|
Сагымбай Козыбаев
Конец гидры
1741 год. Дракон на издыхании. Вот-вот начнутся его конвульсии. Калмыки заключают с Цинской империей своеобразный пакт о взаимном ненападении, что позволяет им вновь напасть на казахские земли. И это после двух сокрушительных поражений жонгар при Буланты и Аныракае.
Казахи хотят мира. Казыбек би гордо отвечает на вопрос жонгарского хана: “С чем пришел?” словами: “Мы, казахи, скотоводы, сирый народ, никому не угрожаем, на себя лишь уповаем. Мы пики грозные перьями филина украшаем, перед злым ворогом голову не склоняем, словом бранным уста свои не оскверняем, дружбу верную почитаем высоко, добром отвечаем на добро, а коль потребуется, и с хана надменного спесь сбиваем. У отца родится сын - не быть ему рабом, у матери родится дочь - не быть ей рабыней! Не загнать тебе детей, внуков наших в тенета неволи! Схлестнемся - быть беде; ты - железо, я - огонь, расплавишься в огне”.
Казахи вновь готовы к битве. Лишь одно “но”. Нет, как всегда, единства, ханы и султаны в раздоре, все не могут поделить власть. А тут еще хан Абулхаир вынужденно принял российское подданство на принципах протектората. Это неприкрытая форма колониальной зависимости. Россия сама теперь утверждает ханов.
Началось повсеместное строительство десятков военных укреплений вдоль казахских границ. Формируются казачьи отряды. Крепость в устье реки Орь (Оренбург) становится форпостом российской экспансии.
И тут на фоне убийства хана Абулхаира султаном Бараком (1748-й) на авансцену выходят бии, во многом благодаря Толе, Казыбеку и Айтеке сохраняется единство.
После смерти Галдан-Церена в Джунгарии начинается смута. Идет ожесточенная борьба за трон между его наследниками. Султан Абылай, опытный стратег, поддерживает поочередно то одного, то другого претендента, добиваясь территориальных уступок.
Начинается перелом. Калмыки исчезают с арены. Тирания их угасает. Но вахту сменяет китайский император, положивший глаз на восточные земли казахов. Весной 1757 года он вторгается в северные отроги Тарбагатая. Здесь происходят первые сражения между китайскими войсками и отрядами Абылая.
Но это уже другая история, в большей степени связанная с дипломатическим талантом Абылая и его трех знаменитых биев.
 |
|
Парадная площадь Регистан
|
Утро с гимна
Каждое утро страна просыпается с национальным гимном. Далее знакомится с новостями в информационно-познавательной трехчасовой программе “Таң шолпан”. Гимн по-казахски официально именуется “әңұран” (әң - обычная песня, напев; ұран - призыв, лозунг). Гимн (от греческого hymnos) - торжественная песнь, подразумевает самое высокое государственное понятие. И почему тогда наш гимн не “елұран” - песнь всей страны?
Известный наш соотечественник большой авторитет Кенесбай Мусаевич Мусаев, член-корреспондент РАН - один из двух-трех казахов в этом храме российской науки, видный тюрколог, приезжая временами из Москвы в Казахстан, недоумевает также по этому поводу. У него взгляд на дела, происходящие на исторической родине, как бы со стороны. Виднее, осмысленнее, глубже.
У меня нет аргументов. Но как патриот вынужден задуматься. Гимн все же песнь, а не песня. Большая разница. Величественная песнь всей страны, елдің ең биік әңі. И коль так, должно быть закономерно - “елұран”, соответственно на русском “эль-уран”.
Термины эти - “ел”, “эль” звучат более возвышенно, весомо, свято, нежно и мягко в произношении. Звучат недосягаемо, будто горный пик. И изначально пронзенные с высоким патриотизмом.
 |
|
Гимн Казахстана
|
Точка
Служил в свое время в Советской Армии. Три долгих года. На Севере. Единственная связь - письма. Покойный старший брат, спустя годы, представляя меня своим гостям, говорил в шутку: “Знаете, как он, шайтан, с армии писал письма? Минус сорок (точка). Холодно (точка). Голоден (точка). Домой хочется (точка)”. Брат, известная личность, обладатель золотой Звезды Героя на груди, был еще тем балагуром.
