Сагымбай Козыбаев

Через свист и топот
Сегодня эти бурные политические события вроде бы канули в Лету. Но они заложили отчет новому времени со сменой правящих режимов. Во время 13-дневного I съезда народных депутатов СССР (25 мая - 9 июня 1989 года), заседания которого впервые транслировали по телевидению в прямом эфире, страна, пока еще единая, смогла увидеть восемь выступлений академика Андрея Сахарова (1921 - 1989). Одно из выступлений, в котором он обвинил руководство СССР в развязывании войны в Афганистане, и говорил о миллионе жертв мирного населения, заглушили, как известно, хлопками, свистом, топотом.
Все мы, рядовые читатели, если честно, не очень осведомлены об истории Афганистана - этой буферной территории, где и сегодня также неспокойно, как и в былые времена советской оккупации.
На днях наконец-то нашел время, чтобы осилить подаренный мне 900-страничный фолиант (а если точнее - 847 страниц) Султана Акимбекова - известного политолога, историка, журналиста. Книга так и называется - “История Афганистана”. Насколько мне известно, ее ищут специалисты по этой проблеме из разных стран.
Еще в 1998 году С. Акимбеков издал свою монографию “Афганский узел и проблемы безопасности Центральной Азии”, в которой, как отмечает сам автор, “сделал попытку ответить на наиболее важные вопросы об Афганистане, талибах и угрозе для нашего региона”. Книгу тотчас перевели в Китае. Через пять лет, когда опубликовали в Алматы второе дополненное издание монографии, ее вновь переиздали в Китае, что говорит о научной значимости работы.
И вот автор вернулся к этой теме, замахнувшись в целом на многовековую историю Афганистана. И с этой задачей он справился, причем один, без участия коллектива авторов. Меня, однако, заинтересовала та информация, которая связана с недавней политикой СССР в этой стране (понятное дело, что эти сведения были до определенного времени закрытыми).
Удивительно: наши старцы во главе с Л. Брежневым химерно мечтали, чтобы из Афганистана сделать подобие одной из среднеазиатских республик. Потому почти все руководители Афганистана, особенно с 70-х годов, были под колпаком КГБ СССР. А кто они? Амин, Тараки, Кармаль, Наджибулла.

Выступление Андрея Сахарова на съезде народных депутатов СССР

Политбюро ЦК КПСС неоднократно заседало по проблеме Афганистана, утверждая планы по отстранению неугодных правителей. Ставленник Москвы 62-летний Нур Мохаммад Тараки был убит в октябре 1979 года, а уже через несколько дней Политбюро ЦК КПСС приняло резолюцию по Хафизулле Амину (1929 - 1979), где указало, что афганское новое руководство политически ориентировано на США. 12 декабря этого же года приняли решение о советском вторжении в Афганистан. Пятеркой - узким кругом членов Политбюро: Брежнев, Громыко, Устинов, Суслов, Андропов. Это решение руководства СССР имело роковые последствия, что дало возможность Сахарову спустя десять лет на упомянутом съезде депутатов громогласно объявить былые действия СССР оккупацией.
Грустный курьез ситуации, как считают современные исследователи, был и в том, что Брежнев и “группа товарищей” окончательное решение о вводе советских войск приняли после того, как Генеральный секретарь ЦК Народно-демократической партии Афганистана (далее - НДПА) Хафизулла Амин нанес Брежневу личное оскорбление. Он отдал приказ убить своего предшественника Тараки. Последнему Брежнев давал личные гарантии безопасности, и такого плевка в лицо Генсек ЦК КПСС, дескать, не мог простить.
Вторжение планировалось осуществить скрытно. Автор книги предоставляет хронологическую информацию. Уже 25 декабря 1979 года на территорию Афганистана ввели 108-ю мотострелковую дивизию. Одновременно в Кабул стали перебрасывать 103-ю воздушно-десантную дивизию. 960-й полк выдвинулся из Оша через Памир. Из Кушки - самой южной точки СССР - вошла 5-я мотострелковая дивизия. И это при том, что в Кабуле уже находились официально к этому времени несколько тысяч десантников, бойцов так называемого “мусульманского батальона” и спецназа КГБ.
Одновременно планировалось вывести из строя политическое руководство страны. Днем 27 декабря ничего не подозревающий Амин давал обед, на котором присутствовали практически все руководство государства, высшие чины армии и спецслужб. Во время обеда все приглашенные почувствовали себя плохо и потеряли сознание. Предположительно всех отравил некто Михаил Талыбов, который был внедрен КГБ в качестве повара.
Через три-четыре часа начались секретные операции “Байкал-79” и “Шторм-333”. По первой операции спецназ должен был ликвидировать Амина, по второй - захватить особо важные государственные объекты в Кабуле. Отряды КГБ ворвались на территорию дворца Тадж-Бек - резиденцию Амина.
Штурм длился более получаса. В плен взяли около 1700 афганских военнослужащих. Амин погиб от взрыва гранаты.
В ходе штурма погибли также пять офицеров КГБ, несколько десантников. Около 400 человек, причастных к операциям, впоследствии наградили орденами и медалями.
Что было дальше? Ввели еще две дивизии с советской территории, а также сводные боевые отряды Среднеазиатского пограничного округа. Общее число войск достигло 85 тысяч человек.
Военная акция Советского Союза была объявлена интернациональным долгом. А состав воюющих солдат - Ограниченным контингентом советских войск.
А тем временем пришел к власти новый ставленник Кремля Бабрак Кармаль (1929 - 1996), ставший Генеральным секретарем ЦК НДПА, а при Горбачеве - Мохаммад Наджибулла (1947 - 1996). Одним словом, далее была затянувшаяся война с новыми политическими лицами на арене.

