Константин Маскаев
Не так давно Астана записала в “копилку добрых дел” очередной, уже четвертый Съезд мировых и традиционных религий. По замыслу эта совершенно новая форма диалога должна способствовать взаимодействию культур, толерантному отношению обществ, выработке общей миролюбивой политики и общего ответа вызовам современности. Духовные лидеры, представители и приверженцы даже самых полярных воззрений, церквей, верований, по замыслу организаторов, могут и должны демонстрировать согласованную позицию в вопросах, которые лежат в области гуманизма, взаимоуважения, стремления к мирному разрешению конфликтов и защите общечеловеческих ценностей

В этом отношении площадка действительно была выбрана очень точно. Собственно, и инициатива, как известно, исходит от страны, где национальное единство, стабильность, толерантность и межкультурный диалог декларируются как основополагающие векторы и ценности и возведены в ранг государственной политики. До Казахстана таких попыток никто не предпринимал. А если и предпринимал, то они не были убедительны.
Любая религия декларирует миролюбие. И его, вероятно, удается соблюсти, но - внутри моноконфессионального и однородного по культуре общества. Казахстану же, к счастью, в этом плане пока удается значительно больше, чем в многонациональных США, России и Евросоюзе: удерживать на достаточно высоком уровне межэтническое и межконфессиональное согласие. Но не секрет, что представители даже самых миролюбивых религий подвержены искушению давать оценки любому сообществу, которое существует вне их собственных воззрений, верований и устоев.
Пожалуй, самым миролюбивым и незлобивым народом были хиппи - “дети цветов”, которым удавалось без оглядки на цвет кожи и разрез глаз соответствовать философии и стремлению возврата к природной чистоте через любовь и пацифизм. Но даже хиппи, к слову, не обнаружили дружелюбного отношения к себе во многих цивилизованных обществах.
Это неизбежное свойство восприятия социальным человеком индивидуальной или групповой инаковости. И когда мы сталкиваемся с ярыми адептами, способными на агрессивное проявление, обнаруживаешь, что в этой непримиримости и фанатизме носители веры вдруг забывают о самых миролюбивых догмах и постулатах. Чем-то напоминает футбольных фанатов, которые демонстрацию любви к своей команде трансформируют в ярую нелюбовь к фанатам других команд. И это противостояние - не просто игнор и пренебрежение. И если могут убить за цвет шарфика, что уж говорить о противостоянии, камнем преткновения в котором становятся куда более глубинные вопросы. Особенно в тех случаях, когда разногласия по воззрениям веры могут быть использованы и активно используются в процессе захвата ресурсов и вопросов передела мира.
Примеры только из новейшей истории демонстрируют, как религиозная разнородность становится инструментом экономической и политической экспансии. Разменной же монетой что в Косовском конфликте, что в погромах церквей и селений коптов-христиан в Египте становятся обычные люди.
Толпой фанатиков и радикалов легко управлять. Достаточно сосредоточиться на разногласиях. Останется только вовремя подвозить патроны и тротил.
И все же пастор Терри Джонс, сжигающий Коран, выглядит всего лишь хулиганом в сравнении с теми, на кого была направлена его акция. В апреле этого года известный прежними выходками пастор-антиисламист сжег священную книгу мусульман, чтобы привлечь внимание к казни иранскими властями христианского священника Юсефа Надархани. Надархани арестовали в 2009 году, в сентябре 2010 года его приговорили к смертной казни. Сообщалось, что священника обвиняют в отречении от ислама и принятии христианства. К чести иранских властей, они пока не привели приговор в исполнение. Надархани содержат под стражей уже три года, в течение которых ему неоднократно предлагают отречься от христианской веры.
Пентагон предостерегал, что своими действиями Джонс подвергает дополнительному риску американских солдат в Афганистане и других районах мира. Впервые о намерении сжечь Коран пастор заявил накануне девятой годовщины терактов 11 сентября 2001 года и осуществил свой план в марте 2011 года. Акция вызвала вполне объяснимое негодование мусульман по миру. Но наиболее радикальное выступление исламистов вылилось в нападение на здание миссии ООН в Афганистане, в результате которого погибли около 100 человек. В их числе были 12 сотрудников миссии, которых растерзала разъяренная толпа.
Разногласия на почве веры происходят значительно чаще, чем это попадает в публичную плоскость. Поэтому форум в Астане действительно не выглядит чем-то условным или конъюнктурным. Тем не менее обществу дается до обидного мало конкретики о повестке дня, вопросах и итоговых документах. Информация сводится к общеизвестным пафосным фразам об исключительном значении съезда, неприятии экстремизма и мечте о лучшем будущем. О чем конкретно два дня в мае традиционно дискутировали, спорили, соглашались или оставались на своих позициях 87 делегаций из 40 стран мира, многочисленная паства узнала крайне мало. А главное - чем представители традиционных мировых конфессий могут быть полезны человечеству сегодня и какие действия успеют предпринять до очередного съезда.