Константин Маскаев
В Атырауской области объявили войну браконьерам и пытаются вести ее не только на словах, но принципиально и неотвратимо. Несколько силовых структур буквально заставили действовать согласованно, чтобы общими усилиями положить конец преступному сообществу.
Говорят, что эта вынужденная кооперация может оказаться эффективной: еще вчера конкурирующие, а по другим сведениям, и “крышующие” нелегальный промысел и бизнес-структуры теперь вынуждены надзирать друг за другом. И коль скоро это так, не исключено, что по браконьерству нанесут серьезный удар. Былая практика, где все против всех и каждый за себя, может, наконец, отступить, если государству хватит решимости и политической воли отказаться от пустых деклараций и перейти к действию

Мы провели на Каспии лишь одну неделю - почти под завершение широкомасштабной рыбоохранной операции “Бекiре-2014”. Это была неделя встреч, наблюдений и бесед с разными людьми в поисках ответа на целый комплекс сложных вопросов. Чтобы, например, понять, что привело красную рыбу Каспия почти к полному исчезновению, и что еще можно предпринять, чтобы этот ценный продукт и деликатес вернуть в сферу легального оборота; кто сегодня пытается спасти осетровых, и как возродить в стране краснорыбное рыболовство.
Что такое браконьерство на Каспии? Это не какая-то вылазка рыбаков на природу, чтобы рыбку подергать, водки выпить и о жизни поговорить. И это не эпизодическое превышение лимита лова, чтобы снабдить рыбой семью и родственников. Такая достаточно безобидная форма браконьерства была характерна для советского времени. Она не отнимала значительной части трофеев у промысловиков и, конечно, не оказывала существенного влияния на популяцию. Да и контроль за рыболовными артелями был достаточно строгим.
Что досталось Казахстану в наследство от Советского Союза, так это “икромафия” и серия крупнейших скандалов вокруг магазинов “Океан”. Первое и последнее громкое уголовное дело в этой сфере вели в конце 70-х. Совместное расследование привело следователей КГБ и МВД в Минрыбхоз, в кабинет министра Александра Ишкова, руководившего отраслью со сталинских времен.
После распада СССР расцвет браконьерской вольницы произошел достаточно быстро, с первыми шагами свободного рынка. И то, что мы наблюдаем теперь - следствие какой-то чудовищной адаптации.
Теперь здесь действует хорошо отлаженный альтернативный и черный бизнес, в котором ежедневно заняты тысячи людей. Наиболее многочисленная ватага - собственно рыбаки, которые работают браконьерами. Над ними есть модераторы, многие из которых либо бывшие инспекторы рыбоохраны или водной полиции, либо другие иерархические “старшаки”, которые выполняют функции супервайзеров. Обеспечивают эту деятельность люди, которые работают, извините за прямоту, коррупционерами. И тоже получают за свою деятельность деньги. Координирует, занимается логистикой, сбытом, техническим обеспечением, получением заказов еще одна группа хорошо знающих свое дело людей. Кто-то охраняет...
Это та самая теневая экономика, хорошо просчитанная и отлаженная. Можно сказать, страна в миниатюре. Бизнес - просто загляденье! Одно лишь во всем этом неправильно: мимо государства государевы же люди проносят жирный и лакомый кусок, иногда что-то роняя с подноса. Государству же на эту территорию вроде бы входа нет: в этой сфере свои законы и правила.
Скажете - парадокс. Еще какой! Но он существует. Мимо государства проплывает немалая доля так называемых частиковых видов каспийской рыбы (сазан, сом, судак, щука, вобла, сельдь, кефаль и некоторые другие). И практически вся красная рыба и черная икра - хотя бы потому, что промысловый лов осетровых в Казахстане запрещен.
Можно легально добывать икру, но только во имя науки и в целях получения материала для воспроизводства красной рыбы на рыбоводных предприятиях. Но икра-то на рынке есть! И белужье мясо есть! И осетры с севрюгами! Получается, что свое монопольное право распоряжаться осетриной государство утратило. Но и спохватившись, пока не сумело себе его вернуть. Пытается!