А что? “Точка” - хороший пунктуационный знак. Необходимый, когда нет времени на размышления. Одно-два слова. Телеграфно, все ясно и понятно.
В нынешние времена, когда молодежь в основном норовит отмазаться от армии, доведись вновь служить, писал бы столь же кратко, лишь акценты были бы другими. Типа таких: бьют (точка), поборы (точка), обижают (точка), отобрали сотку (точка), пришлите деньги (точка).
Но скорее всего в письмах нужды не было бы. Другие абсолютно времена. Легче дождаться денежного перевода, чтобы вновь приобрести отобранный бывалыми служаками сотовый телефон.
Походя
о разнообразии
Есть небольшое огорчение: в телевизионном пакете программ смотрибельный канал, посвященный туризму и путешествиям, заменили на “Беларусь-24”. Что же, не мешает знать, что творится в братской стране, и следить за этим круглосуточно. А вот татарский канал остался неизменным. Правда, смотреть там особенно нечего - одни песни и пляски, как и у нас.
Канал этот, транслируемый из Казани, называется громко “ТНВ-планета”. Смотрю и удивляюсь: куда делась всеобъемлющая, питавшая веками других, татарская мысль - казанская, крымская, астраханская, сибирская? Татарское всесилие и величие? Где былое кыпчакство?
Извечно считались крепкими и престижными казахско-татарские браки. Рождалось племя особое, прочное. Природный, выкованный веками ум, трудолюбие, внешняя красота и кулинарное искусство татарской женщины только возвышали казахов. И их кровь: появлялись на свет дети с большей примесью татарского - светлее и красивее ликом, умом - мудрее, рациональнее, практичнее, расчетливее.
В народе осталось расхожим выражение: “Там, где пройдет татарин, другим делать нечего”. Считаю это высшей похвалой потомкам кыпчаков - древнего и могущественного этноса.
Ну а что касается телевизионных просмотров, следовало бы вернуть канал туризма и путешествий. Он - сгусток истории, нравов, обычаев всех живущих на земле народов. Канал познавательный, вызывающий мысль. Важнее нет желания оскорлупиться (выйти из своей скорлупы), видеть и воспринимать всепланетарное разнообразие. В том числе и белорусское, и татарское...
 |
|
Мечеть Биби-ханум, любимой жены Тимура в Самарканде
|
Порча
К Абылай хану привели трех калмыков, занимающихся наведением порчи. Каждому из них он предложил произнести страшное заклятие.
“Пусть скот твой останется без пастбищ!” - сказал первый. “Ты желаешь мне нищеты, но она по сравнению с благополучием моего народа - мелочь. Это не проклятие”, - ответил хан.
“Пусть очаг твой не избавится от пепла!” - сказал второй. “Это также не проклятие. Ты хотел мне лишения потомства, мои дети - мой народ”, - ответил хан.
Третий калмык произнес: “Самое худшее не то, что сам не знаешь, а то, что не прислушиваешься к мнению знающего”.
“Вот это настоящее проклятие!” - ответил Абылай хан и отпустил калмыков восвояси.
Шутя-смеясь
Натолкнулся на один факт в книге о мастерах казахского красноречия. В моем переводе это выглядит примерно таким образом.
Некогда 75-летний златоуст, своеобразный степной Цицерон, потеряв жену, сватается к юной девушке. Выкуп скотом устраивает ее отца. Вопрос решен. Но находчивая девушка отзывается стихами, лишь надеясь на мудрость жениха. Приблизительное их содержание: “Падающее от ветра старое хилое дерево без жалости сломает только что проглянувшийся росток тальника. Вкус воды-жижи разве сравнится с ароматом меда? Грешно ли уподоблять юную девицу скоту? Не лучше ли, шутя-смеясь, дожить мудро свой век?”.
