Галина Галкина
Игорь Буланов родом из Кызылорды: “Там все мои корни”. С доперестроечных времен живет в Москве. Многие годы проработал в Гражданской авиации и лишь в зрелом возрасте дебютировал с альбомом “Мой тихий свет”: “Музыка всегда присутствовала в моей жизни”

Мы договорились о встрече у метро. И я сразу узнала его в толпе - по азиатским чертам лица.
Игорь Буланов начал учиться играть на гитаре еще в шестом классе, благо его друг Габит Сагатов был счастливым обладателем недешевого в то время инструмента, произведенного на Ленинградском заводе имени Луначарского и стоившего 8 рублей 50 копеек. Через какое-то время Игорь уже подбирал на слух популярные мелодии, а потом организовал с Габитом группу “Голубые крылья”:
- По тем временам слово “голубой” носило другой оттенок. Тогда это был цвет неба. Да к тому же ансамбль базировался в Кызылординском аэропорту, там же нам предоставили инструменты. В то время было очень престижно работать в аэропорту. Мы с Габитом пели репертуар “Битлз” и песни других популярных групп”.
Как и все мальчишки того времени, Игорь собирался стать летчиком, занимался авиамодельным спортом. Его манил космодром Байконур. И в 1975 году Буланов поступил в Рижское летно-техническое училище. Ансамблю при училище требовался гитарист, Игорь неожиданно прошел серьезнейший отбор, оказавшись единственным человеком в группе, не имеющим музыкального образования.
Окончив училище в должности авиадиспетчера, Буланов попадает по распределению в Москву и работает в аэропорту Внуково:
- Вообще-то хотел попасть в Казахстан, но не было мест. Такой парадокс.
 После шести лет работы диспетчером он решает бросить авиацию и профессионально заняться музыкой. Руководство аэропорта бурно отговаривало его от опрометчивого шага: “Бряцать на гитаре? А ты хорошо подумал?”
Игорь Буланов развернул свою судьбу на 180 градусов. Окончив Липецкое музыкальное училище по специальности “руководитель оркестра”, создает группу “Цейтнот”, играющую мелодичный хард-рок в несвойственном тому времени ироничном ключе. В 1988 году “Цейтнот” входит в состав Московской рок-лаборатории (аналог Питерского рок-клуба), в которой выступали практически все известные столичные группы: “Бригада С”, “Браво”, “Елочный базар” (позже переросший в “Мегаполис”). “Цейтнот” имел концертную популярность и никогда не ставил перед собой задачу записать альбом.
В конце 80-х годов Игорь знакомится с Александром Серовым:
- Он меня обаял талантом, энергетикой. Серов предложил раскручиваться вместе: записать совместный диск, гастролировать. Мы осуществили это - выпустили диск “Мадонна” при поддержке Игоря Крутого.
В1991-м “Цейтнот” гастролирует по СССР в рамках концертной программы “Рок-парад” вместе с группами “Браво”, “Стайер”, “Зеркало мира” (организованной Константином Никольским) и другими популярными коллективами.
- Но получилось, что одеяло перетянулось - “Цейтнот” начал работать на Серова, который стал известным, а мы отошли в тень. Но считаю, что любой опыт полезен.
К развалу Советского Союза группа оказалась не готова, и в 1993 году “Цейтнот” прекращает свое существование. Игорь Буланов работает в качестве гитариста и бэк-вокалиста в группе Александра Барыкина “Карнавал” и параллельно играет в небезызвестном “Интеграле”, управляемом Бари Алибасовым.
Началась перестройка. Нужно было зарабатывать, Игорь перешел из музыки в музыкальный бизнес. Стал обеспечивать импорт инструментов и музыкального оборудования от нескольких торговых марок. Продолжает заниматься этим до сих пор:
- Это, конечно, не нефтью торговать. Делаем то, что умеем. Слава богу, не чебуреки продаем, а все-таки связаны с музыкой.
Как это было и раньше, музыка не отпускает Игоря. Весной 2005 года Игорь встречает своих друзей-музыкантов. Продюсер Олег Нестеров (его известные проекты - Найк Борзов, “Нож для фрау Мюллер”, “Ундервуд” - рекорд-компании “Легкие” и “Снегири”) начинал когда-то со своей группой “Мегаполис” в одно время с Игорем Булановым.
