Ботагоз Сейдахметова
“НП” продолжает тему “смутных 90-х годов” прошлого века. Казалось бы, все это было почти вчера, а пролетело уже больше двадцати лет. И нынешнее поколение не может и представить, какой была наша страна в то время. Кардинально изменилось все, начиная с внешнего антуража городов и заканчивая ценностями.
Коммунистическая партия во всех бывших советских республиках из позиции партии-лидера перешла в статус оппозиционной. Впрочем, и слово “оппозиция” - тоже из постсоветского новояза.
В больших городах бывшего Союза появились так называемые автомобильные “пробки” как явный признак богатого среднего класса. Появились города-призраки, те, что не выдержали перехода от плановой к рыночной экономике. Деревни пытаются подняться из руин переходного периода, но все же сельское хозяйство до сих пор находится в депрессии. Люди стали другими.
В эпоху Горбачева в порыве реформистского зуда были сметены и многие достижения советской экономики. В эпоху Ельцина разрушение уже носило характер радикального, словно хотели стереть всякую память о Советском Союзе

Тунеядцев сменили
безработные
В период с 1991 по 1995 год в самой крупной республике бывшего Союза - Российской Федерации - объем ВВП, по оценкам экономистов, сократился вдвое, реальные доходы населения уменьшились в три раза, норма чистого накопления скатилась к нулю, а две трети производственных мощностей попросту начали ржаветь.
Распад советской экономики и всей страны под названием СССР привел к логическому разрушению многих существовавших производственных цепочек и хозяйственных связей. Так, Россия была ориентирована на предприятия тяжелой металлургии, а на территории бывших республик остались смежные предприятия, а также морские порты, через которые осуществлялась часть импортно-экспортных мероприятий. Кроме того, крупные участки бывших союзных трубопроводов попали на территории разных республик, а значительное число высокотехнологичных предприятий, в том числе АЭС, и вовсе оказалось в изоляции.
Сокращение производственных площадей оставило многих без работы. Инженерным работникам пришлось идти в рабочие. Да что там инженеры, известно, что среди строителей и грузчиков можно было встретить вчерашних звезд советского кино и театра.
По сути, в начале 1990-х годов бывший советский народ, особенно те, кто получил высшее образование и надеялся занимать в обществе более высокое социально-классовое положение, наконец, осознал, что такое безработица на капиталистический лад. Безработица, как оказалось, ни имела ничего общего с советским понятием тунеядец, то есть человек, официально нигде не работавший и не стремящийся найти работу. Интересно то, что тунеядцами, то есть бездельниками, считались также те, кто не работал по основной специальности.
К примеру, к тунеядцам приравнивался инженер, который решил заняться собственным хозяйством, продавать выращенные им овощи и фрукты на базаре. Это выработало у советских людей определенную мораль, ведь все, кто стоял на базаре, считались не честными торговцами, а спекулянтами. Спекулянт - одно из самых тяжелых советских обвинений на бытовом уровне.
В моем доме детства был огромный фруктовый сад - яблоки, персики, абрикосы, сливы. Урожай мы собирали ведрами, из части фруктов варились варенья, а оставшуюся мама раздавала всем желающим. На мое детское замечание, что почему бы нам не продавать все это богатство, помню, мама очень меня корила. Мол, мы - не спекулянты!
Таким образом, несколько советских поколений выросло с презрением к тунеядцам, спекулянтам и любым видам и попыткам обогащения через дополнительный и собственный труд.
Надо сказать, что борьба советского народа и коммунистической партии с тунеядством велась вплоть до принятия в апреле 1991 года Закона “О занятости населения”. Этот закон отменил уголовную ответственность за тунеядство и при этом признал факт безработицы в стране. Сегодня само слово “тунеядец” помнит только старшее поколение, да и то в очередном порыве ностальгии. Впрочем, отношение к “торгашам” так и осталось презрительным. Эдакое наследие советского времени. Может, потому современные аналоги продавцов все чаще предпочитают называться иностранными словами типа “менеджер”.
Вообще, новое время принесло с собой много новых профессиональных терминов, которые поначалу либо забавляли, либо раздражали. У меня ощущение, что “менеджер” до сих пор вызывает усмешки старшего поколения. Ведь теперь все кому не лень могут обозвать себя “менеджером”, и это вовсе не означает какой-то особой квалификации и профессионализма. Собственно, сегодня “менеджерить” может даже человек, в обязанности которого входит готовить и разносить по офису чай и кофе.
Между тем напомню, что с апреля 1991 года во вчерашних советских республиках признали наличие чисто капиталистического понятия “безработица”. Оказалось, что безработица - это вовсе не преступное тунеядство, а невозможность реализовать себя по основной специальности. То есть люди с дипломом о высшем образовании в одночасье превратились в лишних представителей нации. Испытание, надо сказать, было непростым. Известны случаи суицида тех, кто ощутил себя выброшенным за борт жизни. В основном это были мужчины. И все же большинство вчерашних советских людей соглашались на любую работу, потому как вынуждены были выживать, кормить семью и детей.
Мне известны случаи из жизни людей моего окружения, когда целое поколение инженеров встало за рабочие станки. Одна из моих приятельниц - инженер-программист огромного авиационного завода - после развала завода пошла работать... дворником.
Думаю, начало и середина 1990-х годов стали временем испытания людей на психологическую прочность. Ведь для многих это время позволило сломать свой обычный и часто предсказуемый и скучный ход жизни. Мощный стресс, сопровождавший людей во время поиска смысла жизни, рабочего места, нового применения себя в новой жизни, на деле обернулся для многих товарищей позитивным результатом.