Мохаммад Наджибулла

Умер Брежнев, умер Андропов, умер Черненко, а 40-я армия продолжала выполнять “интернациональный долг”. Каждый новый Генсек понимал, что войну нужно заканчивать, а как - представления не имели.
Что касается Бабрака Кармаля, он также являлся главой марионеточного правительства, полностью подконтрольного московским советникам. Он был освобожден 4 мая 1986 года “по состоянию здоровья”. Смещение было вызвано переменами в СССР, где к власти пришел М. Горбачев. Кармаль был вынужден эмигрировать, проживал в Москве. В последние годы болел раком печени, умер 3 декабря 1996 года в одной из больниц Москвы.
В своей книге “Правда об афганской войне” генерал армии Александр Майоров, бывший в 1980-1981 годы военным советником вооруженных сил Афганистана, так охарактеризовал Кармаля: “В жизни своей я не любил дураков, лодырей и пьяниц. А тут все эти качества сосредоточились в одном человеке. И этот человек - вождь партии и глава государства”.
Наджибулла (с 1986 года - Генсек НДПА, президент Демократической Республики Афганистан) выступил против вывода советских войск. Он был завершен 15 февраля 1989 года, когда последний советский солдат покинул Афганистан. А гражданская война продолжилась с еще большей интенсивностью. После распада СССР правительство ДРА свергли моджахеды. Наджибулла укрылся в здании миссии ООН в Кабуле, где пребывал четыре года, до 1996-го, пока не был захвачен и убит талибами.
Его подвергли пыткам, но сломлен он не был. Привязав тело убитого к джипу, талибы протащили его на расстояние в два километра. Затем повесили изуродованное и окровавленное тело Наджибуллы за стальную петлю. Случилось это 28 сентября 1996 года.
Среди афганских руководителей Наджибулла отличался умом, в целом довольно уверенно осуществлял руководство страной. По словам советского посла СССР в Афганистане в 1988-1989 годах Юлия Воронцова: “Если бы в Афганистане было 99 деятелей, подобных Наджибулле, с этой и той стороны, то все проблемы страны были бы давно решены”.
Бабрак Кармаль, не испытавший подобной смерти, пережил Наджибуллу на чуть более чем на два месяца, скончавшись в Москве.
Газета “Правда” 17 августа 1989 года опубликовала потери СССР в афганской войне. Они составили более 15 тысяч человек. Эти данные, как говорится, корректные. В статистику не вошли умершие до увольнения из армии, пропавшие без вести и попавшие в плен.
Ну а что касается потерь самих афганцев, то Сахаров, как мы отметили, озвучил их на съезде народных депутатов СССР.
Заканчивая свою книгу, С. Акимбеков пишет: “История и будущее Афганистана по-прежнему зависят от борьбы внешних держав за влияние. Просто державы периодически меняются, но борьба между ними все время продолжается”.
 Бесспорно, так и есть. И тому пример и Афганистан, и Ирак, и Ближний Восток. Но любая страна в XXI веке - веке надежд и прогресса, несмотря ни на что, заслуживает светлой участи.

