Андрей Губенко из Алматы
Вслед за революцией - гражданская война. Такой сценарий век назад - в нашей еще позапрошлой стране - был осуществлен в свободолюбивом Петербурге. Родине, как известно, трех революций. Не на те же, увитые лаврами грабли (это, кстати, еще петербуржец Путин отметил; в другом, правда, контексте) наступают теперь и наши южные соседи в свободолюбивом Бишкеке? Родиной двух революций, во всяком случае, тот уже стал. И если так пойдет и дальше, ничто не мешает Кыргызстану побить мировые рекорды по числу народных подъемов-переворотов

Казалось бы, все цели, которые ставили перед собой революционные демократические силы республики, достигнуты. Парламент разогнан, министр внутренних дел избит, оппозиция делит портфели и кресла. Правда, при этом - почти сотня погибших и полторы тысячи раненых, ну так по ним траур объявлен. И все скорбят. И вообще, революции, как учил классик этого жанра, не делаются в белых перчатках.
Главное, Бакиев свергнут. Вот она - цель, которая оправдывает средства. Хоть национальный праздник объявляй. Была, правда, опасность, что, скрывшись от повстанцев в горах на юге, в родном Джалал-Абаде, опальный президент совершит оттуда триумфальный стодневный поход на столицу, как Наполеон когда-то. Но обошлось - Бакиев отрекся и отправился в изгнание в Европу. (Лучше всего было бы, конечно, в Лондон - натоптанной диссидентской тропой, но, в конце концов, и в Беларуси тоже живут...)
И вот, несмотря на все эти перечисленные блестящие результаты, никак не может революция окончательно победить. Не прекращаются погромы и мародерство. Селяне с камнями и палками требуют, как всегда, бесплатную землю. Ко всему добавились и межэтнические конфликты. А кое-где и власть переходит из рук в руки. И снова, к слову, побит министр внутренних дел - теперь уже другой, из временного правительства.
За что ж стране такое наказание?! Мнений на этот счет много. И наряду с другими рассматривается версия, что джина-де выпустили из бутылки. Что ж, из нее, по крайней мере, ясно, кто был истинной причиной социальных катаклизмов в Кыргызстане. Ну, конечно, он - джин (мы сейчас не намекаем на слухи об алкогольной и наркотической составляющей народного гнева). Следует лишь уточнить, что выпустили его, как известно, еще пять лет назад, и все эти годы он гулял на воле, матерея без определенных занятий и хоть какого-то присмотра.
При этом, как нам кажется, было бы не совсем верно рассматривать случившееся 7 апреля 2010 года как реванш за события, произошедшие 24 марта 2005 года. Действительно, пять лет назад пытливые наблюдатели, спрятавшиеся вдоль трассы, ведущей с юга страны, из Оша и Джалал-Абада в столицу, могли видеть, как накануне штурма кыргызского Белого дома по этой самой дороге двигаются автобусы, переполненные возбужденными людьми. И связать между собой эти два факта.
Точно так же (и не исключено - те же) автобусы с революционерами приехали и накануне штурма бишкекского Дома правительства нынешней весной. Только теперь они проникли в город с севера (откуда и начались волнения), из Таласа и Токмака. И упомянутые независимые эксперты, конечно, не могли не заметить и этого.
Что ж, реконкиста?! Север наносит ответный удар? И это тоже. Но важнее другое. И в первом, и во втором случае оппозиция добиралась до власти на автобусах. Ну и, конечно, на головах тех, кто в них. В связи с чем даже возникает вопрос, а не наблюдаем ли мы начало новаторской политической практики, когда власть и оппозиция периодически сменяют друг друга, из всех вариантов этого процесса выбрав именно такой. Не самый рациональный, но, не исключено, единственно возможный в стране, где правят не политики или партии, а чуть ли не земляческие кланы, которыми наводняет чиновничьи кабинеты новый лидер.

Бишкек, апрель 2010 года...

Впрочем, хотя все эти “цветочные” революции вышеуказанная политическая знать, как наивно кажется автору, совершает исключительно для себя и “под” себя, главная проблема, повторимся, не в вожаках, а в массовке, в исполнителях. И проблема эта именно в том, что в Кыргызстане, особенно в сельской местности, недостатка в подходящем материале нет. Автору этих строк доводилось разговаривать откровенно с высокопоставленными работниками внутренних дел как Казахстана, так и России. Они (не без некоторого, конечно, цинизма) констатировали, что приток в бурные 90-е так называемых “братков” из сел, где была полная безнадега, в города, где хоть разбоем можно было прожить, привел к криминальным войнам и, со временем, к физическому истреблению этой характерной породы.
Но то в странах, где в городах в те времена можно было хоть чем-то поживиться. В бедном же Кыргызстане, из всех “отраслей экономики” которого более или менее функционировали лишь туризм, браконьерство и наркотрафик, такого массового исхода потенциальных “братков” из села в город не произошло. А значит, не случилось и “естественного отбора”. В результате в город - в Бишкек - они прибывают теперь.
Главную внутриполитическую проблему Кыргызстана - противоречия между Севером и Югом - можно было бы назвать современным словом - сепаратизм, если бы не средневековая сущность этого явления, представляющего собой классическую феодальную раздробленность. С местными царьками (зачастую - криминальными авторитетами), посредством профессиональной дружины - то есть в погонах - крышующими в своем районе все, что еще можно крышевать, а с помощью легко рекрутируемых в окрестных селах мослатых балбесов, слоняющихся без дела - решающими периодически и “политические проблемы”.
Из всего вышесказанного следует, что (хотя, конечно, это звучит совсем недемократично) политическую и социальную стабильность в Кыргызстане ну никак не навести без превентивных мер сугубо полицейского характера. То есть - очистить страну от криминального сословия. Беда, однако, в том, что самим правоохранительным органам страны этот подвиг, похоже, не по плечу.
Ведь вышеприведенный, будем называть вещи своими именами, бандитизм усугубляется коррупцией. Которая, конечно, есть везде, а в странах СНГ - особенно. Но, частенько бывая в Кыргызстане, автор не раз имел возможность удостовериться, что местная коррупция, помноженная на нищету, имеет какую-то уж совершенно дикую, во всех отношениях, специфику. В частности, “гаишники”, останавливая все подряд машины с некыргызскими номерами, не взятку даже вымогают, а как будто милостыню требуют (“отдыхать ведь едешь - хорошо, значит, живешь - дай и нам на жизнь”), именно требуют - с нахальством каким-то даже цыганским.
С такими “кадрами” не то что от криминала страну очищать - хоть на какое-то приемлемое функционирование госаппарата трудно рассчитывать! Что, собственно, перманентные революции и подтверждают самым убедительным образом. И то ли еще будет (во всяком случае, об отдыхе на Иссык-Куле казахстанским - и не только - туристам, похоже, придется забыть)...
Пять лет назад события, приведшие к отречению президента Аскара Акаева, назывались то “фисташковой революцией” (волнения начались в марте на гористом юге республики, когда там цветет фисташка), то переименовывались в “тюльпановую революцию” - после штурма Дома правительства в Бишкеке, расположенном в предгорных лугах. Но все это были цветочки. Теперь - ягодки.