Илья Крамник, военный обозреватель “РИА Новости”
Договор, подписанный 8 апреля 2010 года в Праге и в минувшую субботу, 5 февраля, официально вступивший в силу, заменяет подписанный в 1991 году СССР и США договор о СНВ-1 (его срок действия истек в декабре 2009 года, спустя 15 лет после вступления договора в силу), а также подписанное в 2002 году соглашение РФ и США об ограничении стратегических наступательных потенциалов. Договор получил обозначение СНВ-3 - его предшественник, подписанный в 1993 году договор СНВ-2, так и не был ратифицирован Россией

СНВ-3 ограничивает ядерные потенциалы сторон цифрой в 1550 боевых зарядов. Число развернутых носителей - пусковых установок межконтинентальных баллистических ракет, баллистических ракет подводных лодок и тяжелых бомбардировщиков - ограничивается цифрой 700 для каждой из сторон. Суммарное число носителей, включая и неразвернутые, ограничивается 800.
В целом договор оценивается как равноправный. С одной стороны, он позволяет США развивать систему ПРО, с другой - его положения позволяют России развивать свои ядерные силы таким образом, что система ПРО не представляет для них угрозы - как в текущем виде, так и в обозримой перспективе.
К основным моментам, которые можно считать положительными для России, относятся следующие.
В отличие от СНВ-1 в новом договоре отсутствуют ограничения на районы боевого дежурства подвижных грунтовых ракетных комплексов (типа “Тополь”, “Тополь-М”, “Ярс”). Ракетные базы мобильных комплексов не ограничены по площади и по числу включенных в состав базы районов базирования и развертывания.
Договор вводит жесткое ограничение возвратного потенциала при серьезном сокращении потолка носителей, что в значительной мере нивелирует разницу в возможностях США и России по поддержанию своего ядерного потенциала. Особо нужно отметить то, что под ограничения попадают в том числе и баллистические ракеты с неядерными головными частями.
Стороны свободны в определении структуры ядерной триады и могут развертывать новые типы ракет и других носителей, уведомляя друг друга.
Договор запрещает базирование СНВ вне национальных территорий сторон. Это гарантирует мир от повторения инцидентов наподобие Карибского кризиса, и в значительной мере облегчает контроль за стратегическими вооружениями друг друга.
В пользу США можно засчитать отсутствие в договоре ограничений на развертывание систем ПРО, крылатых ракет морского базирования, а также правила зачета зарядов за тяжелыми бомбардировщиками. В соответствии с положениями СНВ-3 за каждым бомбардировщиком теперь числится один заряд, при том, что фактическое число зарядов, которые может нести бомбардировщик, составляет от 12 до 24 ракет. Таким образом, реальное общее число боевых зарядов для каждой из сторон будет составлять примерно 2100 для России, и около 2400 для США, располагающих несколько большим числом тяжелых машин. При этом разрыв будет сокращаться по мере вывода американских бомбардировщиков “B-1B” из состава ядерных сил и их переоборудования под неядерные вооружения.
При всем видимом “равноправии” договор подвергался ожесточенной критике как в России, так и в США. При этом аргументы критиков на удивление схожи - и в США, и в России “ультрапатриотические” круги высказывают опасения по поводу того, что договор СНВ-3 содержит слишком много уступок в адрес другой стороны.
Критики договора с американской стороны прежде всего обеспокоены судьбой системы ПРО, которая, как они считают, находится под угрозой из-за увязывания в преамбуле договора “оборонительных и наступательных вооружений”. С российской же стороны основные претензии сводятся как раз к отсутствию юридически обязывающих положений, которые ограничивали бы развитие систем ПРО.
Критикуется также отсутствие ограничений на численность крылатых ракет морского базирования и правила зачета боеприпасов тяжелых бомбардировщиков.
В итоге обе стороны обставили ратификацию договора соответствующими оговорками. Американский сенат принял резолюцию, отдельно оговорившую отсутствие ограничений на развертывание системы противоракетной обороны. В свою очередь, российская сторона дополнительно акцентировала внимание на праве России выйти из договора в случае угрозы нарушения сложившегося ракетно-ядерного баланса между Россией и США.
Фактически же договор вступает в силу в том виде, в котором он был подписан двумя президентами в Праге. При всех оговорках это значительный шаг вперед, означающий самое реальное улучшение отношений между Россией и США за последние три года.