Айдар Ермеков

История с участившимися случаями падения российских космических ракет насколько интересна, настолько и загадочна. Провальные запуски стали такими частыми, что вопросом, почему так происходит, сегодня задаются уже не только представители экспертных кругов и спецслужб

Имя ему - человек
Специалисты отмечают, что российская космическая отрасль стремительно теряет свои лидирующие позиции. Первый звонок последовал в 2016 году, когда Россия впервые за двенадцать лет уступила первенство по числу запусков. Всего их совершили 19, тогда как США и Китай - по 22.
2017 год тоже нельзя назвать удачным. Достаточно вспомнить аварию на “Прогрессе” из-за вскрытия бака третьей ступени ракеты-носителя. Как говорят специалисты, вскрылся он по причине воздействия элементов, возникших при разрушении двигателя.
После этого последовали проверки на заводе-производителе. Но они лишь выявили новые проблемы с ракетными двигателями, разработанными еще в СССР.
В начале этого месяца ракета “Союз” не смогла доставить космонавта Алексея Овчинина и астронавта Ника Хейга на борт международной космической станции. Авария произошла на 119-й секунде полета. Оба члена экипажа в итоге совершили экстренную посадку в Казахстане.
Отметим, что это не первый аварийный случай, связанный с российской космонавтикой. Начиная с 2010 года произошло более десяти неудачных стартов. В том числе и со свежепостроенного космодрома Восточный.
Все эти катастрофы, причем некоторые из них в прямом эфире, стали серьезным ударом по всей российской космической отрасли. В частности, аварию ракеты “Протон-М” с тремя спутниками ГЛОНАСС на борту, произошедшую 2 июля 2013 года, в режиме онлайн по телевизору могли наблюдать телезрители всего мира. Эта катастрофа стала по-своему символизировать то, что происходит сегодня с российской космической отраслью.
По каждому такому случаю проводилось обязательное расследование. И каждый раз Роскосмос кивал на человеческий фактор. Определение выглядит, конечно же, весьма абстрактно. Но, с другой стороны, думается, доля истины в нем есть. И немалая.

Как им платят,
так они и работают
Начнем с того, что космическая отрасль сама по себе очень непростая и наукоемкая, требующая отношения к себе высокопрофессионального. То есть в ней должны работать не просто специалисты, а лучшие из лучших. Причем верные своему делу и несколько раз проверенные по всем учетам. В том числе и по оперативным.
Но профессионал высокого класса в какой бы то ни было отрасли объективно требует для себя соответствующую заработную плату. Однако из открытых источников известно, что заработные платы специалистов, работающих в российской космонавтике, не идут ни в какое сравнение с тем, сколько получают сотрудники NASA.
К примеру, слесарь-сборщик космических двигателей на воронежском заводе зарабатывает от 20 до 30 тысяч рублей. А если из этой суммы вычесть подоходный налог и пенсионные отчисления, выйдет и того меньше. Молодой инженер после университета и вовсе может рассчитывать на 15-17 тысяч рублей в месяц.
Еще в 2015 году, будучи вице-премьером, Дмитрий Рогозин говорил, что когда он впервые приехал в Центр Хруничева, то с удивлением для себя узнал, что зарплата специалиста в нем составляет 25 тысяч рублей.
“Какое качество мы можем требовать?” - вопрошал тогда он.
Говоря о последнем аварийном запуске “Союза”, академик Российской академии космонавтики имени Циолковского Александр Железняков в интервью СМИ сказал, что падение ракеты и неудачная доставка космонавтов на МКС связаны с тем, что творится в отрасли в целом. По его словам, она находится в глубоком системном кризисе. И все меры, которые громогласно принимались и в этом году, и ранее, ситуацию не изменили. По-прежнему страдают культура производства, качество выпускаемой продукции, как следствие, аварии, которые происходят в последнее время с завидной регулярностью.
То, что случилось с “Союзом”, по мнению Железнякова, ситуация более высокого порядка. Поскольку ранее пилотируемую космонавтику аварии обходили стороной. Однако в этот раз аварийная эпидемия добралась и до нее. Шлейф от нынешней неудачи еще долго будет преследовать Россию и сопровождать полеты, как только они будут возобновлены. И чтобы ситуация хоть как-то улучшилась, должны пройти годы, а то и десятилетия, полагает академик.
Недавний случай с разгерметизацией МКС также ярко продемонстрировал влияние человеческого фактора. Напомним, что вначале винили метеорит. Но позже выяснилось, что проблема сугубо земная. Причиной послужил банальный производственный брак, допущенный в результате отсутствия должного уровня профессионализма работника ракетно-космической корпорации “Энергия”.
Этот человек непонятно с какой целью просверлил отверстие во внутреннем корпусе бытового отсека корабля. Затем решил скрыть ошибку, заделав дыру специальным клеем. Трюк, можно сказать, удался. Во время предстартовой проверки космического корабля ничего подозрительного не обнаружили. Более того, отверстие не давало о себе знать в течение двух месяцев полета. Но позже клей подсох и улетучился под давлением.
В заключении Следственного комитета по этому поводу говорилось о том, что следует принять во внимание и тот факт, что в 2009-2011 годах в центре произошло увеличение доли малоопытных сотрудников с одновременным ростом количества сотрудников предпенсионного возраста. При этом происходили рост объема производства и увеличение количества заказов. Эти факторы повлияли на качество производимых в центре работ.
“Если смотреть более глубоко на эту проблему, то причиной, способствовавшей аварии, конечно же, является падение авторитета рабочих профессий, которое произошло в 90-е годы, и последовавший за этим дефицит высококвалифицированных кадров”, - говорится в документе.

