но не было бы счастья, да несчастье помогло. Санкции показали уязвимость российской финансовой системы. И хотя некоторые думают, что в финансовой системе в соседней стране ничем не заняты, однако кое-кто все же занялся развитием независимого от США сервиса по передаче финансовых сообщений.
С конца 2014 года этот сервис уже покрывает 46 процентов российского банковского сектора. Почему раньше это в голову не пришло? А кому бы в голову могла прийти мысль, что кто-то попытается отключить от мировой экономики страну, связанную с ней тысячами нитей, подвергая себя тем самым многомиллиардным потерям?
Это же касается и банков. И выиграют из них те, кто вовремя не поймет - санкции надолго, и чтобы выживать в этих условиях, нужно лишь изменить свои прежние подходы.

Стимул к развитию
или путь назад?
В России много говорится и о программе импортозамещения. Да, она привела к созданию целого ряда производств, что позволило не только в значительной степени нивелировать последствия западных санкций, но и компенсировать отказ от поставок украинских предприятий, прежде всего, оборонного значения.
В качестве примера эксперты приводят вертолетные двигатели, сборка которых началась под Санкт-Петербургом, а также газотурбинные установки, которые теперь производит для России одна из азиатских стран.
Но именно оборонная сфера испытывает сегодня основные сложности. Даже оборвав связи с предприятиями Украины, на которых производились дорогостоящие виды российского оружия, и одновременно оказавшись под санкциями и лишившись возможности закупать элементную базу для сложных систем вооружений - радиолокационных станций, военных спутников, - российская “оборонка” поставила себя в непростые условия.
Да, за четверть века после распада СССР наработано немало связей, оборвать которые в одночасье просто нереально. А там, где такое все-таки делается, это связано с колоссальными расходами.
По мнению ведущих российских экспертов в области вооружения, это вполне может стимулировать российский военно-промышленный комплекс побыстрее вернуться к советской практике, когда отрасль была совершенно независима и автономна. Удастся ли это - покажет решимость прежде всего российского руководства.
Однако такого рода проблемы характерны сейчас практически для всех отраслей российской экономики - от “оборонки” до сельского хозяйства и пищевой промышленности.
Участие в международной кооперации, в глобальных рынках - вовсе не признак слабого развития той или иной страны, а веление времени. Развитие национальной экономики необходимо, однако условием успеха являются тщательный расчет, продуманность и планомерность. А в 2015 году объемы импорта продовольствия и сельскохозяйственного сырья сократились в России в годовом выражении на 33,7 процента.
По мнению экспертов Института стратегического анализа в Москве, подготовивших аналитический доклад “Продовольствие в системе экономических санкций”, произошло это не только в результате введения российского продэмбарго, но и по причине резкого падения курса рубля.
Но! Так или иначе сокращение закупок продуктов за рубежом создает хорошие условия для развития производства внутри страны.
По словам одного из авторов доклада - директора Института стратегического анализа ФБК Игоря Николаева, - рост сельскохозяйственного производства на три процента, достигнутый в минувшем году, ниже этого же показателя в 2014-м и среднегодового за период с 2000 по 2014 год - в обоих случаях он составлял 3,5 процента.
Активизировались фермеры и агрокомплексы, торговые сети стали более охотно принимать их продукцию. Однако наряду с такими позитивными моментами эксперты отмечают и негативные процессы - в ряде аграрных отраслей происходит концентрация производства. Особенно это заметно, например, в свиноводстве и птицеводстве, где рынок быстро монополизируют отечественные компании-гиганты. Эту тенденцию недавно отметила директор Центра агропродовольственной политики Российской академии народного хозяйства и государственной службы при правительстве РФ Наталья Шагайда.
Исчезновение с прилавков магазинов импортных продуктов привело к тому, что отечественные производители вступили в конкурентную борьбу между собой, соревнуясь не в достижении лучшего качества, а в сокращении расходов на производство. В результате на прилавках появилось много некачественного и не всегда дешевого суррогата.
Новые поставщики продовольствия не изъявили готовности продавать продукты по более низким ценам. Результатом всего этого стала продовольственная инфляция. Самые незащищенные слои населения вынуждены сокращать расходы на питание.
Но никто и не ожидал скорых результатов - если учесть, что до трети всей российской продовольственной продукции ввозилось из-за рубежа. Но, опять же, лиха беда начало - по-настоящему российский агропромышленный комплекс находится лишь в самом своем “зачатке” суверенного развития. Еще не успела перестроиться вся система финансирования сельского хозяйства, не наладились долгосрочные связи между поставщиками и торговыми сетями, еще не проявилось действие федеральной программы помощи фермеров.
Однако уже совершенно ясно: пути назад не будет и решать вопрос продовольственной безопасности придется во что бы то ни стало. И он постепенно решается.
Но есть еще немало сфер, где российскому руководству предстоит поистине гигантская работа. В частности - по возвращению огромных средств, вывезенных из страны в предыдущие годы. Если кто-то считает, что сделать это невозможно, тот ошибается. А вот как это возможно, о механизмах возврата и об объемах вывезенных денег можно будет поговорить в следующий раз. Ведь тема санкций еще долго будет актуальной и касается отнюдь не только нашего северного соседа...