Кто из старшего поколения советских людей не стоял в очередях за молоком с бидонами... Кашпировский - новый бог новой страны

Малиновые годы
В эти странные и “смутные” (я бы еще добавила - дикие) 1990-е годы появилось много нового. Например, так называемые “новые русские”, “новые казахские” и прочие новые товарищи. Эти люди сумели выжать из всей этой, по сути, экономической анархии собственную выгоду. Она выражалась прежде всего во внешней оболочке новых товарищей. Собственно, это логично. Все 70 лет советской власти после Отечественной войны и особенно последние лет 20 жизни большой страны советский народ мечтал хорошо одеваться. Такая возможность была только у партийной элиты, все прочие “доставали” дефицитный товар - импортную, читай: качественную обувь, верхнюю одежду, модные новинки через знакомых работников торговли. Той самой презираемой, с одной стороны, и блатной профессии торгового работника. Понятие “достать” - тоже из нашего общего советского прошлого.
Так вот, “прикид” новых товарищей - это вообще бренд тех диких годов. Малиновый пиджак, золотая цепь, футболки а-ля от кутюр. Вспоминать моду того времени без слез умиления и смеха невозможно.
Сейчас существует немало версий, почему “новые русские” модничали именно в пиджаках малинового цвета. По одной из них, якобы эту моду в умирающий СССР завез сам Джанни Версаче, просто у нас идея великого модельера приобрела собственные чисто советские очертания и крой. Крой такого пиджака словно кричал: теперь хозяева жизни - это брутальные богатыри с примитивным набором амбиций. Собственно, амбиция была одна - много лихих денег, которые тратились тут же в ресторанах и на девочек легкого поведения.
На мой взгляд, малиновый пиджак с золотыми пуговицами - это был вызов всему серому или черно-белому, что окружало до сих советскую повседневность. А золотые пуговицы и массивные цепи толщиной с хороший аркан - знак отличия внезапно разбогатевшего человека от того, кто терял зря время в советских вузах.
Носили весь этот модный гардероб новые “хозяева жизни”, среди которых немало было бывших спортсменов, то есть людей крепких физически и психологически, но без лишенного смысла к тому времени высшего образования.
Эти люди сменили модные польские кроссовки 1980-х, джинсы и китайские батники на все это малиново-золотое счастье. Наконец, картину нувориша завершала бритая голова, а также первые мобильные телефоны такого солидного размера, что только мужчина с толстыми пальцами и накаченными мышцами мог удержать его в руках. Товарищи демонстративно вели пустые разговоры по таким телефонам. Часто расстояние между говорившими по мобильной связи было до смешного незначительным. Но все это забавляет только сегодня, а тогда такой атрибут означал богатство и удачу.
“Павловская
реформа”
и “Черный вторник”
Все эти примеры якобы более счастливой жизни обернулись для тех, кому малиновый пиджак был не по карману, эдаким комплексом неполноценности. Люди стали яростно ругать страну, власти и сравнивать себя с богатым Западом. Мол, вот там все так, как должно быть, там люди живут правильно, потому как никто не притворяется, что деньги и материальные ценности - это зло. Все атрибуты советского патриотизма - флаг, герб страны и гимн - перестали носить сакральный характер.
Кошмар в головах людей дополняла парадоксальная ситуация - полки магазинов вдруг стали наполняться товарами, цены на которые менялись чуть ли не ежедневно. В советское время все цены в стране были фиксированными, впрочем, приобрести нужный товар все равно было невозможно. А теперь появившиеся возможности тормозила гиперинфляция, которая началась вместе с радикальной либерализацией потребительских цен 2 января 1992 года. В результате такой меры 90 процентов розничных цен и 80 процентов оптовых цен были освобождены от государственного регулирования. В рублевой зоне бывшего советского государства власти оставили за собой право только регулировать цены на хлеб, молоко и общественный транспорт. Кроме того, с января 1992 года была проведена либерализация зарплат, введена свобода розничной торговли.
Думаю, что старшее поколение до сих с содроганием вспоминает две денежные реформы 1990-х годов. Первая произошла в апреле 1991 года и называлась “павловской реформой” по имени тогдашнего премьер-министра СССР, а вторая - “черный вторник” в октябре 1994 года, когда рубль внезапно потерял свои позиции по отношению к доллару.
“Павловская реформа” проводилась под предлогом борьбы с фальшивыми рублями, завозимыми из-за рубежа. Из обращения изымались 50- и 100-рублевые купюры образца 1961 года. Тогда и потом пострадавшей стороной оказалось население страны, поскольку нужно было успеть обменять старые крупные купюры на новые всего за три дня.
“Черный вторник” я застала в Москве и помню ажиотаж, который сопровождал этот день. За один день на Московской международной валютной бирже курс доллара вырос с 2833 до 3926 рублей за доллар. Рублевые сбережения людей в один миг обесценились почти в 2 раза. Специальная комиссия потом объяснила, что основной причиной обвала является “раскоординированность, несвоевременность, а порой и некомпетентность решений и действий федеральных органов власти”.
К 1998 году была уже 1000-кратная деноминация рубля, и экономический кризис привел к дефолту.
Таким образом, бедное население бывшего Союза в течение каких-то пяти-шести лет потеряло свои сбережения, стабильную работу и зарплату. Часть народа буквально обнищала. Увеличилась доля бедных и очень бедных семей.
Почему переход от плановой к рыночной экономике в странах социалистического лагеря оказался таким тяжелым и повлек за собой депрессию нескольких постсоветских поколений и одновременно деградацию активной части общества?
Не только из-за неподготовленности власти, экономистов к переходному времени, их растерянности перед вызовами, которые появились с развалом, казалось, стабильной экономической системы. Мы рассмотрим, как партийная элита СССР боролась за власть, пока страна разваливалась, но отдельно - в следующей статье.
Пока рассмотрим еще одну из причин. Она, на мой взгляд, состоит в том, что мы потеряли веру. Веру в коммунизм у нас отняли еще до распада СССР, а образовавшуюся свободную нишу в наших атеистических и неокрепших от стрессов сердцах тут же заняли всякие экстрасенсы и колдуны. Самые удачливые сразу стали собирать стадионы страждущих услышать свежий голос разума: это Анатолий Кашпировский, Алан Чумак, болгарская бабушка Ванга, Джуна и прочие вещатели из глубин человеческого бессознательного. А тут - пожалуйста, все ответы на все вопросы подают на блюдечке с голубой каемочкой. Я считаю, что это было время массового отупения самого читающего народа в мире. Видимо, мы все так были растеряны и одновременно так наивны в своей долгой международной изоляции, что нас можно было брать тепленькими и делать, что хочешь.
На самом деле причина такой растерянности отчасти крылась в том, что многие не могли понять, почему еще вчера он мог водить ребенка в бесплатную спортивную школу, а сегодня должен платить за услуги тренера и аренду спортивного зала. Почему от бесплатной медицины отпочковались новые медицинские, но уже платные услуги?
Людям просто было трудно перестроить свои мозги и понять, что теперь за все придется платить. За годы советской власти у советского человека отбили всякую личную ответственность за свою жизнь. В результате те, кто имеет деньги и мозги, мечтают как можно скорее удрать из этой непонятной и бедной страны.

