Ботагоз Сейдахметова
Пожалуй, самой популярной персоной для журналистов на нынешнем Евразийском медиа-форуме стал российский спикер Игорь Панарин, который известен как автор теории скорого распада Соединенных Штатов Америки и создания Евразийского союза на базе бывших советских республик.
Вестником распада Америки он считает президента Барака Обаму, которого называет не иначе как “американским Горбачевым”.
Кроме того, доктор политических наук, профессор, декан Дипломатической академии МИД РФ Игорь Панарин искренне верит в то, что Аляску американцы должны были вернуть России еще в 60-е годы прошлого века. Более того, грозится и здесь навести порядок.
“Астролог”, - говорят о нем коллеги-недоброжелатели из аналитических кругов. “Фантазер”, - подумала я и напросилась на интервью. На следующий день он покинул Алматы, чтобы улететь в Вашингтон “спасать США от распада”, по его собственному признанию

- Игорь Николаевич, безусловно, Ваша идея по поводу развала США и создания Евразийского союза никого не может оставить равнодушным. Вы ее выдвинули уже более 10 лет назад, и Ваши оппоненты, которые успели с ней познакомиться в деталях, называют Вас астрологом и обвиняют в саморекламе. Какие аргументы в защиту Вашей теории Вы обычно приводите?
- Во-первых, если бы я выдвинул эту теорию в 2007 году, тогда можно было бы говорить о какой-то саморекламе. Но я сказал об этом впервые в 1998 году, выпустил 12 книг, при этом в 9 из них об этом написано. Я неустанно в течение одиннадцати лет заявлял об этом, пять лет это была статья номер один, которую успели прочитать десятки тысяч людей. Я могу сказать, что за все это время у меня не было компетентного спора на эту тему с кем-либо. Не потому, что я не хотел, а потому, что ни у одного из моих оппонентов не было никаких контраргументов. Один из моих оппонентов господин Рогов (Сергей Рогов - директор Института США и Канады. - Прим. авт.) только говорил, что “этого не может быть никогда, потому что не может быть никогда”.
За эти одиннадцать лет ни разу никто ни из российских, ни из зарубежных политологов не обвинил меня в том, что я привел какой-то неправильный факт. В основном все рассуждения основаны на предположении, что я так переношу на теорию свою ностальгию по Советскому Союзу.
- В 1998 году, конечно, такие разговоры о развале США были из области фантастики...
- Я сам удивляюсь точности моего прогноза. Я не знаю ни одного ни российского, ни западного политолога, который давал бы более точные прогнозы за все это время. При этом можно назвать огромное количество политологов, которые давали неверные прогнозы. Например, наш министр финансов, который год назад говорил о том, что Россия станет главным островом стабильности в мире. А наш главный специалист по США за три дня до выборов там говорил, что убежден в победе Маккейна. При этом в одном из блогов я прочитал, что, мол, “когда я прочитал 10-е интервью Панарина, то я начал ему верить”.
- Похоже на элемент зомбирования.
- Нет, это не элемент зомбирования, просто я убежден в своей точке зрения и доказываю ее. Ведь ни один из моих критиков не заявил, что гарантирует, что Панарин не прав и США не распадутся.
В принципе, это поражение американской аналитической школы. У нас был публичный спор в начале года в прямом эфире “Эха Москвы” с лучшим американским политологом Николаем Злобиным. В итоге Злобин тоже стал рассуждать о возможности распада США. Хотя задумка была диаметрально противоположная. У них нет контраргументов. Внешний долг США в 1998 году составлял 2 триллиона долларов, а сегодня - уже 14 триллионов долларов. За тридцать лет США превратились из крупнейшего кредитора в крупнейшего должника. В 2007 году разорились 3 крупных банка, в 2008 году - 25 банков, в этом году за два месяца - уже 20 банков.
Не надо быть супераналитиком, чтобы видеть, что все тенденции, о которых я говорил, четко развиваются, причем в той последовательности, которую я предрекал.
Уровень недоверия к США в мире заметно вырос. Главное, что меня укрепляет в мысли, что распад США реализуется, - это полная некомпетентность американской элиты. После моих интервью в крупнейших газетах США были попытки опровергнуть меня. Но все аргументы “против” сводились к тому, что-де надо его прокатить вдоль реки Миссисипи, показать настоящую Америку, и он поймет, что там все хорошо.
На самом деле проблема идентична проблеме Советского Союза. США стояли на грани краха в 30-х годах, когда Советский Союз не решился осуществить победу Коммунистической партии Америки на выборах, потому что та была маргинальной и ничего собой не представляла. Америка стояла на грани развала, и Киссинджер с группой американских аналитиков избрали курс прогресса, который был не выгоден Советскому Союзу. Но у США не было никакой другой модели международных отношений, процесс пошел, что оказалось губительным для США. Все документы, подписанные с СССР, были нарушены. Разрядка оказалась оружием для дестабилизации Советского Союза.
Потом у США возникла другая проблема: как выстроить новую модель мира после распада Советского Союза? Некоторое время США стали использовать фактор исламского терроризма и столкновение цивилизаций, и это функционировало какое-то время. Дальше возник идеологический тупик.
