Алла Иванилова
В Казахстане существуют территории, на которых вот уже на протяжении нескольких десятилетий “покоятся”, как говорят в Министерстве охраны окружающей среды, “бесхозяйные” отходы

В основном это стихийные свалки твердых бытовых отходов, бывшие склады, оставленные сельхозпрепараты, минеральные удобрения, пестициды, яды, химикаты, разрушенные здания, старые скотомогильники, отработанные ртутьсодержащие лампы, остатки воинских частей. Кстати, некоторые предприимчивые предприятия нашли применение бесхозным отходам. Хотя президент поручил, чтобы все стихийные свалки узаконили и посредством аукциона продали. Пускать их в оборот и заниматься переработкой отходов можно только посредством социально-предпринимательских корпораций.
Объявив войну отходам, экологи требуют, чтобы на местах достоверно подсчитали, у кого сколько свалок. Эта же просьба касалась и крупных природопользователей. Когда регионы прислали ответы, Министерство охраны окружающей среды дало поручение департаментам экологии “провести натурные государственные инспекционные проверки”. Однако данное поручение ни одним из департаментов не было исполнено. Проигнорировали на местах и второе требование, пришедшее “сверху”.
 Уполномоченный орган, может, и не затеял бы перепроверку, но подозрительным показался тот факт, что только четыре природопользователя указали на наличие на их контрактной территории бесхозных отходов.
МООС вскоре достучалось до регионов, и департаменты провели проверки. Однако Балхаш-Алакольский департамент экологии по Алматы так и остался недоступным.
Министру охраны окружающей среды Нурлану Искакову показался подозрительным и другой факт. “Как это так - нет загрязнений, если пачками приходят к нам письма о необходимости принятия мер? Кто поверит, что в ВКО, Карагандинской области, где концентрация предприятий достаточно высокая, и это оказывает высокоантропогенное воздействие на окружающую среду, нет участков загрязнения?”

Астана