Слова отважной умной девушки тронули старика. Говорят, он отказался от своего намерения. Даже не затребовав выкуп обратно.
Такие примеры в Степи, увы, были единичными. Потому и остались в памяти народа. А звали мудреца Ізбасты, а девушку - Көбе.
 |
|
Могила батыра Жалантоса в Узбекистане
|
Жақсының аты
И еще один мой перевод. У хана аз-Джанибека, основателя казахской государственности, получившего у народа за ум, талант и заботливость эту приставку “аз”, было ни мало, ни много 60 советников - биев. Однажды правитель велел им ответить на вопрос: “Что на свете вечно?”. На что бии, будто сговорившись, выразились одинаково: это журчащий родник, горная вершина, месяц и луна на небе, земля. Противоположный ответ дал лишь один, златоуст Жиренше. “Родник зимой леденеет, потому умирает, также умирает горный пик, накрытый облаками, месяц и луна, засыпая на день, земля, укрывшаяся снегом. А вечным на свете остаются лишь имя достойного человека и наследие ученого”.
Эти две строки Жиренше: “Жақсының аты өлмейді, ғалымның хаты өлмейді” со временем стали народной поговоркой, и ими ныне часто пользуются.
 |
|
Казыбек би
|
Эмир Самарканда
Из Узбекистана пришло сообщение, обрадовавшее всех казахстанцев. В канун Дня Победы действующий президент Шавкат Мирзиеев распорядился вернуть на место памятник Герою Советского Союза гвардии генерал-майору Сабыру Рахимову (1902-1945), уроженцу Узбекистана, казаху по рождению. В свое время по распоряжению президента Каримова монументальный памятник прославленному герою войны с фашизмом, равно как и другой, символизирующий дружбу народов - скульптурная композиция, посвященная семье кузнеца Шамахмудова, спасшего от голода и взявшего на воспитание 15 осиротевших детей разных национальностей в период Великой Отечественной, вынесли за пределы Ташкента. Памятник кузнецу уже вновь стоит на прежнем месте.
А тогда? С тяжестью в сердце я писал в то время об этом факте новейшей истории, случившемся на глазах. Теперь все вернулось на свое место. Что же, истинная дружба народов нуждается лишь в присутствии воли.
Вообще-то, по прихоти истории узбекская земля пропитана духом казахов. Напомню: здесь похоронены ханы XVI века Шыгай и Тауекел, военачальник Ер Косай (1507-1594), два великих бия казахов - Толе (1663-1756) и Айтеке (1644-1700), легендарный Сырым Датов (1723-1802). Список этот можно продолжать.
Наш рассказ о забытых фактах прошлого, связанных еще с одним персонажем, более 40 лет бывшим правителем Самарканда, эмиром древнейшего города, известного еще с VIII века до нашей эры. Зовут его Жалантос (Жалаңтс) би Сейткулулы (1576-1656).
Некогда эти земли от Приаралья до границ с Афганистаном принадлежали представителям Младшего жуза, были местом их кочевок. Территорию, где находился Самарканд, воинственный род алшынов (Алимулы) считали своей. Здесь была и ставка хана Динмухамеда, к которому Жалантос в 12 лет попадает в услужение. Он учится в военной школе бухарского хана, в мечети получает образование. В 17-летнем возрасте пытливый отрок уже избирается бием своего клана, затем отправляется для совершенствования своих познаний в Багдад. В результате обычных разборок, связанных с династией шейбанидов, когда один хан-чингизид не признавал полномочий своего же родича, Жалантос, уже известный военачальник, получивший титулы батыра, аталыка, туменбасы (командующий 10-тысячным отрядом), способствует возведению на трон Бухарского ханства Имам Кули. В благодарность Жалантос получает Самарканд в дар и в 1612 году становится его бессменным эмиром до конца своей жизни.
На три главные ипостаси Жалантоса хотел бы обратить внимание. Но прежде отмечу, что достоверные сведения о батыре довольно скудные. Даже фундаментальные энциклопедии новейшего времени, имеющие к теме непосредственное отношение, типа “Абылай хан” (2013), “Восстание казахского народа” (2014), обошли его вниманием. Пришлось за необходимой и уточняющей информацией обратиться к узбекским коллегам и побочным источникам.