Афганская война

Затаенная совесть
В начале 2000-х в Российской государственной библиотеке, по привычке называемой Ленинкой, исследуя обстоятельства личной жизни почитаемого В. Маяковского в канун его самоубийства, натолкнулся попутно на редкую неафишируемую книгу “Уголовная история советской литературы...”, которую предоставили, задав предварительно мне, заезжему любопытному профессору, несколько вопросов: для чего вам, почему именно эту, для каких целей?
 Благо, что сохранились выписки. А заинтересовала меня тогда попутно история самоубийства 54-летнего Александра Александровича Фадеева (1901 - 1955), лидера советских писателей, автора “Молодой гвардии”, на которой было воспитано не одно поколение молодежи. В канун приостановления деятельности КПСС (23 августа 1991 года) ее как будто бы рассекретили. Полагаю, однако, не полностью.
У себя в Переделкино (знаменитое дачное поселение известных писателей под Москвой. - С.К.) Александр Фадеев 13 мая 1956 года выстрелом из револьвера покончил жизнь самоубийством.
Поскольку Фадеев был к этому времени кандидатом в члены ЦК КПСС, КГБ взял все на секретное расследование. К тому же писатель оставил письмо, адресованное не кому- либо, а ЦК КПСС. Позволю отрывочные выписки из него: “...не вижу возможности жить дальше, так как искусство, которому я отдал жизнь свою, загублено самоуверенно - невежественным руководством партии и теперь не может быть поправлено. <> Лучшие кадры литературы - в числе, которое даже не снилось царским сатрапам, - физически истреблены или погибли благодаря преступным действиям власть имущих... <>Лучшие люди литературы умерли в преждевременном возрасте, не достигнув 40-50 лет. <> Жизнь моя как писателя теряет всякий смысл, и я с превеликой радостью как избавление от этого гнусного существования (до этих строк Фадеев назвал Сталина сатрапом. - С.К.), где на тебя обрушиваются подлость, ложь и клевета, ухожу из этой жизни...”
Это письмо долгие годы было засекреченным документом. Фадеев прямо обвинил партийное руководство страны в том, что литература загублена цензурой, ложью и показухой. И это лишает его смысла жизни и уважения к самому себе как к руководителю Союза писателей СССР.
Председатель КГБ того времени И. Серов представил в ЦК КПСС результаты расследования. Указал и необходимый вердикт: “Расстройство нервной системы, нарушенной длительным злоупотреблением алкоголя...”
Короче, причину, толкнувшую писателя на страшный шаг, неофициально назовут алкогольной зависимостью.
Естественно, дело о самоубийстве видного советского писателя аккуратно замяли. Нет, дескать, никакой политики, перевели в разряд “бытовухи”.
Хоронили Фадеева по высшему разряду.
В 1946 году роман “Молодая гвардия” читатели встретили с восторгом. Однако партийное руководство страны осталось недовольно книгой. Якобы недостаточно подчеркнуто значение Коммунистической партии в жизни героев книги и в их подвиге.
Писателя обидело это замечание, и он вынужденно корректировал свой роман.
Возглавлявший с 1946 года Союз писателей СССР Фадеев обязан был по статусу поддержать небезызвестное постановление ЦК КПСС (“О журналах “Звезда” и “Ленинград” от 14 августа 1946 года. - С.К.), ставящее вне закона творчество Анны Ахматовой, Андрея Платонова, Михаила Зощенко и исключившее Ахматову и Зощенко из Союза писателей СССР. Фадеева обязали лично проследить за тем, чтобы произведения этих писателей отныне не публиковались и нигде не фигурировали.
Однако именно Фадеев через пару лет лично собирал средства, чтобы помочь Зощенко, который после злосчастного постановления остался без гроша, и Платонову, которому требовались деньги на лечение.
Подобные сделки с совестью не давали покоя душе писателя: Фадеев начал сильно пить, страдал от депрессии и бессонницы.
Спустя годы, осмысливая наше прошлое, думаешь: истинно творческий и порядочный человек никогда не пойдет на сделку с совестью. Что и сделал Александр Фадеев с собой.