Тогда рост финансовой пирамиды был завязан на росте американского образа жизни, на “американскую мечту”. Они создали систему при президенте Рейгане, когда человек мог взять кредит на покупку машины, квартиры, ни о чем не думать. Любой бармен мог стать миллионером. И все было хорошо - пирамида росла, и уже в конце ХХ века достигла своего предела роста.
В этот период времени американские идеологи могли бы предложить другую модель. Здесь виноваты Кондолиза Райс и Дик Чейни, которые вместо того, чтобы построить новую идеологическую модель, избрали старую схему борьбы. Но теперь борьбы не с Советским Союзом, а с Россией, путем “цветных революций”, продвижения демократии. То есть путем дестабилизации евразийского пространства, а не избрания новой “американской мечты”. Но внешняя военная агрессия в Ираке и одновременно революции в СНГ отвлекали внимание. Они считали, что хаос в Евразии поможет им завершить их планы. Но это им не удалось.
Дальше происходит еще более страшное для Америки - крах Уолл-стрита. Предыдущая “американская мечта” базировалась на таких компонентах, как ипотека, Уолл-стрит, международная валютная система и бонус. Крах двух компонентов - Уолл-стрита и ипотеки - привел к ликвидации “американской мечты”. По официальным данным, в I квартале - 850 тысяч, а в IV квартале из своих домов выселено 600 тысяч американцев. То есть полтора миллиона американцев за полгода потеряли свои дома. И это не бомжи, а люди, которые имели работу.
- Возможно, я цинична, но полтора миллиона человек для населения страны в 300 миллионов человек - цифра не такая уж большая.
- Но фокус в том, что происходит крах американского образа жизни. И все это понимают.
- Выходит, что господин Обама - это президент, от которого ждут перемен? Он может что-то сделать для исправления ситуации?
- Нет, не может. От него ждали. Они ждали, что Обама сможет преодолеть кризис. Но я и тогда не верил в него, и теперь. Обаму взяли как символ, как президента надежд. Если бы пришел Маккейн, то коллапс наступил бы еще раньше. Обама оттянул этот коллапс на полгода. А затем происходит следующее: Обама, критиковавший Буша, принимает практически ту же программу по вливанию денег в банки, причем в еще больших объемах, добавляя финансовые бонусы. Для народа надежды рушатся.
- Насколько президент должен быть экономически подкован?
- Обаму по-прежнему окружают те люди, которые практически и привели страну к экономическому тупику. Кстати, ваш Марченко - представитель этой группы. Это целая школа, которая захватила лидирующие позиции в мировой экономике, навязывает одну точку зрения - марксистскую, только либерального толка. Они продолжают давать советы не по выводу страны из кризиса, они не способны выслушивать другую точку зрения, и в их задачу входит отсечь любые альтернативные пути выхода из кризиса. При этом сами предложить модель выхода из кризиса не могут. В этом состоит парадокс - в монополизации любых методов экономического правления. Они также говорят, что перевод расчетов в рубли - это сложно, используя все те же аргументы.
- Вы часто сравниваете в своих статьях Обаму с Горбачевым. Это потому, что Обама, согласно Вашей теории, развалит США?
- Да, с этой стороны Обама напоминает Горбачева. С другой стороны - Обама очень хорошо говорит, так же, как Горбачев. Горбачев умел красиво говорить, но его слова расходились с делами. Слова Обамы, его обещания также не подкрепляются делами ни в Ираке, ни в Афганистане. Что касается отношений с Россией, термин “перезагрузка” введен, но после этого объявляется о натовских учениях в Грузии.
- Вернемся к Вашей теории, согласно которой одновременно с развалом США будет воссоздан Евразийский союз по образу и подобию Европейского союза. Вы предлагаете сделать столицей нового союза Санкт-Петербург, но в ЕС все его члены сохраняют свой суверенитет, а управление переходит по принципу ротации каждые полгода.
- Я напомню, что по Лиссабонскому договору введены должности президента и премьер-министра ЕС...
- Но его так и не подписали...
- В Евразийском союзе все будет быстрее делаться.
- То есть Россия - опять старший брат, а все мы - опять пасынки? Объясните Вашу схему нового союза.
- Путин будет президентом, другой фигуры на просторах Евразии я не вижу.
- А другие лидеры евразийского пространства, которые тоже вкусили всех радостей власти?
- Они сохраняют свою власть в рамках национального государства. Я не вижу в этом никакой проблемы.
- И как они будут называться, если Владимир Первый будет государем? Объясните, как мы сохраним независимость, если все будет по примеру СССР? Вы предлагаете сделать столицей Санкт-Петербург, хотя сегодня на форуме Вы предложили еще и Алматы, видимо, хотели угодить местной публике. В чем будет разница от других региональных структур, таких, как ОДКБ, ЕвразЭС?
- Они почти не работают, потому что внешние игроки работают на их ослабление, например, США. Но они могут служить трамплином для создания Евразийского союза. Сначала надо создать Таможенный союз, потом Таможенный союз в рамках ЕвразЭС.
Одновременно с этим будут разваливаться США. Но мы можем спасти США от распада.
- Значит, Вы поедете их спасать?
- Я поеду спасать США. Я не знаю, чем закончится моя поездка, но думаю, что будет очень интересной. Мы можем найти общий язык.