Даже в структуру рыбоохраны на два месяца нереста и путины решили привлечь в рамках “Бекiре-2014” инспекторов из других регионов. Тем самым количественно усилили действующие подразделения. Но главное, на что нацеливались авторы идеи, попытались пресечь практику, в которой инспектор рыбоохраны играет конкретные роли в структуре преступного промысла. Приезжие хотя бы не успевают интегрироваться в нелегальное сообщество. И они же стали своего рода внутренней полицией, присутствие которой должно было создать препятствия для взаимодействий госинспекторов с браконьерами. Сложно представить в рамках таких серых схем, например, сферу добычи и переработки нефти. “Самоварщики” первой волны, по-видимому, так и остались первыми.
В отношении рыболовства же все сложилось с точностью до наоборот. И тот, кто отвоевал или приобрел возможность вписаться в этот бизнес, пользуется благом, которое государству, собственно, и принадлежит.
Как пишет местная атырауская пресса, раньше о “браконьерах в законе” предпочитали говорить весьма туманно. В этом же году на заседании координационного совета при прокуратуре области позволили себе открыто назвать вещи своими именами.
Еще год назад главной причиной неэффективной работы по борьбе с масштабным браконьерством в Урало-Каспийском бассейне могли называть слабое оснащение стражей “голубой нивы”. Любимое оправдание: за браконьерами не угнаться, у них навигаторы, средства связи, быстроходные лодки. О надежных “крышах” на берегу, понятно, старались не говорить - зачем лицемерить в своей среде. И вот теперь замначальника областного ДВД Нурым Уразбаев даже испытывает гордость за подразделение: в арсенале водной полиции (ОБППРЗ) отныне имеется пять новых скоростных катеров, в том числе морских, средства связи и навигации, приборы ночного видения. Впервые почти за десять лет областной бюджет выделил на приобретение более 28 миллионов тенге. То есть отныне привычные жалобы как оправдание слабой работы стали неуместны.
Недобрая молва идет о браконьерских поселках Жанбай и Забурунье. Расположены на берегу моря, западнее устья Урала. Здесь ловили рыбу всегда, что называется, испокон веков. И ничем другим, похоже, заниматься не умеют. Да и не желают. В советское время это были передовые рыболовные артели - предприятия по первичной переработке. Теперь основу жизнедеятельности там составляет браконьерство. Еще один красноречивый пример государства в государстве. Наше предложение съездить туда правоохранители и представители власти восприняли словно упоминание о зубной боли. Позже вне кабинетов и совсем другие люди рассказали нам, чем сопровождаются поездки в самостийные поселки.
За Жанбаем закреплено отделение водной полиции личным составом семь человек. Но вот помещения в самом поселке у них нет, базируются в соседнем Курмангазинском районе, а в Жанбае только наездами.
Появление любых чужаков вызывает настороженность у местных. А приезд представителей власти или силовиков: полицейских, прокурорских, министерских - прямую агрессию. Жители, как по команде, собираются со всего села и окружают машины чиновников, высказывают недовольство. Могут закидать автомобили камнями, побить палками, проколоть шины. Таким же асаром они встают на защиту рыбаков-браконьеров, если тех задерживают полицейские или пограничники. Стычки между сельчанами и силовиками - дело постоянное. И пока счет не в пользу представителей власти.
Но если объективно, то в основе ситуации застарелая социальная проблема. Условий для земледелия или скотоводства нет. Рыболовство, которое приобрело форму браконьерства, - единственный источник существования. Поставь в этих поселках предприятия рыбной отрасли - и основной поток рыбы окажется легализованным и подконтрольным, с него будут получать доход, платить налоги. Понятно, что при этом кто-то влиятельный, кого в Атырау знают, но предпочитают не называть, лишится немалой части теневого бизнеса.
Даже сегодня, когда наконец достаточно серьезно взялись за проведение операции “Бекiре-2014”, красную рыбу и черную икру можно приобрести на рынках Атырау. Блюда из осетрины могут предложить и в некоторых ресторанах, и в мелких кафе. Проверить их, конечно, можно. Но рейды по рынкам и предприятиям общепита проводить бессмысленно, даже если будет точная информация о наличии осетрины и икры. Государство само позаботилось о нарушителях. Ни полиция, ни санэпиднадзор не вправе зайти с внезапной проверкой. Объект бизнеса положено предупреждать заранее.
Есть, правда, и другая причина, по которой двери атырауских ресторанов, рынков и других предприятий торговли закрыты для проверяющих. Некоторые из них принадлежат близким людям ответственных работников правоохранительных и контролирующих органов.
