Светлана Фельде
Владимира Николаевича Проскурина называют непременно по имени-отчеству. Он и сегодня остается историком-краеведом, чей внимательный взгляд обращен в прошлую жизнь Туркестанского края.
Далеко вчера этот форпост Российской империи был превращен в советскую зону республик Средней Азии и Казахстана; близко сегодня - в страны Центрально-Азиатского региона. Мир “шестой части суши”, там, где ее занимал СССР, изменился. Стала другой жизнь большинства его граждан, сменился и почтовый адрес краеведа. Он живет и здравствует теперь в Европе, в немецком городе Берлине. Но продолжает “ведать” бывшей столицей Советского Казахстана, ныне независимой, суверенной Республики Казахстан. Электронные письма в Алматы подписывает в духе эмигрантов первой послереволюционной волны: “Проскурин из Берлинска” или “ Семирек из Шарлотенграда”. К слову, столицу Германии Владимир Николаевич знает не хуже иных горожан, проводит экскурсии по русскому Берлину, по его потаенным уголкам, связанным с пребыванием в Европе туркестанских деятелей.
Заслуженный работник культуры РК, профессор университета “Туран”, академик Международной академии информатизации Владимир Проскурин продолжает изучать прошлое родных пенат, находя в архивах и библиотеках Германии новые свидетельства, фотографии и документы. Возвращает к жизни имена туркестанцев, волею судеб покинувших отчий край в годы революций, войн или иных событий, промелькнувших в калейдоскопе истории страны. Пример тому - прошедшая с успехом в Париже весной 2007 года выставка “Дорогами кочевий” (из новых поступлений коллекции фотодокументов краеведа В. Н. Проскурина)

- Владимир Николаевич, Ваши исследования по истории Семиречья, его столицы, известной под тремя названиями Верный - Алма-Ата - Алматы, снискали авторитет в научных кругах, вызвали интерес широкой аудитории. Кто развил в Вас страсть к краеведению? Кем Вы считаете себя в первую очередь: ученым, преподавателем, писателем?
- Провести жесткое разделение не получится. Уже в студенчестве меня увлекла исследовательская работа. В те благословенные годы я занимался горными видами спорта, и моим первым университетом стала Всесоюзная спортивная база “Горельник”, что была в городе Алма-Ате. Там я встретил много интереснейших людей - среди отдыхающих были космонавты, ученые, артисты, художники.
Смешно вспоминать, эти солидные туристы называли меня, желторотого инструктора, по имени-отчеству. Таковы были неписаные правила гор. Со многими из этих людей я долгие годы поддерживал контакты, ездил к ним в гости. Время проводил в библиотеках и архивах Москвы, Питера, Омска, Оренбурга. Путешествовал по Союзу.
Моими собеседниками, проводниками и наставниками во вселенскую культуру, литературу и искусство, историю и географию стали П.С.Рототаев, А.П.Горбунов, Б.А.Кириков, А.Ф.Крашенинников, Н.П.Ивлев, А.П.Окладников, С.Г.Кляшторный, М.К.Козыбаев, Г.А.Пугаченкова. В этом сонме именитых можно назвать немало иных - ярких и самобытных личностей, которые оказали на меня особое влияние. Всем им низкий поклон. Каждый из моих визави направлял мои мысли в нужное русло, помогал сосредоточиться на выбранных мной направлениях.
В те же далекие 60-е я написал первые очерки по краеведению, их опубликовали во всесоюзном журнале “Вокруг света”, затем я стал публиковаться и в казахстанских СМИ. В Москве получил подготовку редактора-издателя. Столичные друзья в шутку называли меня Владимиром Гиляровским Вторым. Редактировал ежегодники “Памятники истории и культуры Казахстана”. И издавал собственные брошюры об Алма-Ате и алмаатинцах.
По моим сценариям были созданы документальные киноленты и телефильмы. Я серьезно увлекся топонимикой окрестностей Алма-Аты, затем историей города, его старых домов и их обитателей, постепенно овладевая наукой изучения глобального краеведения, экологии природы и культуры. Такая вот предыстория...
- Расскажите о своих родителях...
- Отчасти сыграли свою роль в выбранном мною пути и родители. Да иначе и быть не могло... Мой отец - технарь. Он учился в Московском институте “Цветметзолото”. У отца был аналитический ум, он много читал, знал, как минимум, дюжину иностранных языков, отлично владел кистью художника-копииста. Мама, невзирая на свое техническое образование, - она училась там же, где отец - больше тяготела к ирреальному миру искусства, литературы, музыки.
