Айгуль Жилкишина
Маленькое государство Катар с населением менее 300 тысяч человек за последние годы стало одним из основных “игроков” в арабском мире. Активная внешняя политика, проводимая Катаром, вызывает тревогу и озабоченность у многих государств, в том числе и у Саудовской Аравии, традиционно имеющей вес в регионе. Оба государства имеют общие черты - их экономика основана на доходах от природных ресурсов и в каждой из них занято большое количество иностранной рабочей силы. Они связаны отношениями с США, но с разными политическими партиями

Еще 15 лет назад мало кто мог предположить, что маленькое газоносное государство в Персидском заливе способно достичь такого влияния на политические процессы на Ближнем Востоке. Феномен Катара - как эффективно использовать свои ресурсы для воплощения политических амбиций - еще предстоит изучить. У всех на слуху были рост ВВП, рекордный уровень подушевых доходов, а так же “Аль-Джазира”, ставшая первым арабским СМИ мирового уровня, сделавшая себе имя на освещении конфликтов в Афганистане, Ираке и Палестине. Катар, проводя гибкую внешнюю политику, установил особые отношения как с Ираном, так и странами Европы и США, успешно балансируя интересами стран-антагонистов. Даже с Израилем имелись связи - именно в Катаре располагалось единственное для аравийских монархий официальное израильское торговое представительство, открытое еще в 1996 году.

Новая эра Катара
Катар постепенно взял на себя роль посредника в решении многих региональных конфликтов - Суданский Дарфур, Палестина. И страна стала важным регулятором многих “арабских проблем”. Более того, Катар фактически вышел из дружного хора Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ), позиционируя себя как отдельную политическую силу. Эта организация была создана для противостояния Ираку и Ирану, особенно после исламской революции в ИРИ 1979 года. Все это время Катар шел в фарватере саудовской политики, пока в июне 1995 года в Дохе не произошел дворцовый переворот, во время которого Хамад ат-Тани сместил своего отца. С этого момента Катар меняет свою диспозицию и выходит из подчинения своего “старшего брата”.
После того, как в стране обнаружили большие запасы газа, молодой эмир стал претворять в жизнь свои собственные проекты регионального и международного масштабов. Например, именно в этот период Катар начинает проекты по СПГ, сжиженному природному газу, сделав значительные шаги в этой сфере.
Успешно действовали катарские власти и в информационном поле, создав идеологический инструмент “Аль-Джазира”. Но главное, по-новому стали выстраиваться внешнеполитические отношения. После открытия в Катаре военной американской базы маленький эмират стремился изолировать любую региональную силу, особенно саудовцев, которые хотели доминировать в регионе. И Доха смогла наладить феноменальные отношения со многими странами и силами, с каждой из которых имелся определенный интерес.
Такая тактика была нова для консервативного аравийского общества, и потому весьма успешна. Однако она не нравилась двум ближневосточным игрокам - Египту и Саудовской Аравии. Эти страны предпочитали видеть во главе Катара старого слабого отца-эмира, который был все время “под саудовским крылом”. Однако план переворота провалился, и катарские власти обвинили в причастности к нему саудовские и египетские спецслужбы. В ответ политика нового эмира в отношении этих стран стала более агрессивной, он стал очень активно отстаивать свои политические интересы.
В итоге Катар наладил отличные отношения с США, со странами Запада и с Израилем, а с другой стороны, установил тесные контакты с ХАМАС. И особая роль Катара в событиях “арабской весны” основана на достаточно тонкой, взвешенной и гибкой внешней политике. Помогло маленькому эмирату в осуществлении его амбициозных планов также то обстоятельство, что на Ближнем Востоке пока нет сильного государства, способного быть политическим лидером региона - арабский мир погряз в конкурентной борьбе.

