Галина Галкина
Урапатриотическая журналистика, может быть, и естественна для военного времени, но современное общество не желает ею удовлетворяться. В случае с грузино-осетинским конфликтом и вмешательством российских войск в первые дни войны сложился дефицит информации. Но в российских СМИ объективного оказалось очень мало. Поэтому телезрители переместились в Интернет: что это за конфликт такой между грузинами и осетинами, что только российские войска могли его разрешить? почему парламент России не собрался для принятия решения о войне? что делают в Цхинвале - на территории чужого государства - российские прокурорские работники?

Россия проиграла информационную войну в освещении грузино-осетинского конфликта. И теперь политики, политологи, руководители СМИ стараются извлечь уроки из случившегося. “Телевидение в СНГ после конфликта в Южной Осетии” - одна из горячих тем обсуждения на Международном конгрессе “Электронные и печатные СМИ Евразии-2008. Ценности XXI века. Нравственность. Знание. Здоровье. Труд”, который состоялся в рамках недавнего Евразийского телефорума в Москве.
Людмила Адилова - профессор Российского государственного гуманитарного университета, член экспертного совета Института национальной стратегии, директор по спецпроектам “Россия - Казахстан”, заместитель директора Центра по изучению стран постсоветского зарубежья, доктор политических наук, академик Евразийской академии телевидения и радио:
- События в Южной Осетии показали: факт агрессии был использован как новый способ разрешения конфликта. Впрочем, также использовались и информационные технологии - в ходе кампании и после нее.
В свое время грузинская сторона отказалась принять по рекомендации России заключение Соглашения о ненападении и неприменении силы по отношению к Южной Осетии и Абхазии, хотя это соответствует четвертой части второй статьи Устава ООН.
Для того, чтобы разрешить затянувшийся конфликт, неоднократно проводились различные конференции, круглые столы, предлагались на рассмотрение различные способы по выходу из сложившейся ситуации. Затяжной конфликт предполагал последовательное использование нового инструментария конфликтологии, чтобы создать совместное поле для сотрудничества.
Владимир Путин во время Олимпийских игр обратился к Бушу, сообщив ему о начавшейся агрессии. На что президент США ответил: “Агрессия - это плохо. Война никому не нужна”. Но информационного сопровождения заявлению российской стороны не было. И двое суток велось информационное наступление.
Медведев прервал свой отпуск. Вместе с Путиным первые российские лица стали ньюсмейкерами освещения конфликта.
Россия утратила тот информационный, технологический ресурс, который можно было бы использовать по работе с внутренней общественностью.
В романе “Мастер и Маргарита” Булгакова кот Бегемот поливает стены нехорошей квартиры бензином, но эта квартира сама по себе воспламенилась без всякого бензина. Мы в нашей информационной среде - и в России, и в Грузии - долгое время поливали стены нашего дома, они воспламенились, и мы теперь на месте этих стен находим только угольки неприятия друг друга. Но мы ищем пути для взаимопроникновения в информационных потоках, создаем возможность для сотрудничества. Ведь мы - Россия, Грузия, Украина, Белоруссия и Казахстан - являемся породненными народами.
Борис Манжуков - руководитель информационной службы МТРК “Мир” в Грузии:
 - После того, как произошел военный конфликт, нельзя было не заметить, что российская сторона освещала только события, положительные для себя. Ни разу за все это время в выпусках российских телекомпаний не появлялся представитель грузинских властей. Михаил Саакашвили был представлен карикатурно.
Заблуждением является и то, что не было в Грузии представительства властей Южной Осетии и Абхазии. В парламенте Грузии существуют места, которые занимают представители бесконфликтных зон. Также и в Южной Осетии, в Цхинвальском регионе, в Абхазии - до последнего времени в Кадорском ущелье - существовало легитимное правительство, которое было выдворено в начале 90-х годов из автономных республик.
Что касается нападения Грузии на Южную Осетию... Почему вы не спросите своих же коллег в Грузии? Что предшествовало этому конфликту? На протяжении последних месяцев неоднократно совершались теракты на территории Цхинвальского региона. Может быть, как вы называете, “нападение” - это ответ на то, что происходило все последние месяцы в зоне конфликта?
Почему в операции по принуждению мира - как называют в правительстве России то, что происходило в Грузии, - российские войска перешли территории автономных округов? Вы говорите о горящих стенах, но я не вижу тут поданной руки дружбы. Могу только констатировать начало очередной конфронтации.
Александр Карабаев, эксперт Московского государственного университета:
- Мы имели дело с официальной пропагандой Грузии и России. Инструменты пропаганды мы не можем перестроить. Наша неповоротливая информационная машина должна была сработать более или менее эффективно, нежели сработала в данном случае. Надо поразмышлять, как она должна развиваться в дальнейшем, учитывая нынешние реалии. Мы не можем говорить о том, что телевидение должно быть свободным. Оно не будет свободным никогда! Можно говорить о том, как оно могло бы репрезентировать себя для мира таким образом, чтобы попытаться исправить отношение к России. Поэтому для начала нужно отказаться от темы “кто на кого напал”.
Наше обсуждение не называется “Российско-грузинская война”, мы говорим о проблемах, связанных с информационным обеспечением. В чем была неправа российская пропагандистская машина? Нас вытеснили из глобального информационного пространства. Мы услышали, что Путин и Медведев являлись единственными ньюсмейкерами во время конфликта, но они таковыми были и до войны.
В первые часы войны крупнейшие телекомпании мира с большой радостью взяли бы интервью у Путина и Медведева. А чем занимался наш премьер-министр? Он разговаривал с Бушем, полагая, что таким образом можно решить этот вопрос. Такова психология российской власти: она общается не с медиапространством, а с топэлитой, полагая, что проблему можно решить по телефону с Бушем. Вместе с тем президент Грузии считает по-другому. Кроме того, что у него есть связи с Вашингтоном, он каждый день контактирует с медаипространством.
Своими усилиями российские СМИ создают неблагоприятные условия для российской внешней политики в СНГ. Почему такая ситуация произошла? Потому что российские СМИ направлены не на страны СНГ, а на внутреннюю аудиторию. Но во многих странах значительна доля русскоязычного населения: в Украине, Молдове, Казахстане, на Южном Кавказе. И русскоязычные телезрители внимательно следят за российскими СМИ, которые не понимают, какое воздействие они производят в странах СНГ.
Недостаточно профессиональные идеи, которые были навязаны российским телеканалам со стороны власти, не предполагали того, что может произойти такой негативный эффект. И совсем не главное - работа с внутренней аудиторией. Нужно оставить эту внутреннюю аудиторию в покое и максимально либерализовать внутреннее пространство.
Москва - Алматы