Итак, кратко о Жалантосе-полководце. В 1640 году его войско разбивает жонгаров, вторгшихся на земли кочевых узбеков. Враг отходит, со временем осуществляя опустошительные набеги на Жетысу. Первым на выручку сородичам приходит 30-тысячный отряд Жалантоса из Самарканда.
Через три года Жалантос вновь приходит на помощь хану Жангиру в Орбулакской битве. До сих пор у историков есть разночтения в точном адресе сражения. Приблизительно: ныне местность Белжайлау Панфиловского района Алматинской области. В этой битве жонгары теряют более десяти тысяч человек своего войска.
Но назревает конфликт Бухарского ханства с монгольской правящей династией в Иране. Жалантос собирает войско из местного населения и казахских воинов хана Жангира, разбивает непобедимых персов, подчинив Хорасан, Балх, Кабул, Мешхед. Попавших в плен отправляет на строительство медресе Самарканда. К Жалантосу приходит слава неустрашимого полководца. К его имени добавляется приставка “багадур”.
Жалантос - первый учитель одного из трех великих биев казахского народа - Айтеке, которого в семилетнем возрасте, оторвав от отчего дома и родителей, берет под личную опеку. Мальчик подавал большие надежды. Жалантос имел на воспитание и родственное право. Айтеке би - внук хана Коканда Акши, брата Жалантоса. Внучатого племянника Жалантос незамедлительно определяет в медресе Улугбека, тот затем доучивается в другом - Шир-Дор. Успевает мальчик получить от деда и азы военного искусства, что потом пригодилось в войне с жонгарами.
И Жалантос, и Айтеке би, напомню, покоятся на узбекской земле. Батыр - близ Самарканда, в мавзолее Дагбиткыстау, би - на родовом кладбище прадеда, отца Жалантоса в местности Нурата. От Самарканда, думаю, 150-170 километров, в свое время в поездке по Самаркандской области пытался это зафиксировать.
Но и, наконец, чем сам Самарканд обязан Жалантосу? Гиды, к сожалению, упускают это из виду.
Потрясающую красоту и известность древнему городу создали его архитектурные шедевры мирового уровня. Здесь находятся усыпальница Тимура - Гур-Эмир, единственный на Востоке мемориально-культовый мазар (некрополь) султанов, беков и святых Шахи-Зинда, мечеть Биби-Ханум, построенная Тимуром в честь любимой жены, она узбекский аналог Тадж-Махала, обсерватория Улугбека. Но визитной карточкой является все же парадная площадь Регистан. Ко времени правления Жалантоса здесь было лишь одно медресе - Улугбека (годы строительства - 1417-1420). Жалантос велит соорудить еще два - Шир-Дор и Тилля-Кари, создав как бы единый ансамбль. Впервые применяется архитектурный прием “кош” - это, когда сооружения на одной оси обращены к друг другу, к тому же зеркально повторяющие себя. Шир-Дор (“Сердце льва”, кстати, имя батыра переводится дословно “одно сердце” в значении “львиное”) строится днем и ночью почти 17 лет (1619-1635/36), медресе Тилля-Кари достраивается буквально через три года после смерти батыра (1646-1660).
В результате появилась неповторимая в мире прямоугольная площадь с ансамблем из трех монументальных зданий с богатым мозаичным и резным керамическим и мраморным декором.
...Сейчас, когда планету покоряет своим вокалом молодой наш соотечественник, другая дочь степи в далеких Каннах завоевывает впервые в истории для своей страны главную награду мирового кинематографа - “Пальмовую ветвь”, закономерно всплывает имя Жалантоса-багадура. Он прославил свой народ в трех ипостасях - как знаменитый военачальник в борьбе с жонгарами, педагог, воспитавший великого национального бия, и эмир древнейшего города земли, оставив всему миру его красоту - вечную, нетленную.
|
