И слово сказанное уже ложно

Запрет во спасение

В последние недели в нашем обществе развернулась дискуссия - нужно ли запретить в стране некое религиозное течение? Оно, мол, способствует радикализации некоторой части верующих и вообще небезопасно с точки зрения формирования мировоззрения молодых людей и тех, кто хотел бы придерживаться так называемых традиционных форм религии?
Нет, мы не беремся судить, правильное это направление или неправильное. Просто хотелось бы узнать - если оно неправильное, то в чем конкретно состоит его неправильность? Почитать, например, руководящую и направляющую литературу этих религиозных адептов, узнать статистику - сколько приверженцев именно этого культа значатся радикалами и сколько среди них установленных террористов, привлеченных к ответственности или участвовавших в терактах.
А то получается как-то не очень цивилизованно. “Мы этого поэта не читали, но крайне возмущены...” Тем более что представители данного течения начисто отрицают свои нехорошие наклонности и утверждают, что их преследуют прежде всего конкуренты из других религиозных направлений и групп. В общем, картина очень даже темная и неразборчивая.
Один из чиновников, кому поручено вести, так сказать, работу в сфере религии, сказал на этой неделе, что противопоставить радикальной идеологии можно только идеологию другую, не радикальную, но величественную. Основанную, скажем так, на гордости за свою страну. Хорошо было бы такую идеологию сформулировать и с ней ознакомиться - и тоже подробнее. Причем не в декларативных документах или сухих надуманных тезисах.
Идеи, они имеют очень особенные свойства. К примеру, идея социального равенства и справедливости (а справедливость - это такая категория, которую каждый понимает по-своему) присутствует буквально во всех религиозных концепциях, но веками эти концепции проповедуются в храмах, не находя должного отклика в сердцах верующих.
И вот приходит время, когда миллионы людей вдруг, по неизвестной никому причине начинают верить “по-настоящему”, так, как веками проповедовали в храмах. Почему лет двадцать тому назад так не верили и так не требовали у тех, кто наверху, этой самой справедливости - сказать никто не может. Ни проповедники, ни мыслители, ни аналитики.
Но идея, повторяем, внезапно “взрывается” и приобретает почти материальные контуры, она начинает двигать людскими массами. И появляются уже те, кому эти движения весьма выгодны - и материально, и политически, и просто даже психологически. Чтобы, например, свести кое с кем исторические счеты.
Но в основе, скажем еще раз, всегда лежат несколько “базовых” идей, на которых стоит мировоззрение целых народов.
И если у этих народов вдруг с идеями возникают проблемы, а к идеологии (не о наборе вымученных “на злобу дня” тезисов сейчас речь) начинают относиться пренебрежительно, то замена тут неизбежна. Что и происходит в наши благословенные дни. Ведь нельзя же назвать идеологией толерантность или права человека. Или гордость за все нами прожитые столетия. Это даже не набор идей. Это благие пожелания.
Это мы опять же к тому, что неплохо бы хорошенько познакомиться с тем, во что люди сегодня страстно верят - а ведь верят же. И отдают ради этой веры свои жизни. Страшно это или нет, отвратительно или, напротив, величественно - давайте попробуем разобраться. И потом уже, если разберемся, запретим, если нужно.
Ведь в истории много чего запрещали и пытались устранить из умов и душ человеческих. И далеко не всегда эти запреты были во благо умам и душам.