Добавлю, что по возвращении из поездки в западный регион нашел каспийскую рыбу на известном алматинском рынке. Осетра и севрюгу, сказали, могут доставить на следующий день, а черную белужью икру, расфасованную в 100-граммовые жестяные баночки без опознавательных знаков, извлекли из укромного места сразу. Стоимость назвали: 22 тысячи тенге за 100 граммов, но согласились уступить за 20 тысяч: цена соответствует атыраускому рынку. При этом продавец выразил достаточную осведомленность и о запрете на лов осетровых, и об ужесточении борьбы с браконьерством в этом году.
Наличие красной каспийской рыбы в Алматы подтверждает, что каналы доставки в регионы отлажены.
В Атырау купить осетрину и икру гораздо проще. Она, понятно, не лежит на прилавках. Нужно также договариваться с продавцом. Он либо принесет нужную рыбу спустя всего несколько минут, либо укажет, к какой женщине за пределами рыбного павильона следует подойти. Эту ватагу торговок с клетчатыми сумками нам довелось видеть недалеко от санитарных контейнеров у рынка “Коктем” в микрорайоне “Авангард”. Местные также говорят, что в Атырау свежей рыбой, в том числе красной, торгуют вразнос. То есть привозят во дворы многоквартирных домов, ходят по подъездам.
В сговоре с браконьерами работают и легальные рыболовные кооперативы. Они тайно скупают тонны браконьерской рыбы, прикрываясь полученным лимитом на вылов, чтобы затем вывезти ее в регионы Казахстана и России. Заместитель атырауского природоохранного прокурора Асылбек Муканов сообщил, как на скупке браконьерской рыбы попалось известное рыбацкое ТОО “Тiлекшi”. Темной февральской ночью сотрудники УПОБ задержали двух мужчин при совершении сделки на базе ТОО “Тiлекшi” в поселке Дамба. Общий вес изъятой рыбы составил 5,1 тонны. Это ТОО отнюдь не новичок в темных делишках. Весной прошлого года во время рейда в угодья природного резервата “Акжайык” инспекторы обнаружили бригаду тружеников, снимавших значительный улов с вентерей. Для несведущих - это территория заповедника! Тогда с трех лодок изъяли более шести тонн сазана, судака и воблы - улов за один день. Рыбаки признались, что промышляли в заповеднике уже третьи сутки.
Понятно, что развернуть деятельность на особо охраняемой территории можно только по договоренности. Впрочем, директор государственного природного резервата “Акжайык” Арман Курманбаев не впервые выслушивает от прокурора области, что сотрудники заповедника “крышуют” браконьеров. Основной персонал работает в резервате с 2009 года. Людей набирал прежний директор Елемес Рахметов, со скандалом уволенный в прошлом году (Рахметов уверен, что его просто вытеснили с “рыбного” места). Комментируя кадровую политику своего предшественника, Курманбаев не скрывает, что среди сотрудников резервата немало тех, кого уволили из водной полиции и рыбоохраны по отрицательным мотивам. То есть этим людям, по большому счету, нет особой разницы, где оказывать содействие браконьерам.
Действует в Атырау и своеобразный институт общественных помощников. Это понятые, которых берут в рейды инспекторы рыбоохраны и водной полиции. Природоохранный прокурор Кайрат Утеулиев рассказал, что сотрудник выезжает на участок якобы для траления сеток и берет при этом двух общественных помощников. Занимаются же они тем, что извлекают из сетей обнаруженную рыбу и транспортируют по своим каналам. Инспектор же прикрывает этих ребят.
Еще одна силовая структура, которая работает на Каспии, в том числе и против браконьеров - Береговая охрана, морское подразделение Погранслужбы. Службу несут по линии, которая удалена от берега на 12 миль. В основном ловят россиян, которые приходят на промысел из Дагестана, попутно изымают обнаруженные сети и колады. С недавнего времени у Береговой охраны появились скоростные суда, которые способны успешно преследовать и задерживать браконьерские байды.
Браконьеры заходят в Мангистаускую область, в район Каражанбаса, где находится кладбище списанных полузатопленных кораблей. В советское время по ним отрабатывали навыки стрельбы различными ракетами военные летчики. Теперь это место стало хорошим укрытием для браконьеров. Территорию сложно обследовать пограничным судам. В июне 2012 года пограничный катер “Найза” получил там пробоину и затонул. Байды ходят там без препятствий. Поэтому полигон изредка облетают на вертолете.
