Федор Лукьянов, главный редактор журнала “Россия в глобальной политике” - специально для “РИА Новости”
Окончательных и незыблемых границ не бывает. Статус-кво, фиксирующий неприкосновенность рубежей на определенный период, возникает, как правило, в результате войн и следующих за ними договоренностей победителей. Со временем расстановка сил меняется и соглашения подвергаются эрозии. Следующие потрясения приводят к новому распределению влияния и, соответственно, появлению других держав, способных гарантировать стабильность межгосударственных отношений, в том числе и в пограничном вопросе

Москва и Токио с 1945 года не могут подписать мирный договор из-за спора о принадлежности южной части Курильских островов. Точкой отсчета для нынешней, формально еще действующей, системы является Вторая мировая война и последовавшие за ней события, которые к середине 1960-х годов привели к возникновению достаточно устойчивого мирового баланса.
Черту под ним подвел распад Советского Союза. Само по себе это потрясение сопоставимо с событиями прошлого, которые давали импульс формированию мироустройства. Однако как холодная война не перешла в горячую, то есть явную, фазу, так и ее окончание не увенчалось подписанием формального “мира”. Новой расстановки глобальной “власти” не появилось, хотя некоторое время казалось, что власть эта полностью перешла к единственной оставшейся сверхдержаве - Соединенным Штатам. Но с началом XXI века стало понятно, что Вашингтон с функцией глобального гегемона не справляется, как, вероятно, не справилась бы с ней ни одна страна.
Отсутствие устойчивой “рамки” сказывается на всех аспектах международных отношений, и 20 лет без СССР стали помимо прочего временем перекройки границ. 15 новых стран на месте Советского Союза (если не считать “полупризнанные” Абхазию и Южную Осетию и непризнанные Нагорный Карабах и Приднестровье). Семь - вместо “большой” Югославии. Чехия и Словакия, Эритрея, Восточный Тимор, Южный Судан... Ряд государств находятся на пути к дезинтеграции - мирной (как Бельгия) либо чреватой потрясениями (Ирак). Судьба Ближнего Востока в свете последних событий вообще неясна. Естественно, причины и сценарии различны, однако общая тенденция понятна - границы подвижны.
Министр иностранных дел Японии Сейдзи Маехара прав, когда говорит, что между Москвой и Токио еще не закончен послевоенный период. Но это лишь часть правды, потому что этот период не закончен во всей Восточной Азии. Все наиболее громкие противоречия - разделенная Корея, Курилы, Тайвань - следствие Второй мировой, так и не разрешенное за истекшие десятилетия. И конец холодной войны, вопреки ожиданиям, не означал быстрого урегулирования.
Азия в целом становится стратегической ареной XXI века, и очаги взрывоопасных конфликтов несут в себе особенную опасность. Тем более, что в Азии расположена страна, влияние которой на региональную и мировую ситуацию быстро растет - Китай. Именно воздействие китайского фактора будет определять расстановку сил, от которой зависит судьба всех унаследованных от прошлого конфликтов. Общий рост напряженности в регионе (прежде всего соперничество между США и КНР) может стимулировать и обострение межгосударственных споров - ситуация на Корейском полуострове это подтверждает. В этом контексте очень правильным было решение Москвы пойти на уступки, чтобы в начале 2000-х годов урегулировать остававшиеся территориальные разногласия с Пекином - через 10-15 лет уступки пришлось бы делать куда большие.
На рубеже 1980-х - 1990-х годов начался исторический эксперимент по установлению мирового порядка без большой войны и победы в ней. Он продолжается и, пока не завершится тем или иным образом, стоит быть готовым к любым переменам.