Юлиана Жихорь
В преддверии председательствования в ОБСЕ Казахстан экстренно проводит ревизию еще не адаптированных под мировые стандарты законов. Но корректировать требуется не только законы, но и массу подзаконных актов и отдельных положений. А до них, как показывает практика, руки у властей не доходят

Казахстанский офис международного бюро по правам человека и соблюдению законности знаменит тем, что частенько выявляет “нарывы” на гладком теле соблюдения прав человека в нашей стране. Недавно, проведя мониторинг по соблюдению прав лиц, содержащихся в приемниках-распределителях (ПР) и специальных приемниках (СП), они обнаружили, что за 13 лет существования Положения о ПР и СП Казахстан принял новую Конституцию и ратифицировал массу международных конвенций, с которыми данные положения абсолютно не стыкуются. Да и казахстанскому законодательству эти положения, мягко сказать, не совсем соответствуют.
Так, Положение о ПР содержит норму, согласно которой органы внутренних дел могут “задерживать и содержать в приемниках-распределителях с санкции прокурора на срок до 30 суток лиц, не имеющих определенного места жительства, документов, в целях установления личности и последующей передачи их соответствующим органам и учреждениям”. Международный пакт о гражданских и политических правах соглашается, что бомжи предстают перед прокурором. Но добавляют, что лишение свободы применяется лишь в таких случаях, как психическое заболевание, бродяжничество, наркомания, воспитательные цели и т.д. Да и Конституция Казахстана говорит о том, что содержание под стражей разрешено только с санкции суда.
Кроме того, правовой статус лиц, содержащихся в приемниках, не определен. Их нельзя отнести ни к числу задержанных в порядке административного производства, ни к числу подозреваемых, обвиняемых в головном процессе. Да и срок “до 30 суток”, определенный прокурором, чаще всего трактуется не как “до момента выяснения личности”, а как “30 суток”. А один человек может попадать “до выяснения” неоднократное число раз.
Кстати, при задержании в ПР, согласно Положению о приемниках-распределителях, гражданам вообще не положено разъяснять ни одного нормативно-правового акта, в том числе и об их правах.
Мониторинг, проведенный бюро, показывает, что приемники-распределители по “качеству жизни” сродни тюрьме. Количество граждан там порой превышает число койко-мест, постельное белье чаще всего отсутствует, еда не отличается хорошим качеством, медпомощь получить не всегда получается. А отхожие места в палатах, скорее, напоминают тюремные “параши” (порой они расположены во дворе). Даже горячей воды не всегда допросишься. Добавить к этому решетки на окнах и наказания в виде лишения прогулки до 5 суток - картина становится совсем малоприятной.
“Условия похожи на исправительные учреждения, на тюрьму, только в худшем варианте, - резюмировала положение дел в ПР начальник Управления научно-практического обеспечения Верховного суда, судья ВС в отставке Раиса Юрченко. - Если посадили убийцу на 15 лет, там ему и врача предоставят, и питание регулярное, и прогулки. Причем тот - преступник. А у этого просто документа нет”.
В специальных приемниках ситуация не лучше. Но если в ПР попадают чаще всего “до выяснения личности”, то спецприемники предназначены для содержания административно арестованных.
Учитывая принятие новых Правил дорожного движения, скоро спецприемники могут наполниться незаконопослушными водителями и пешеходами. Правда, есть один нюанс. Дело в том, что для “поселения” в спецприемник должно быть постановление суда.
Постановление вступает в силу лишь через 10 дней, но зачастую люди оказываются в СП с момента его подписания. То есть, говорится в докладе, “государство принуждает лицо отбыть административный арест по не вступившему в законную силу постановлению суда”.
Еще одна информация к размышлению для кандидатов в СП. Обязанность обеспечивать бесплатным ежедневным трехразовым питанием административно арестованных, согласно установленным нормам, лежит на начальнике. Однако нормы питания для лиц, отбывающих арест, не установлены.
Все юристы, ознакомившиеся с этими выводами правозащитников, сошлись во мнении, что “надо что-то делать”. Менять и законодательство, и условия содержания задержанных и арестованных. И тут же, вздохнув, замечают: вопрос в средствах. А их пока нет.