Друзья спросили Игоря: “Ну что, бизнесмен, музыку больше не пишешь?” Он ответил: “Пишу, конечно! Приноси то, что у тебя есть”.
- Вот так они выпустили джинна из бутылки. Родился альбом под их крылом. Друзья меня так подзадорили, завели, что я теперь готовлю второй альбом под их патронажем.
- В альбоме “Мой тихий свет” Ваша музыка спокойная, нежная...
- В молодости я увлекался рок-н-роллом, хардом. Этой молодецкой экспрессией я уже наигрался. Стал более лиричным.
- В альбоме присутствуют национальные мотивы?
- Есть там песня “Монгол” (музыка и слова мои), когда она писалась, то перед глазами стояли казахские степи, особенно кызылординские - с барханами. Если бы назвал песню “Казах”, то, с точки зрения восприятия московской и европейской публики, остался бы непонятым. “Монгол” - более всеобъемлющее понятие. Хотя казахи сразу слышат, что пою о Казахстане. Сам играл на хомузе, на домбре, от начала до конца проиграл песню...
- Еще до интервью Вы сказали, что не отрываетесь от корней. Что это для Вас значит: писать казахскую музыку, играть на домбре?
- Не отрываться от корней - это общаться с казахами, бывать на родине. Приезжаешь туда, чтобы подпитаться энергией родного края. Если этого не делать, можно тихо погибнуть. Вы же знаете, во всех столичных городах народ с ума сходит. Мегаполис действует разрушительно. Чтобы у самого крыша не съехала, надо приезжать на родину, поправлять здоровье, душу на место ставить. Пообщаешься с земляками, походишь по родным местам, подышишь воздухом Сырдарьи, запахом джингиля, саксаула, с одноклассниками на рыбалку съездишь и начинаешь чувствовать себя нормальным человеком.
- Что происходит с человеком в большом городе?
- Когда я приехал в Москву в 1978 году, еще существовал Советский Союз, Москва и москвичи были совершенно иными. Сейчас все размылось, стало демократично: любой приезжает сюда и может спокойно жить. А тогда считалось, что Москва для москвичей. Их снобизм той поры памятен. Я - парень с казахским лицом. К таким еще не очень привыкли, поэтому, когда я где-то появлялся, люди удивлялись, расспрашивали. Сейчас уже никто не спрашивает, везде наши братья. Я был в хорошем смысле провинциалом, воспитан замечательными родителями - на казахских традициях. В Кзыл-Орде, как в любом городе Казахстана, происходило смешение культур, что благотворно сказывалось на мировоззрении.
- Видимо, со временем Вы оценили возможности Москвы?
- Тогда ведь был Советский Союз, мы никуда не гнались. Каждый делал что-то свое. Были и карьеристы, кто хотел, вступал в партию, решив развиваться таким образом. Потом началась перестройка, правила игры поменялись.
- Насколько Вас интересует то, что происходит в политической жизни России?
- Бывают интересные события, но с утра до вечера этим не занимаюсь. Музыканты вне политики. Но мне всегда интересно, что происходит в Казахстане. Мне ближе приезжие люди, такие, как я. Но друзья у меня в основном москвичи. Первая и вторая супруги тоже москвички. Хотя внутренне хотелось иметь жену, которая родилась в Казахстане и умеет готовить бесбармак, манты.
- Игорь, Вы выходец из Советского Союза, помните всю специфику той жизни. При Союзе не было такой подверженности вещизму, как сегодня. Люди почувствовали вкус к приобретательству. Вас это коснулось?
- Конечно, все происходит в соответствии с пословицей - “Нельзя оставаться свежим огурцом, находясь в бочке с солеными”... Ничего не поделаешь, жизнь меняется. Я человек православный, вот православие в этом смысле помогает. Общечеловеческие ценности все-таки нужно сохранять. Конечно, мир стал жестким. Мир чистогана, как мы говорим. Кто-то находит подмену, когда кажется, что материальное благополучие заменяет духовные ценности. Но суть человеческую не обманешь. Поэтому и сходят с ума: вроде все есть - десять домов, куча машин, - а счастья нет. Нужно сохранить дружбу, любовь, музыку, чтобы с ума не сойти. Иначе зачем зарабатывать? чтобы вкуснее кушать, мягче спать? А в душе будет пусто! От этого радости нет. Надо жизнь наполнять духовным содержанием. Главное - в погоне за благополучием душу не потерять.
Москва