Александр Фадеев

Мир переплетенных
корней
Современные исследователи среднеазиатских (центральноазиатских) государств, расписывая историю своих народов, зачастую “зацикливаются” на своем кровном. Забывая, что в свое время был как бы общий котел взаимосвязей - военных, культурных и прежде всего этнических. Все они, эти народности - монголы-нируны, найманы, кереи, уйгуры, тунгусы, тибетские племена, каракитаи, якуты, киргизы, буряты - олицетворяли один физический портрет: круглое лицо, плоский нос, раскосые глаза, толстые губы, редкая борода, невысокий рост.
И при всем этом надо помнить об историческом фоне, не забывая о случайностях и иных обстоятельствах, которыми богата история любого народа или племени. Вот, к примеру, вопрос: каким образом пращуры современных кереев приняли христианство? Сирийский историк XIII века Бар Хебраеус (BarHebraeus, 1226 - 1286) оставил такую запись: “Кераитский хан заблудился в степи, его спас святой Саргис (Сергей). По совету торговцев-христиан, которые находились в данной стране, хан попросил (очевидно, в знак благодарности. - С.К.) несторианского митрополита Мерва (древнейший город в Центральной Азии на берегу реки Мургаб, столица Хорасана, близ современного Байрам Али в Туркмении. - С.К.) Эбеджесу приехать лично или прислать священника, чтобы окрестить свое имя”.
В результате 200 тысяч тюрков - кереев были окрещены с их ханом. Несторианство приняли и найманы с уйгурами. А вот свои культурные принципы кереи и найманы заимствовали у своих южных соседей - уйгуров. В начале XIII века все ханы кереев и найманов, как правило, держали в советниках только уйгуров в качестве секретарей, писцов и хранителей печатей. При этом использовался уйгурский алфавит, который опирался на согдианский, а тот, в свою очередь, на сирийский.
Или вопрос о принадлежности Чингисхана к племени кият, которое входило в категорию Сынов Света - нирунов. К ним относились явно не уйгуры, кереи, найманы или другие казахские племена. Не относились в полной мере и другие этносы, о которых, говоря о Чингисхане, все забывают, отодвигая на дальний план: тайджиготы, тайчиуты, урууды, джаджираты, барласы, баадины, дорботы, катакины. А еще арулаты, сулдусы, конгираты, джелаиры (китайцы последних, к слову, относят к монголам и локализуют их место былого проживания ближе к Онону, северо-востоку современной Монголии. - С.К.)
“Жалаиры, конечно, тюркское племя, в какой-то степени ассимилировавшееся с монголами”. Слова эти принадлежат Рустану Рахманалиеву, автору фундаментального труда “Империя тюрков”. Вот вам еще одна точка зрения. И мы ее не комментируем.
В любом случае часть этих народов говорила на монгольском языке, в активном обиходе был и тюркский. Бесспорно: племена этого периода были схожи меж собой в стиле жизни и принадлежали, несмотря на разницу в религиозных предпочтениях, которые постепенно трансформировались, обретя современное значение, к одной культурной сфере.
Возможно, эти факторы вызывают порой ожесточенные споры моих соотечественников о приоритетности того или иного племени в истории или принадлежности Чингисхана к конкретному народу или этносу.
Пустое это дело, понты, амбиции. История всех времен и всех народов - это переплетенные корни. И к ним надо относиться с особым трепетом и уважением, не вызывая неоправданную и ничем не подкрепленную обособленность.