“Арабская весна”
Звездным часом Катара стала “арабская весна”, сделавшая его одним из архитекторов политических процессов в регионе. В отличие от Саудовской Аравии и ОАЭ катарские власти поддержали “арабскую весну” в полной мере, оказав политическую и финансовую помощь ее главным движущим силам.
Не совсем ясно, как именно Катар был вовлечен в организацию антиправительственных мятежей в Ливии и Сирии - планировал ли их заранее или успешно подключился на раннем этапе, но беспрецедентные усилия Катара в финансировании повстанцев и процессах свержения М. Каддафи и Б. Асада очевидны. В ливийских событиях Катар сыграл едва ли не первую скрипку, будучи ответственным за всю кампанию, завершившуюся позорным убийством Каддафи. Кроме того, приход к власти “Братьев-мусульман” (“Ихван аль-Муслимун”) в Тунисе, Египте и Марокко тоже произошел при помощи Катара, одного из главных союзников “ихванов”.
После падения режимов в Египте и Тунисе именно Катар становится главным региональным центром для логистической и дипломатической поддержки оппозиционных движений и в других странах арабского мира, прежде всего в Ливии, Йемене и Сирии. К примеру, в СМИ появлялись сообщения об участии катарских спецслужб в боевых действиях. При активной поддержке Дохи была принята резолюция о создании “бесполетной зоны” в Ливии. Именно это привело в итоге к ударам НАТО по армии Каддафи и, в конечном счете, уничтожило его режим.
В случае с Сирией Доха оказала давление на Лигу арабских государств (ЛАГ), чтобы место Дамаска отдать силам оппозиции. Катар оказывал финансово-военную помощь и всем сирийским оппозиционерам, кто мог быть тараном для свержения сирийского правительства. Некоторые западные государства в официальном порядке обвинили Доху в финансировании группировки ИГИЛ.
В Тунисе и Египте Катар действовал, в основном, политически и экономически, поддерживая силы т.н. “политического ислама” в лице “Братьев-мусульман”. Именно катарцы считаются одними из основных спонсоров “братьев” в регионе, что и стало, по мнению экспертов, причиной значительных финансовых вложений Дохи в египетскую экономику. С момента свержения президента Хосни Мубарака в 2011 году Катар выделил на развитие экономики арабской республики шесть миллиардов долларов США помощи, как в денежном эквиваленте, так и в виде нефтепродуктов. Отношения между Египтом и Катаром резко ухудшились после низложения военными более года назад ставленника “Братьев-мусульман” президента-исламиста Мухаммеда Мурси. С приходом к власти военных во главе с президентом Абдель Фаттахом ас-Сиси Доха потребовала немедленно вернуть все вложенные средства.

Катарский
“эмир на час”
Реализованные амбициозные планы Катара, конечно же, не остались незамеченными. Маленький эмират жестко и беспощадно критикуют страны арабского мира. Прежде всего, Доху обвиняют в том, что она является американской марионеткой. Такие обвинения небезосновательны - в Катаре расположена одна из крупнейших американских военных баз за пределами США. Во-вторых, военная сфера почти полностью зависит опять же от заокеанского финансирования. Некоторые эксперты указывают также на то, что во время “арабской весны” все необходимые указания Катар получал непосредственно из Вашингтона. Наконец, по некоторым данным, Доха имеет неплохие взаимоотношения с Израилем. При этом политику Катара критикуют также и страны Запада, обвиняя его в поддержке экстремистских сил и в антизападной информационной политике, особенно в связи с вещанием телеканала “Аль-Джазира”.
Объяснить этот парадокс можно только одним фактом - власти Катара находились в тесных союзнических отношениях с администрацией Обамы, и именно эта команда пытается “перезагрузить” мир под свою операционную систему. Не случайно, когда завоеванные было позиции “Обамы и Ко” стали вдруг быстро таять (как в мире, так и внутри самих США), начал ослабевать и потенциал Катара. Как известно, Эр-Рияд и его союзники из числа аравийских монархий с давних пор привязаны к “республиканским” кругам в США.
В этой ситуации Катар оказался один среди недружественных сил - из ближайших соседей нет никого, кого можно было бы назвать “друзьями Обамы”. Даже Кувейт, традиционно не особо симпатизирующий Саудовской Аравии, вынужден постоянно оглядываться на Эр-Рияд и его союзников.
После “арабской весны” самым знаковым событием для Катара стал странный уход от власти эмира Хамада ат-Тани в июне 2013 года. Официально он передал власть своему сыну Тамиму, но все признаки произошедшего указывают на дворцовый переворот. Покинул пост премьер-министра и один из архитекторов “арабской весны” Х. аль-Тани. Возможно, что амбициозные “сверхдержавные” планы эмира Хамада и его траты на “арабскую весну” стали очень раздражать представителей катарской элиты. Но больше всего активность эмира раздражала Саудовскую Аравию и ее “республиканских” союзников в США, что и сыграло ключевую роль в катарском перевороте.

