Светлана Фельде
Как на самом деле зовут Алину Бронски, я не знаю. Этого не знает никто, кроме ее близких, разумеется. Может быть, подспудно на меня влияет название ее книги, но в лице Алины Бронски явно - на мой взгляд - просматриваются азиатские черты. Впрочем, все это догадки, а вот тот факт, что новый роман “Самые острые блюда татарской кухни” родившейся в России и живущей в Германии писательницы вызвал восторженные отклики немецких рецензентов, неоспорим.
Роман, конечно, вы уже догадались, вовсе не поваренная книга, он рассказывает о судьбе трех женщин, представительниц трех поколений одной семьи. Женщины эти - татарки. Дальше рассказывать не буду. Книги лучше читать. Может быть, новую русскую звезду когда-то переведут на русский, так как пишет она исключительно на немецком. И говорить предпочитает на немецком. Хотя русский еще не забыла.
Об авторе романа можно среди всяких источников найти совсем немного - известно, что она родилась в 1978 году в Свердловске и в 12-летнем возрасте приехала в Германию вместе с родителями, которых пригласили в ФРГ по линии научного обмена (отец у писательницы - физик, мать - астроном). Училась в Марбурге и Дармштадте, после окончания гимназии поступила на медицинский факультет университета, позже бросила учебу, чтобы серьезно заняться журналистикой. Сейчас живет во Франкфурте-на-Майне, замужем, у нее трое детей.
Дебютный роман Алины Бронски “Парк осколков”, вышедший два года назад, стал, если верить прессе, настоящей сенсацией и был номинирован на государственную премию в области литературы для детей и юношества. Правда, читали его далеко не все. Увы, например, среди большого количества моих знакомых ни одному имя Алины Бронски ни о чем не сказало.
Впрочем, вернемся к роману. Он рассказывает о судьбе 17-летней русской немки Саши, приехавшей в Германию и живущей в спальном районе огромного города (микрорайон называется Scherbenpark, то есть буквально “Парк осколков”) среди иммигрантов и представителей социальных низов. Несмотря на столь печальный антураж, “Парк осколков” на редкость остроумно, можно даже сказать, лихо написанная книга.
“Самые острые блюда” ей здесь ни в чем не уступают, наоборот: в новом романе меньше штампов, меньше плакатной морали, увлекательней сюжетные повороты, точнее психологические коллизии.
“Очень чувствительная и чувственная книга, захватывающая, полная экстрима и экзотики”, - захлебывается от восторга один из восхищенных рецензентов. А другой, желая сделать Бронски комплимент и заодно скаламбурить, назвал “Самые острые блюда” “самым острым женским романом”. Вот это комплимент скорее неудачный. Ведь он в общем-то принижает книгу, подчеркивает жанровую ограниченность, которой в ней на самом деле нет.
Как “Парк осколков” вовсе не литература для детей и юношества, несмотря на возраст главной героини, так и новая книга не “женский” роман, независимо от разгула матриархата в нем. Вовсе не случайно “Самые острые блюда” были включены в лонг-лист главной литературной премии Германии - Deutscher Buchpreis. И сделали это не феминистки, а авторитетное жюри критиков и книгоиздателей, всегда очень тщательно оценивающее литературные достоинства претендентов, и состоящее, между прочим, в большинстве своем из мужчин.
По дебютному роману Бронски режиссер Беттина Блюмнер сняла фильм. Скажу честно, экранизация не произвела на меня большого впечатления - книга, по моему мнению, сделана лучше. Но швейцарское 24-летнее дарование Ясна Фрици Бауэр - роль Саши - выглядит прелестно и играет бесподобно. Ради нее можно вытерпеть сюжетные несуразности. Планка была поставлена очень высоко первым документальным фильмом Бетины Блюмнер - “Бассейн принцесс”. Фильм этот был признан безупречным примером аутентичной документалистики. Реальные кройцбергские - в Берлине есть район, который называется Кройцберг - грации дадут Саше фору и по части стратегии уличной борьбы, и по части домашнего бунта, не говоря уже о хлестких словесных перлах. Им не нужно убивать своих отчимов, лишать девственности пылких юношей из неполных богатых семей, чтобы завоевать симпатии зрителей. А Саше при всей ее харизматичности так и не удается увлечь зрителя на “дно”, потому что за фасадами богатых вилл и иммигрантских многоэтажек, как за театральными декорациями, пусто. В этом бутафорском мире есть только фантомная боль - от ампутированной литературной и документальной аутентичности.