Бабушка наша тоже была человеком тонких материй. Уж простите за нескромность, но по количеству заслуженных деятелей, внесших вклад в национальное наследие Казахстана, наша семья держит пальму первенства. Мария Александровна, моя бабушка, была концертмейстером оперного театра в Алма-Ате, стояла у истоков музыкального развития населения. Ее правнук, Алексей Кутунов, стал военным дирижером, первым руководителем Президентского оркестра республики.
Старший мой брат, Алексей Николаевич, прославил семью Проскуриных в деле реставрации памятников архитектуры: получил звание заслуженного архитектора за возрождение мавзолея Ходжи Ахмеда Ясави, национальной жемчужины средневековья. Так что присутствует и его влияние на выбор моей профессии: круг коллег и единомышленников Алексея - это и мой круг.
- Следующий вопрос связан с термином “Центральная Азия”. Существует ли единый терминологический аппарат, используемый и национальными историками, и мировыми учеными?
- Насколько известно, понятия Средняя и Центральная Азия глобальная география не объединяла, не отменяла, не переименовывала. Первые - хотя и скудные - сведения о природе Казахстана и Средней Азии содержатся в источниках, относящихся к древним временам: в персидских надписях, в сочинениях греческих и римских ученых и писателей, путешественников Востока. Отошлем любознательного читателя к авторитетным трудам, переведенным на русский язык: К.Риттер (“Землеведение”, 1867 г.), А.Гумбольдт (“Центральная Азия”, 1915 г.), В.Бартольд (“История культурной жизни Туркестана”, 1927 г.). Или к изданной в 1823 году в Берлине трехтомной “Естественной истории Оренбургского края” Э. Эверсмана.
Немецкие ученые сумели построить ясную орографическую картину Центральной Азии. Гумбольдт впервые указал границы Средней Азии и верно понял орографические особенности ее. Судьбы населяющих их кочевых народов и обитателей земледельческих оазисов тесно переплетались веками. Здесь рождались могущественные кочевые империи. В прошлом носители индоевропейских языков расселялись гораздо шире, о чем свидетельствуют древние рукописи и географические названия соседних стран.
Центрально-Азиатский регион, быть может, связывает с Казахстаном лишь пуповина Иртыша. Кстати, в Зайсане, где Иртыш пересекает территорию Казахстана, стоял некогда памятник исследователю Центральной Азии Н.М. Пржевальскому. Так вот, он был уничтожен местными блюстителями национальной идентичности. В соседнем Кыргызстане переименован город Пржевальск. Стало быть, и таким способом навязывается новое понимание географических рамок региона.
Что же касается термина “Центральная Азия” в обиходе и понимании этно- и геополитиков - скорее всего, это выдумка псевдопатриотов. Вполне вероятно, что таким же образом появились понятия “Великий шелковый путь” или “Золотой человек”.
- Расскажите, если можно, о причинах, по которым Вы уехали в Германию? Что послужило толчком для такого исторического поворота в Вашей жизни? Нашли ли себе применение в другой стране? Поведайте о том, чем занимаетесь.
- В отношении людей моего возраста можно говорить лишь об адаптации, нежели об интеграции в новую среду. Прежде всего мешает незнание немецкого языка, европейской культуры, традиций и обычаев окружающих меня людей. И, как следствие, отсутствие общения. Живу один в европустыне - такая вот грустная шутка. Хотя жизнь на то и жизнь, что интересна повсеместно во всем своем многообразии. Насколько люди разные, настолько их проблемы одинаковые. И в Германии постепенно складывается пусть узкий, но все же круг людей, близких мне по духу. Есть коллеги и среди немцев. Впрочем, я говорю просто о сложном: “Чужая жизнь - безжалостней моей - зовет меня... И что мне делать с ней?”
Я по природе - архивист, люблю “копать” истории про историю. Меня переполняет желание поделиться своими находками. Может быть, поэтому большинство своих открытий я разместил в Интернете - сегодня самом востребованном виде информации и общения.
Мне довелось стоять у истоков охранного дела, составлять исторические справки-паспорта на памятники архитектуры, включенные в историко-опорный план градостроительства Алма-Аты. На сегодня дело моей жизни оказалось под угрозой полного забвения. Город моей юности превращается из места обитания в некий бизнес-центр, в “многофункциональный комплекс Нурлытау” (по определению новоявленных архитекторов и прорабов перестройки). И там нет места романтическим золотым крылечкам и резным ставенкам, журчащим арыкам и живой природе, вечным, как казалось, рощам и кладбищам. Старое уничтожают бульдозерами...
Прошлому остается только одно - воскрешение на бумаге. Моим уделом стала научно-популярная литература, эссеистика, документальный очерк.

г.Хеннеф, Германия