Между родиной и деньгами
нынче выбирают деньги
Однако существует и другое, гораздо более интересное мнение, согласно которому все эти аварии не что иное, как результат хорошо спланированных диверсий, подготовленных и совершенных руками предателей.
То есть, будучи прекрасно осведомленными об уровне заработных плат российских ракетостроителей, представители западных спецслужб могли их легко завербовать, предложив за услуги солидные суммы.
Еще свежо в памяти падение ракеты “Протон”, которая рухнула, едва стартовав. В результате расследования катастрофы специалисты установили, что авария произошла по причине неправильно установленных датчиков угловой скорости. При этом на других ракетах “Протон” подобных нарушений не нашли.
Сами уличенные в этом сотрудники, конечно же, вину свою отрицали, утверждая, что делали все согласно инструкции. При этом один из троих устанавливавших злополучные датчики работников был молодым, только что окончившим технический колледж специаалистом, и устанавливал их второй раз в жизни.
При этом бывший тогда руководителем Роскосмоса Владимир Поповкин возложил вину за неправильно установленные детали не на сборщиков, а на конструкторов и технологов, которые не учли вероятности неправильной их установки. Он отметил, что это единственные люди, которые знали, что проверить правильность монтажа датчиков физически невозможно.
То есть и неправильно установленные датчики, и дыра в “Союзе” могли появиться не просто так по халатности или незнанию, а вполне целенаправленно.
То, что предательство в российской космической отрасли имеет место, подтверждает недавний интересный факт. Летом этого года стало известно, что сотрудники ФСБ провели обыски в Центральном научно-исследовательском институте машиностроения (ЦНИИмаш) и исследовательско-аналитическом центре Объединенной ракетно-космической корпорации (ОРКК).
В СМИ сообщали, что работников этих предприятий проверяли на предмет сотрудничества с западными спецслужбами, которым стали известны результаты наработок российской промышленности в части гиперзвуковых разработок под грифом “Совершенно секретно”.
Обыски в структурах Роскосмоса проводили в рамках уголовного дела, возбужденного по статье 275 УК РФ (“Государственная измена”). Чекисты наведались в кабинеты сотрудников ЦНИИмаш в Королеве и в кабинет директора ОРКК Дмитрия Пайсона.
По данным СМИ, представители спецслужбы проверяли информацию о причастности должностных лиц к намеренной передаче сведений о российских гиперзвуковых проектах. И установили, что утечка произошла от сотрудников ЦНИИмаш, с которыми Дмитрий Пайсон поддерживал тесный контакт.
Фамилии остальных фигурантов дела в интересах следствия не называли. Известно лишь, что речь об узком круге лиц, обладающих высокой категорией секретности и присутствовавших на профильных совещаниях по военной составляющий космической программы.
По версии следствия, научные сотрудники могли передавать информацию по запросу от вышестоящего начальства из ОРКК, не задумываясь о целях ее дальнейшего использования.
“Предстоит выяснить, осознавали ли эти сотрудники научного института всю меру ответственности за передачу информации третьим лицам даже при условии более высокого начальствующего положения этих лиц. Понимали ли они, каким образом этой информацией могут распорядиться?” - говорится в сообщении по этому поводу.
Кроме того, в 2005 году следственное управление ФСБ обвинило бывшего тогда генеральным директором компании ЦНИИмаш-Экспорт Игоря Решетина и четверых его подчиненных в передаче Китаю технологий двойного назначения. Как сообщили, основой уголовного дела того времени послужил контракт, заключенный предприятием в 1996 году с Всекитайской импортно-экспортной технико-экспертной компанией точного машиностроения. В соответствии с ним российская компания должна была составить отчет о численном моделировании аэродинамического обтекания асимметрических моделей в условиях сверхзвукового потока, который китайская сторона планировала использовать для создания пилотируемых космических кораблей.
Всего с 1996 по 2003 год Китай получил 13 технических отчетов. Для выполнения контрактных работ ЦНИИмаш-Экспорт привлек 13 российских научных учреждений.
По мнению следствия, руководство ЦНИИмаш-Экспорта для исполнения контракта не имело права привлекать сторонние научные коллективы, а переданные китайской стороне отчеты попадают в ограничительные списки экспортного контроля. В обвинении ФСБ говорилось о “незаконном экспорте материалов и технологий”, а также о незаконном выполнении работ, которые могли быть использованы при создании оружия массового поражения, вооружения и военной техники.
Ни один из обвиняемых, разумеется, своей вины не признал.