Правда
С днем 7 ноября!
Не исключено, главный праздник Советского Союза возвращается из политического подполья. Только будет перенесен на другое число (впрочем, с ним подобное уже бывало) - с 7 на 27 ноября. В этот день, напомним, в Минске состоится подписание итоговых документов по созданию Таможенного союза - пока между Россией, Белоруссией и Казахстаном. И с 1 января 2010 года новый Союз наших стран состоится как факт. Это, конечно, не воссоздание СССР в идеологическом плане, но вот в политическом и экономическом - принципиальный шаг к евразийской конфедерации, как ее ни назови. А чтоб круг окончательно замкнулся, лидерам трех государств, возможно, стоит перенести подписание документов из шумного города на природу - в Беловежскую пущу.

Праздник 7 ноября давно уже перешел из разряда политических в языческие, навроде Масленицы и Дня рыбака. С чем вас и поздравляем. Вот только справляют его неправильно. Так, движимая ностальгией группа товарищей решила отметить бывший красный день обилием зелий и яств, чем вызвала справедливое негодование автора этих строк. За деталями теряется суть, за разносолами - аскетический характер события, приведшего к семидесятилетним очередям за колбасой. Короче, закуска в этот день должна быть скромней, в соответствии с эстетикой прилавков советских магазинов: хлеб, килька и ириска. Накрытые на газете “Правда”

Формально на могильной плите под красной звездой рядом с именем государства “Союз Советских Социалистических Республик” заключены в скобочки две даты: 30.12.1922 и 08.12.1991. Что касается первой вехи - дня рождения СССР - то, слава Богу, той прекрасной поры автор не застал. Как, полагаю, и многие читатели. И хотя в связи со второй датой личных впечатлений у всех нас куда больше (автор этих строк, например, будучи студентом университета, прогулял “пару”, воспользовавшись развалом Союза), СССР как страна и эпоха, как пространство и время ассоциируется, конечно же, не с этими корявыми историческими зарубками, а совсем с другим числом.
С днем Седьмого ноября - красным днем календаря! Или, говоря по существу, Днем Великой Октябрьской Социалистической Революции - главным торжеством Советского Союза, страны, в которой, к слову, родились все совершеннолетние граждане Казахстана (исключая оралманов). Но, пожалуй, только теперь, спустя годы после того, как умерли все вожди и выцвели все знамена, мы по-настоящему начали понимать социализм, лишь сейчас до нас доходит вся правда о том времени.
Мы, в частности, оценили силу запрета. Как все-таки хорошо было во времена политической цензуры. Люди более трепетно (в буквальном смысле) относились к слову - произнесенному и написанному, а в результате, как ни парадоксально, из-под талантливых перьев выходили не пиар-проекты, а гениальные “нетленки” на века. С правдой характеров и прочими литературными арабесками.
Мы только теперь поняли, что почем. Прежде обывательское человеческое счастье ограничивалось, в общем-то, постыдно-скудным набором фетишей: трехкомнатная квартира, дача в шесть соток, “Жигули” третьей или шестой модели в экспортном исполнении (с международно-пристойным названием “Лада”). Фирменные шмотки. И последний кирпич в здание бытового соцмодернизма - мебельная “стенка” производства несуществующих ныне стран ГДР и Югославии.
А этот джентльменский набор молодого советского (светского) повесы: портативный магнитофон “Шарп”, из которого сладко похрипывают итальянские брюнеты, и кроссовки “Адидас” с очень странным растением на эмблеме...
Сегодня ассортимент расширился. В супермаркетах и бутиках - не сравнимый с прошлым выбор товаров. Но (опять-таки парадоксальным образом) стало вдруг ясно, что никакой заграничный конфитюр не сравнится с бабушкиным вареньем, а самый навороченный виски - с дедушкиным самогоном. Нет, правда. И отчего-то подумалось, что даже самое дешевое из всех видов счастья - потребительское - достигается не изобилием, а воздержанностью, вкусом и строгостью подбора. Исключительностью.
Да что там: даже с “этим” нас надули. В СССР, как утверждала крылатая фраза, секса не было (что, кстати, правда: но не было, конечно, как части культуры - в искусстве, на эстраде, в СМИ). А вот спрос на него был. С ветхозаветных времен этот феномен назывался “запретный плод”. В связи с возникшим дефицитом секс, как и прочий досужий ширпотреб, приходилось импортировать, и надо ли удивляться, что отборная целлулоидная эротика, это гламурное либидо, афишируемое западными кинофильмами и глянцевыми журналами, казались миллионам затюканных советских граждан куда круче их скромного, домашне-постельного изготовления интима.
Теперь секса (как части культуры) завались, а вот запретный плод (когда с началом perestrojka все это духовно-эротическое напряжение разом лопнуло под напором хлынувших с экранов потоков - и не только информации) кто-то спер... Впрочем, в потере иллюзий и возвращении в суровый реальный мир есть и свои плюсы: народ наконец уразумел, что настоящий знак качества на яйце - не печать стандарта (голливудского ли, ГОСТа ли), а, простите, аутентичные пятна подсохшей органики. И это тоже правда.
И вот все эти соображения по поводу прошлого заставляют бывших советских граждан и гражданок испытывать ностальгию. Мы учтиво не упоминаем того обстоятельства, что в этом прошлом осталась и их молодость...
С другой стороны, нельзя не видеть и положительные стороны тех событий, которые привели к официальной отмене 7 ноября. Помимо канувших в советскую Лету упоминавшихся очередей за колбасой назовем хотя бы опять-таки упоминавшуюся отмену цензуры. Это называется свободой - экономической и политической, и в обоих случаях она заставляет испытывать известный комфорт.
Жаль только, что двойственная человеческая натура никак не позволит нам выбрать между ностальгией и комфортом. Альтернативы, к слову, достойны друг друга.
И, разрываясь, мы просто празднуем этот день. Только, повторимся, неправильно, так как к прошлому следует относиться построже, посерьезней. Ведь все, что было и есть с нами - правда.