Ботагоз Сейдахметова
В дискуссионном клубе “Айт-парк” на днях обсуждали тему политических слухов и их влияния на ход истории и общественное мнение. Было весело всем - и спикерам, и зрителям. Наверное, потому что слух (читай: сплетни) всегда волнуют всех - и домохозяек, и серьезных политических аналитиков

Глубокого научного анализа спикеры дать так и не смогли. Впрочем, такой цели и не ставилось. Была попытка понять: где проходит грань между слухами и сплетнями? Насколько политический фольклор имеет место быть в Казахстане? И вообще, как и когда слухи становятся политической технологией и образом жизни?
Гости клуба - известные в казахстанских аналитических кругах Данияр Ашимбаев и Айдос Саримов - считают, что заведомо анонимные слухи, попадая в СМИ, превращаются в политтехнологию или дезинформацию.
Слухи появляются в закрытом обществе, то есть там, где не хватает информации.
Часто слухи строятся на стереотипах и страхах. Управлять слухами трудно, но нет дыма без огня. Например, как только появились слухи об инфляции, реакция народа была мгновенной, а слух оказался оправданным.
Часто чиновнику, далекому от жизни простого человека, не хочется опускаться до опровержения слуха, потому что часто опровержение только подтверждает слух.
Например, слухи о ценах на продукты и недвижимость.
Пожалуй, более или менее техникой регулирования и создания слухов в Казахстане овладели лишь в сфере недвижимости и торговли. Помните, как в середине 90-х годов из Казахстана выдворили китайское пиво? Тогда был запущен слух о том, что китайское пиво вредно для мужской потенции. Слух, запущенный в народ заинтересованными пивными конкурентами, “отработал” на сто процентов - продажи китайского пива резко снизились, а казахстанские пивовары смогли создать собственное производство пива по зарубежным технологиям. Что же до рынка недвижимости, то в диком пока казахстанском строительном секторе и вовсе все держится на искусственно созданных слухах, сплетнях и заказных прогнозах.
Во время дискуссии была попытка перечислить прозвища представителей казахстанской элиты. Ведь у казахов всегда существовала традиция наделять известную и яркую личность вторым именем.
Из нынешних прозвищ вспомнили только Бутю, с легкой руки которого за нашим президентом закрепилось имя Папа. Оказалось, что ни за кем из нынешних казахстанских чиновников не закрепилось никакого прозвища. Могу предположить, что это связано с такой тривиальной причиной, как политическая апатия большинства граждан нашей страны, которые попросту не знают никого, кроме президента. Так что давать народные прозвища некому и некем. Возможно, там, в чиновничьих коридорах, и существуют некие панибратские прозвища, но не в народе.
Но, по-видимому, сегодня среди казахстанских политиков пока нет по-настоящему харизматичных и неординарных персон. Так что тема о прозвищах заглохла, не успев начаться.
Впрочем, в журналистской среде прозвищ у политиков хоть отбавляй. Почему об этом не в курсе наши аналитики, остается только гадать.