Эмир Хамад ат-Тани в июне 2013 года официально передал власть своему сыну Тамиму

В последнее время общая политика Дохи изменилась, но не так, как этого хотелось бы Эр-Рияду и его союзникам. Противоречия обострились до такой степени, что в марте прошлого года Саудовская Аравия, ОАЭ и Бахрейн отозвали своих послов из Катара, обвинив эмират в дестабилизации региона и вмешательстве в свои внутренние дела. В то же время эксперты полагают, что одной из основных причин обострения конфликта стала несменяемая позиция Катара к Египту после случившегося там военного переворота, когда Саудовская Аравия и ОАЭ восторженно приняли новую власть, а Катар выступил против.
После долгих переговоров и многочисленных встреч ответственных лиц Катара и стран Персидского залива 23 ноября 2014 года стороны пришли к соглашению, положившему конец “холодной войне” между аравийскими монархиями. Один из пунктов соглашения призывает пересмотреть отношения с Египтом, что устранит противоречия в других регионах, в частности, в Ливии, Палестине и даже на Синайском полуострове.

Саудовский
эндшпиль?
На протяжении последнего десятилетия Саудовские власти противостояли растущему влиянию Ирана в Ливане и Ираке, делая ставку на местных суннитов. Но у саудовцев нет своей политической модели, как у Ирана или Турции, которую аравийская монархия могла бы предложить в качестве альтернативы. Статус хранительницы священных городов, организатора хаджа и одного из центров “фундаментализма”, безусловно, важен и играет свою роль, но для обновляющегося Ближнего Востока этого явно недостаточно. Саудовская Аравия, несмотря на ее богатства и тесные связи с США, имеет весьма архаичную политическую структуру, которая не позволяет государству быть достаточно гибким и эффективно проводить в жизнь свои интересы. И хотя саудовские власти пытаются воспользоваться результатами “арабской весны” для закрепления своих позиций, им будет крайне сложно сделать это надолго. Одно дело продвигать своих людей в Ливане или Сирии, спекулируя “шиитской угрозой”, а другое - стать региональным лидером и предложить привлекательную и эффективную модель развития. Кризис этой системы рано или поздно наступит - и, как бы странно это ни звучало, это может произойти не без помощи старых союзников в лице США.

Другой взгляд
на “арабскую весну”
Саудовская Аравия придерживалась иной, в отличие от от Дохи, региональной политики во время “арабской весны”. Те события тоже заставили королевство усилить свои дипломатические и внешнеполитические инициативы. Эр-Рияд отнесся к начавшемуся пробуждению в арабском мире с большой опаской, особенно на начальном этапе. Так, свергнутый в Тунисе Бен Али нашел убежище именно в Саудовской Аравии. Такое же предложение получил Хосни Мубарак, а в Йемене Эр-Рияд поддерживал своего союзника Салеха. В Бахрейне Саудовская Аравия вмешалась во внутренний конфликт, предотвратив падение королевской семьи. Саудовские войска помогли в марте 2011 года правящей суннитской династии подавить восстание шиитского большинства. Шииты, составляющие 75 процентов мусульманского населения Бахрейна, давно требуют ликвидации монархии и провозглашения республики.
В Ливии саудовские власти поддержали те силы, которые воевали против Муаммара Каддафи, поскольку имели с ним старые счеты. Что же касается Сирии, то здесь королевство столкнулось со своим главным геополитическим соперником Ираном. Поэтому Сирия стала ареной кровавых столкновений, и конфликт продолжается здесь до сих пор. Попытка воспользоваться моментом и быстро сместить союзника Ирана Башара аль-Асада провалилась. При этом следует отметить, что этот конфликт сначала в большей степени контролировался Катаром, чем Саудовской Аравией. Но затем, после серии неудач вооруженной оппозиции, инициатива перешла уже к Эр-Рияду, который назначил ответственным за его разрешение Бандара Бен Султана, бывшего посла королевства в США. Фактически именно после этого конфликт в Сирии принял международный характер, и туда устремились экстремисты со всего мира. Однако помощь со стороны России и Ирана позволила Асаду сохранить контроль над страной.
Также одним из главных опасений у монархий Персидского залива после “арабской весны” стал приход к власти “Братьев-мусульман”. Саудовская Аравия активизировала свою борьбу против “ихванов”, опасаясь экспорта революции и утраты монополии на политический ислам. Идеологическую угрозу саудовцы видели и в росте влияния “ихванов”, так как их политика более гибка и либеральна по сравнению с салафитской. “Братья” призывают к активному участию в политических процессах - созданию партий, участию в выборах, а это неприемлемо для Саудовской Аравии. Монархия считает только свое правление истинно исламским, а “братья” аль-Кардави выступают против теократии. Именно поэтому Саудовская Аравия так горячо приветствовала военный переворот в Египте и арест Мурси. В своем официальном обращении по поводу произошедших событий в Египте король заявил: “От имени народа Саудовской Аравии и от своего имени мы поздравляем египетское руководство в этот важный период вашей истории”. В добавлении к этому в Египет полились мощнейшие финансовые потоки из аравийских монархий. На этом фоне резко обострились отношения с Катаром, который считался одним из главных союзников “Братьев-мусульман”.