На берегу почему-то не очень доверяют Береговой охране. Бытует мнение, что у морских пограничников больше возможностей обеспечивать браконьерский промысел. На таком удалении от берега разрешено находиться только пограничникам. Кроме того, выход в судов в море также контролируют они и знают о готовящихся рейдах.
Менее чем год назад руководство КНБ сменило многих руководителей Погранслужбы, в том числе подразделений Береговой охраны. И не секрет, что целью смены начальства было наведение порядка в ведомстве и приведение службы в соответствие поставленным задачам. Те, с кем нам довелось общаться, вступили в должности от двух до пяти месяцев назад. Эти нерест и путина для них первые.
С недавнего времени на кораблях и катерах, которые патрулируют границу, ведут видеопротоколы моментов преследований, задержаний, изъятий незаконных плавсредств и орудий лова. Изъятую рыбу, не важно, красная она или частиковая, живая или погибшая, следует выбрасывать в море. Мы видели несколько видеозаписей такого рода процедур. Порой за борт летит осетр и севрюга десятками туш. Поскольку промысел осетровых запрещен, команде возбраняется оставлять такую рыбу даже на питание. Весь запас продуктов на двухнедельное дежурство берется на берегу.
Сегодняшний руководитель Урало-Каспийской рыбоохраны Мурат Ермеккалиев (в прошлом - заместитель начальника атырауского финпола) принял хозяйство накануне “Бекiре-2014”. С его помощью намерены усилить и привести работу инспекции в соответствие. На меня он произвел впечатление человека порядочного. Вот только дадут ли ему работать, если проявит настоящую принципиальность?
В прошлом году трех сотрудников уличили в коррупционных преступлениях. Бывает, что работники рыбоохраны приходят в природоохранную прокуратуру ходатайствовать за задержанных браконьеров! По словам Мурата, из 30 сотрудников отдела Дамбинской рыбинспекции (размещается в поселке Дамба на Урало-Каспийском канале - основной дороге в море) 16 человек работают более 10-15 лет.
- И ни одного из них пока не могу сдвинуть, - сетует он. - Такое ощущение, будто они эти места “застолбили”! Но предупредил, что за “крышевание” браконьеров или сбыт браконьерской рыбы буду оформлять и увольнять.
Между тем в распоряжении Урало-Каспийского бассейнового управления по охране и регулированию рыболовства пока нет ни одного морского судна. Передвигаются, правда, на скоростных байдах, таких же, как и у браконьеров. Но выделяемых на ГСМ средств едва ли хватает на эффективную охрану рыбных запасов Урала. Бассейновое управление является межобластным, в сферу контроля входят три региона: Атырауская, Мангистауская и Западно-Казахстанская области. Береговая полоса рыбохозяйственных водоемов этих трех областей, не считая акватории Каспийского моря, составляет 3901 километр, инспекторов всего 120 человек. При простом подсчете оказывается, что на каждого инспектора приходится по 32 километра. Даже если предположить, что каждый инспектор добросовестно выполняет свои обязанности, обеспечить охрану такими силами невозможно.
Оценить объем
В 2013 году из незаконного оборота только в Атырауской области изъяли более 186 тонн рыбы, в том числе 3,7 тонны осетровых пород и 25,6 килограмма черной икры. Это только то, что попало в протоколы - едва ли десятая часть реально добытого незаконным путем объема.
Пока не понятно, что растет: уровень браконьерского промысла или успехи в борьбе с этим злом. Но за 10 месяцев 2013 года оформили 347 преступлений, а за весь 2012 год - 248.
В ходе операции “Бекiре-2014” (с 1 апреля по 31 мая) правоохранители и природоохрана выявили 1120 различных нарушений. Это 987 фактов незаконного лова рыбы, 17 фактов нарушения режима судоходства, 67 случаев нелегальной транспортировки рыбы и 20 фактов незаконного сбыта рыбы. У нарушителей изъято 27 тонн рыбы (более одной тонны осетровых пород), 17,8 килограмма черной икры, около 1200 единиц орудий лова и 176 единиц различных плавсредств.
В этот же период двум осетровым рыбоводным заводам удалось выловить 163 осетровые рыбы для получения икры.
Реальный объем неконтролируемого вылова осетров не поддается подсчету. По оценке Всемирного союза охраны природы, в целом количество выловленной браконьерами рыбы в последние годы примерно в 11 раз превышает то, что занесли в протоколы изъятий.
Ежегодный объем теневого рынка только осетровых оценивается в сумму от одного до трех миллиардов долларов.

Фото Талгат Галимов