Светлана Фельде
Скажу честно, четырнадцать лет жизни в Германии и достаточно приличное знание немецкого языка не позволяют мне, тем не менее, уверенно сказать, что я владею немецким на таком же уровне, как русским. Например, до сих пор не всегда уверена, какой артикль - в русском языке артикль является синонимом обозначения среднего, мужского и женского родов - нужно употреблять с тем или иным словом. Поначалу я наивно полагала, что если слово обозначает женский род, то артикль сооветствующий, но, увы, оказалось, что это не всегда так. До сих пор не могу сказать, что знаю немецкую грамматику. С нею, кстати, у иных моих знакомых нет никаких проблем, то есть на уровне теории они действительно знают грамматику лучше, чем я, но вот говорить на немецком, спустя долгие жизни в Неметчине, совершенно не умеют. Так что в какой-то момент я перестала корить себя за то, что “плаваю” в грамматике, так как ни у моих коллег, ни у врачей, ни у пациентов, ни у многих других не возникает проблем понимания, когда я разговариваю. И еще больше я успокоилась, когда узнала, что результаты исследований грамотности населения показали: чтобы играть более важную роль в мире, немцам нужно учиться, учиться и учиться. Немецкие дети не самые сообразительные в мире и не самые образованные. Это стало известно из международных контрольных работ. Но не только детям есть чему поучиться, оказалось, что и взрослые страны не самые сообразительные и не самые образованные. Хотя, конечно, почему-то так не считают. И очень скептически относятся к российскому или, например, казахстанскому образованию. Помню, как мои коллеги удивились тому, что я читала Шекспира и знаю из Гете и Канта.
Внутригерманское исследование показало, что примерно каждый шестой - а это почти пятнадцать процентов населения - “функционально неграмотен”, то есть знает буквы и может прочитать слова, но с трудом понимает их смысл. Большинство - пятьдесят семь процентов населения - таких людей научились маскировать свои трудности и могут работать. Естественно, при этом они постоянно испытывают стресс.
Другое исследование сравнивало умение взрослых читать, понимать тексты, применять на практике элементарные математические знания, использовать компьютер, мыслить логично. В нем приняли участие 166 тысяч человек в возрасте от пятнадцати до шестидесяти пяти лет в 24 промышленно развитых странах. Лучше всех справились с тестами финны и японцы. Хуже всех - испанцы и итальянцы. Разница в результатах у мужчин и женщин невелика, и чем моложе люди, тем она меньше.
Иммигранты во всех странах показали результаты хуже, чем коренные жители. В некоторых странах их доля больше, чем в Германии, поэтому нельзя сказать, что “немецкие иммигранты” сильно испортили оценки. Более того, “немецкие иммигранты” были гораздо лучше среднего уровня. Все задания имели практический характер, но их результат, как выяснилось, зависел прежде всего от уровня образования и социального происхождения человека. Понятно, что люди с неполным средним образованием - то есть наша прежняя восьмилетняя школа - хуже читают, понимают и пересказывают прочитанное, чем люди с высшим образованием. Но, оказывается, что эти навыки в значительной степени предопределены нашим происхождением: у родителей с низким уровнем образования дети читают плохо не только в детстве, но и когда вырастут. Особенно сильно это ощущается в Германии, но также и в Америке, Норвегии и Швеции.
С математикой у немцев дело обстоит получше. Они достигли уровня ниже среднего. А вот еще интересный факт: немцы умеют пользоваться компьютерами лучше многих, но гораздо хуже скандинавов, которые в этом плане вышли на лидирующее место.