Эр-Рияд - Вашингтон
Саудовская Аравия была недовольна реакцией США на события “арабской весны” - Америка легко отказалась от бывших союзников. Прежде всего, речь идет о Египте, хотя Эр-Рияд настойчиво просил поддержку оказать Мубараку. Разочарование КСА было настолько велико, что отношения с Вашингтоном дали серьезную трещину. А позиция США по событиям в Сирии, народным выступлениям в Бахрейне, а также иранскому ядерному вопросу также подпортила отношения между саудовцами и госдепом.
Здесь следует отметить, что процесс “перезагрузки” важнейших стратегических регионов мира осуществляла новая администрация Обамы. Поэтому было бы неверно утверждать, что США и КСА перестали быть друзьями и союзниками. Эти страны связывает очень многое, включая поставки нефти, оружия и даже борьбу против ИГ. А когда президентский срок Обамы истечет, то все может вернуться на круги своя. Пока же администрация Обамы продолжает свои рискованные геополитические игры, постепенно отказываясь от тотальной поддержки королевства и “заигрывая” с Ираном. С другой стороны, такая политика Вашингтона способствуют объединению аравийских монархий. Страны Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива разрабатывают планы создать новый военный блок, аналогичный НАТО.
К чему стремится Белый дом, сказать сложно. Возможно, Штаты хотят развязать тотальную войну на всем большом Ближнем Востоке, что чревато мировым экономическим коллапсом, так как именно в этом регионе сосредоточены крупнейшие месторождения углеводородных ресурсов.

Вызовы времени
В завершении стоит отметить, что “газовый эмират” во многих событиях показал большую прагматичность и динамизм. Будучи достаточно маленькой страной, Катар тем не менее сумел стать одной из самых заметных сил в регионе. Однако зацикленность Дохи на Белый дом и его администрацию, как и практически полное одиночество посреди множества соперников, сыграли с Катаром злую шутку. Последние события явно свидетельствуют о том, что Доха больше не в силах проводить политику вне большинства аравийских монархий.
Что касается Саудовской Аравии, то под вопросом находится ее абсолютный авторитет в регионе Персидского залива. В последние два года обострились отношения с Катаром: Эр-Рияд потребовал закрытия телеканала “Аль-Джазира”, активно поддерживающего “цветные революции” в арабских странах. Катар продолжает активно финансировать исламистские движения в арабском мире, а Эр-Рияд начал отходить от этой практики (правительство Ирака недавно назвало Саудовскую Аравию “главным спонсором мирового терроризма”) и даже поддержал подавление “Братьев-мусульман” в Египте.
Таким образом, хаос и взаимные претензии соседствующих стран, не один год сотрясающие арабо-мусульманский мир, еще далеки от стадии завершения.
Кто одержит победу в этой борьбе двух суннитских монархий, претендующих на лидерство, покажет время.