Елена Пак
Недавно Европейское сообщество выработало новую стратегию в отношении Центральной Азии. Запад наш регион интересует в первую очередь в контексте энергетических ресурсов - это в общем. Детализировал же этот интерес аналитик МИД Великобритании Алан Парфитт

- Казахстан играет все более значимую роль как поставщик энергетических ресурсов для многих стран, в том числе членов ЕС. Как Вы считаете, какие перспективы существуют для выработки новых подходов в политике Казахстана, обеспечивающей энергетическую безопасность и установление долгосрочных договоренностей?
- По моему мнению, сейчас как раз наступил такой интересный период, в том смысле, что мир во многом может измениться в пользу вашего государства. Здесь я имею в виду, в первую очередь, возможные сдвиги во взаимоотношениях между США и Ираном. Если этот процесс пойдет в нужном русле, как мы все надеемся, это может открыть большие альтернативные возможности для экспортного направления казахстанской нефти и газа на юг, которые, по понятным причинам, на сегодняшний день являются достаточно проблематичными.
По этому направлению следует ожидать возможных сдвигов к лучшему при условии, что небезызвестный ядерный вопрос с Ираном может быть благополучно разрешен. Если это произойдет, для Казахстана это будет иметь весьма положительные последствия.
Второе перспективное направление - это возрастающие потребности Китая в казахстанских энергоресурсах и наличие все большего рынка сбыта в китайском направлении для вашей страны и для других производителей энергоресурсов Центральной Азии. Не случайно ваш президент недавно побывал с визитом в Пекине.
Насколько удастся реализовать те стратегические возможности, которые могут приоткрыться для Казахстана в ближайшей перспективе, это отчасти политический вопрос, и, конечно, должны быть согласованы все коммерческие условия. Немаловажную роль будут играть ваши компании, в частности, “КазМунайГаз”, а также другие инвесторы - китайские, западные, российские, ведь известно, что российские компании занимают достаточно крупную долю на вашем рынке. То есть картина может значительно измениться, и Казахстан может воспользоваться такими преимуществами, которыми ваша страна и так пользуется достаточно успешно за счет своего удачного географического расположения в качестве поставщика как на западные направления, так и на восточные, а теперь, не исключено, и на южные.