Кашпировский - новый бог новой страны

Утечка мозгов
Мозги и люди утекали из СССР еще при Хрущеве и Брежневе. В основном это были политические диссиденты.
Но хаос начала 1990-х годов стал шансом уже для США, которые стали активно переманивать умных людей из разваливающегося СССР. Масштабы такой работы по “утечке мозгов” поражают. Согласно данным газеты “Нью-Йорк Таймс”, с 1994 года на эту специальную программу было потрачено 309 миллионов долларов из государственного бюджета США.
По данным “Нью-Йорк Таймс”, эта программа была нацелена на то, чтобы не дать обедневшим советским ученым, занятым в сфере вооружений, оказаться в богатых странах, враждебно настроенных против США. Между тем сегодня эту программу критикуют в самих США, потому как выяснилось, что Америка перекупала ученых, которые в большинстве случаев были слишком молоды, чтобы принимать участие в разработке ядерной программы СССР.
И все же в результате массовой “утечки мозгов” из бывших советских республик в начале 1990-х годов в Соединенных Штатах сейчас работают десятки тысяч наших ученых. К концу 1990-х годов значительная часть известных ученых из бывшего СССР окончательно обосновалась в заграничных научных центрах.
Уже в начале нулевых годов родилась шутка о том, что уже “утечки умов не следует опасаться, поскольку лучшие уже уехали”.