Ольга Шишанова
С момента массового падежа сайги прошло четыре месяца, но результатов исследований нет до сих пор. Казахстанские ученые отмалчиваются, зарубежные исследователи растворились в степных горизонтах, а Минсельхоз, точнее комитет лесного хозяйства и животного мира, по-прежнему остается с проблемой один на один

По некоторым данным, в течение короткого времени погибло более 130 тысяч голов сайги, но и эти данные до конца не уточнили. Поэтому, как заявил вице-министр МСХ РК Ерлан Нысанбаев: “Сегодня сайга находится в сильно раздробленном по группам состоянии, и более четкую картину по ее численности для себя мы сможем уточнить на зимовьях, а еще более точно - на весенних пастбищах во время окота”. Именно тогда представители комитета надеются окончательно узнать, сколько же все-таки осталось сайги от Бетпакдалинской популяции, на которую пришелся основной удар весенней гибели животных.
Кроме того, если раньше практически все свои усилия Минсельхоз прилагал к увеличению Бетпакдалинской популяции, численность которой в 2003 году составляла всего 21 тысячу голов, а по итогам 2014 года благодаря предпринимаемым мерам достигла свыше 260 тысяч, то теперь, по словам Нысанбаева “мы поменяли идеологию - нам нужно сохранить все три популяции”. То есть включая Уральскую и Устюртскую.
Вице-министр МСХ РК сетует на то, что до сих пор нет результатов клинических исследований на предмет внезапной гибели Бетпакдалинской популяции сайги весной этого года в Костанайской области.
При этом любопытно, что Министерство образования и науки РК уже ранее выступало заказчиком программы “Эпизоотологический мониторинг циркуляции инфекционных болезней в популяции сайгаков, обитающих на территории РК, и разработка методов профилактики на 2012-2014 годы”. Общая сумма заказа составила на тот момент, по некоторым данным, 332 миллиона тенге, а исполнителем программы был определен тот самый Научно-исследовательский институт проблем биологической безопасности МОН РК. Сегодня к концу подходит третий квартал 2015 года, а каких-либо внятных результатов, проливающих свет на таинственную проблему гибели сайги, так и не получено.
Кстати, в инспекционных работах нынешним летом принимали участие и зарубежные специалисты - из Королевского ветеринарного колледжа Великобритании и ученые из Германии, по мнению которых, осторожно высказанному еще в июне текущего года, причинами гибели сайги в Казахстане рассматривались три возможных варианта.
Это, как заявил немецкий ученый Штеффен Цутер, гемолитическая септицемия - бактериальная инфекция, которая поражает также бизонов, эпизоотическая геморрагическая болезнь - вирусное заболевание, переносимое комарами, и заражение клостридиями. “Однако это может быть и новый, не описанный ранее патоген”, - добавил Цутер.
Добавим, что за время инспектирования участниками в течение 12 дней было преодолено 1600 километров - практически от самого Байконура до мест падежа сайги в Костанайской области, при этом через каждые 30 километров брались пробы почвы, воды, травы, изучались на предмет падежа и другие виды животных. Версии выдвигались самые разные - от “ракетных следов”, которую пытались продвигать общественники из движения Antigeptil, давно и методично протестующие против запусков российских ракет с казахстанского космодрома, до находящихся на территории Казахстана действующих российских военных полигонов, на которых испытывают оружие массового поражения.
В то же время некоторыми чиновниками, по привычке 2010 года, когда в ЗКО зафиксировали самый крупный падеж сайги, безапелляционно был поставлен диагноз “пастереллез”. На что вице-министр Нысанбаев возразил, что пастереллез - это вторично, а вот что послужило стартом для возбудителя вируса, который напал на ослабленный организм животного, предстоит еще долго выяснять.


Астана