Наш регион интересен Западу в качестве поставщика энергоресурсов

- В 2005 году Великобритания и Казахстан подписали меморандум о взаимопонимании в сфере энергетики, который предусматривает укрепление двустороннего сотрудничества в таких областях, как улучшение условий ведения бизнеса и инвестиций, совершенствование практик управления и поощрение прозрачности в нефтегазовой отрасли, расширение сотрудничества и взаимодействия между энергетическими секторами двух государств. Удалось ли, на Ваш взгляд, достичь этих целей?
- Я склоняюсь к тому, чтобы рассматривать этот документ как долгосрочный, который представляет собой рамочную базу для сотрудничества между Великобританией и Казахстаном в конкретном секторе. Мы же понимаем, что наши компании, которые уже достаточно давно работают на вашем рынке, пришли надолго, речь идет о крупных долгосрочных инвестиционных проектах, таких, как Кашаган, Карачаганак, Каспийский трубопроводный консорциум.
Естественно, правительство хочет максимально способствовать продвижению интересов наших компаний, но в то же время, чтобы они также отвечали коммерческим и политическим интересам обоих государств. Так что я рассматриваю меморандум в более широком контексте - как вклад правительств обеих стран в развитие общего положительного фона для ведения бизнеса британских компаний здесь, в Казахстане, и, не исключено, в дальнейшем для развития казахстанского бизнеса в Великобритании.
Я знаю, что по линии британского департамента торговли и индустрии с тех пор, как был подписан меморандум, налаживаются и развиваются постоянные контакты, направленные на реализацию тех целей, которые были изложены в документе. То есть это долгосрочный процесс. Я считаю, что начало положено достаточно обнадеживающее.
- Какие специфические особенности Вы можете отметить во взаимоотношениях в сфере энергетики между нашими странами?
- Я бы остановился на крупных проектах, которые осуществляют наши инвесторы. Фактически уже представлены наши крупные компании в виде Shell, BG, они участвуют в разработке Карачаганака, Кашагана, и наше внимание приковано к успешной реализации этих проектов.
Возвращаясь к началу нашего разговора, скажу, что Казахстан является для нас стратегически важным партнером потому, что в следующем десятилетии он должен играть все более возрастающую роль в качестве поставщика энергоресурсов. Поэтому мы тоже с интересом смотрим на процесс диверсификации экспортных маршрутов из Казахстана и считаем, что это правильная политика - обеспечение выбора возможных путей доставки ваших природных богатств на внешние рынки.
Мы в этом, естественно, заинтересованы и считаем, что это идет на пользу развития глобальных энергетических рынков вообще и, в большей степени, надежности поставок энергоресурсов на европейские рынки.
- Как Вы оцениваете перспективы интеграции центральноазиатских стран и какую роль может сыграть подобная интеграция в развитии отношений с Великобританией?
- Интересы Великобритании в этом плане заключаются, в первую очередь, в обеспечении стабильности в этом регионе. Я считаю, что это взаимный интерес всех сторон, мы так же обеспокоены, как и страны этого региона, возможным проявлением нестабильности с юга, со стороны Афганистана. Есть небезызвестный вопрос транзита наркотиков на внешние рынки, в том числе и на наши, все это приводит к тому, что мы наравне с правительствами этого региона заинтересованы в том, чтобы были обеспечены стабильная обстановка и безопасность, чтобы регион мог реально бороться и противодействовать угрозам.
На наш взгляд, интеграция может сыграть в этом плане существенную роль, и, собственно, недавно принятая стратегия ЕС по Центральной Азии как раз строится на принципе содействия интеграции в целях повышения способностей государств региона бороться с этими угрозами в регионе. До какой степени на сегодняшний день удается успешно реализовать поставленную цель интеграции в Центрально-Азиатском регионе - другой вопрос.
Как всем известно, существует достаточно спорный момент, так называемое яблоко раздора между некоторыми странами региона, в частности, по водно-энергетическим вопросам. Я пока не вижу конкретной перспективы в краткосрочном плане по возможности собрать политическую волю, чтобы найти компромиссное решение по гидроэнергетическим проектам между странами региона. Насколько я могу судить, у Казахстана и у некоторых других такая воля есть, вопрос в том, чтобы выйти на одинаковую степень политической готовности среди пяти стран. К большому сожалению, к этой стадии мы еще не пришли.
- Может быть, в таком случае идея создания единого энергетического рынка ШОС (и общего транспортного коридора), с которой выступил в конце прошлого года премьер-министр Казахстана, достаточно расплывчата?
- Да, на мой взгляд, действительно есть потребность большей конкретики, что все-таки вкладывается в понятие единого энергетического рынка, в том числе между такими крупными державами, как Россия и Китай, которые являются членами ШОС. Я не совсем понимаю, как такой рынок мог бы работать здесь, между столь разными странами с разной степенью развития энергетической инфраструктуры и на разной стадии либерализации домашних энергетических рынков.
На мой взгляд, потребуется достижение единого уровня либерализации соответствующих национальных рынков перед тем, как вести речь о создании реального единого рынка между странами ШОС. Если имеется в виду рамочная концепция для способствования сотрудничества между странами в общем плане, то идея, собственно, не новая. Здравый смысл в этом есть, но на сегодняшний день вопросы создания новых маршрутов и новых инфраструктурных объектов решаются между крупными игроками ШОС на двустороннем уровне, и насколько это совместимо с картиной создания реального единого пространства и рынка - для меня до сих пор спорный вопрос.
Более того, не надо упускать из виду то обстоятельство, что одно из ключевых в этом плане государств Центрально-Азиатского региона, Туркменистан, в эту организацию до сих пор не входит, что еще больше осложняет создание реального действенного механизма в создании энергетического пространства в рамках этой организации с существующим на сегодня членством.