Приключения Новогодней елки
С некоторых пор автора перестал удовлетворять Новый год. Как дата, как торжество, как сатурналии. Причина - праздник утратил свою волшебную магию, свою чудесную составляющую.
Помните “раньше”? Помните то - сначала детское, затем подростковое - экстатическое нетерпение, с которым мы ждали утром - вечера, а вечером - утра?! Фейерверки, подарки, каникулы, мультфильмы - все это обладало известной харизмой и само по себе, но, будучи вместе и сразу, давало кумулятивный эффект, взрывая праздником быт. А как благоухали те мандарины...
И сравните с “теперь”. Новый год, говорите; а че суетиться-то; придет - встретим. Нет, словом, былого энтузиазма.
Автор предвидит отповедь: все это, мол, возраст, старость даже.
Ой ли? Только ли? Ведь надежда на чудо - даже расчет на чудо - в людях с годами только крепнет (пятилетние дети, верящие в Деда Мороза, по сравнению с двадцатилетними, которые верят певцам, сорокалетними, которые верят политикам, и шестидесятилетними, которые верят врачам - сущие прагматики).
А Новому году на самом деле нужны реформы

Причем - не нововведения, а, скажем так, возвращение к истокам.
И для начала порядок следует навести в календаре. А то что ж получается?! Во всем мире сначала справляют Рождество, а уж затем встречают Новый год. И только у нас (да сербов, да грузин, да афонских монахов, да редких эфиопов, и прочих старообрядцев) все не как у людей.
Автор не считает нужным здесь встревать в давнишний вялотекущий конфликт между Юлием и Григорием, но кажется, что, наделав клонов дат по новому и старому стилю, ответственные за время люди внесли в историю совершенно лишнюю путаницу, которой в ней и без того хватает.
Тут ведь главное что? Новый год, конечно - праздник светский, и отмечает его нынче все прогрессивное человечество, независимо от конфессиональной ориентации, а зачастую в этом плане и вовсе девственное. И однако, очевидно, что вся та светлая, живая радость, которую он дарит, - отблеск совсем другого события, не имеющего никакого отношения ни к поздравлениям президентов, ни к бою курантов, ни, по правде говоря, даже к Снегурочке.
Действительно, ну не очередную же годовщину первой инаугурации римских консулов (когда, собственно, и появилось это понятие - юридического и финансового Нового года) мы празднуем в ночь с 31 декабря на 1 января! Согласитесь, повод для пира и карнавала довольно нелепый...
На самом деле, без торжества Рождества, без мистерии той библейской ночи вся эта новогодняя мишура, петарды и хлопушки - пустые хлопоты. Детей спасает то, что их генетической памяти меньше нужны календарные закладки, эти ментальные посредники: новогодней елке они радуются как рождественской, а конфигурация кремлевской звезды не заслоняет им света Вифлеемской.
Но с возрастом эта детская непосредственность “проходит”. Изыскивать в себе силы колядовать по гостям до утра, воодушевляясь лишь сознанием перевернутой календарной страницы, становится все труднее. И вот, ранее несгибаемые гуляки и бражники, герои застольных былин, сначала исключают из своей программы Новый год по Гринвичу, затем все чаще “не доживают” до московского, а в конце концов - ограничиваются владивостокским...
А все потому, что Новый год... занимает не свое место! И подменил он как раз Рождество. Которое Советская власть сначала (в 1927 году) запретила как официальный праздник, а затем (в 1935-м) пошла другим путем - и подменила в сознании граждан “религиозный пережиток” политкорректной встречей Нового года, а Рождественскую елку - соответственно Новогодней, установив оную в Кремле и увенчав слегка урезанной (5 лучей вместо 8) звездой...
Конечно, Рождество давно реабилитировано, и историческая справедливость как будто восстановлена, но... откровенно говоря, тоже в несколько урезанном виде. В связи с чем у автора возникает несколько еретический вопрос: а почему бы лошадь не поставить все-таки впереди телеги - и не вернуть народу старое доброе, предновогоднее, Рождество, 25 декабря, когда его праздновали наши прадеды и празднует поныне весь белый свет (и католический, и протестантский, и даже баптистский; между прочим, и православный тоже.) Возможно, тогда загадка, почему предновогодние дни волнительней самого Нового года, наконец, разрешится и перестанет быть парадоксом (для ортодоксов). А у нынешних детей появится шанс, что святочное ликование и упоение не переродится с возрастом в двухнедельные возлияния и запой...
И кстати, о елке. Не оттого ли, что за полвека своего искусственного существования в идеологической реанимации Новый год выхолостился, превратился в гротескное застолье, тусовку, корпоратив, стали возможны и пластмассовые, искусственные елки? Ну что за насилие над природой праздника?! Прикрывающееся, к тому же, якобы гуманными соображениями и приобретающее в последнее время некий официальный характер. (Что следующее? Пасхальные куличи из отрубей, соевый “баран” на Курбан-айт?)
Нет. Елка, друзья, должна быть настоящей. И не надо ее, красавицу, жалеть! Быть срубленной под Рождество и Новый год - лучшая судьба, какая ее может ждать. Если угодно - миссия. Как миссия гуся - быть зажаренным с яблоками. И остаться в памяти съевшего его народа.
Альтернатива - превратиться в труху и быть сожранным червями, сгинуть бесславно в анонимном природном кишечнике, в черном чреве времени. Альтернатива, к слову, поджидающая и нас. А елка под звездой (такой, говорят, ее увидел в лесу в Сочельник Мартин Лютер, привез домой - и тем самым ввел праздник в мирской обиход) - существующая не для себя, а для окружающих - напоминание о том, что есть и другая, парадная дверь в вечность.
С радостным праздником Рождества всех и счастья в Новом году!