Ирина Ковалева из Павлодара
Подобно падающей звезде, он ярко сверкнул над Сибирью в начале прошлого века, оставив после себя шлейф скандалов, слухов и две тысячи рассказов, большая часть которых до сих пор так и не издана. Непризнанный гений или городской сумасшедший - до сих пор спорят российские литераторы о павлодарском писателе, фотографе и художнике-авангардисте Антоне Сорокине. 29 июля этому человеку, опередившему свое время, исполнилось бы 127 лет

Кто в Павлодаре не знает писателя Антона Сорокина? Как выяснилось, практически никто не знает. А ведь личность эта была примечательная, и творчество его стало многим понятным и актуальным лишь в наши дни. В сибирской глуши в начале ХХ столетия Сорокин изобрел или предвосхитил новые жанры авангардного искусства - перформанс, акционизм, мэйл-арт, рэди-мэйд, серийное искусство, прославившись больше не как писатель, а как скандальный рекламист. Ко всему этому он пришел намного раньше своих западных коллег. Как он сам себя называл, “делопроизводитель собственной славы”, Сорокин родился не в то время и не в том месте.
Спор идет даже о дате рождения Сорокина. Официально указывается 29 июня. В то же время надпись в открытке об Антоне Сорокине, выпущенной городским музеем Омска к 80-летию Потанина, гласит - 29 июля 1884 года. Данные были предоставлены самим автором. Еще один повод для раздумья - материал о собственном мнимом самоубийстве, опубликованный Сорокиным в “Синем журнале” в 1915 году. Там в статье “Памяти странного человека” дата рождения указана им как 24 июля.
В 1884 году в Павлодаре в семье зажиточного купца-старовера Семена Сорокина родился Антон Сорокин. В то время семья по своему богатству уступала лишь известному павлодарскому “миллионщику” - купцу Дерову. В Павлодаре Антон Сорокин написал свои первые детские рассказы. В 1892 году семья Сорокиных переехала в Омск, но Антон часто приезжал в Павлодар навещать родственников. Теперь дом купца Сорокина считается памятником архитектуры. В нем размещены фонды Павлодарского областного краеведческого музея. Кстати, после революции, в 1923 году, в этом доме был обнаружен тайник с золотыми монетами.
Получив образование в омской гимназии, Антон Сорокин сменил несколько профессий - от торговца солью и кожей и счетовода до ученика иконописца и регистратора в пригородной больнице. Серьезно взялся за писательское дело в 1900 году, в 16-летнем возрасте. С той поры он стал вести активную переписку с известными столичными литераторами. А главной темой его произведений в те годы была власть золота над людьми.
Его пьесу “Золото” собирался ставить Всеволод Мейерхольд в театре Комиссаржевской, но цензура не пропустила. Сорокин унынию не поддался и разразился антивоенной повестью “Хохот желтого дьявола”. В 1914 году она впервые появилась на страницах газеты “Омский вестник”. По тем временам это была сильная вещь, о Сорокине заговорили как о профессиональном писателе. В 1917 году он написал рассказ “Дафтар”, который повествует о будущем, где кончилась власть денег, где золото потеряло цену, где нет границ, банкиров, богатых и бедных. В этом рассказе Сорокин воспевает то, что считает главной ценностью на земле, - человеческую жизнь.
“Когда это будет... не знаю, когда взойдет над страдающим человечеством солнце извечной правды и любви. Но нужно верить, что это будет! Бог-Человечество идет на смену Будде, Христу... Капиталу... и другим идеалам”.
Не получилось поставить монодраму “Золото” и в кино. Среди писателей Антон Сорокин одним из первых попытался освоить кинематограф в качестве сценариста. С предложением об экранизации произведения он обратился в Московское отделение акционерного общества англо-американских фильмов “М.П.Сельз-Эдженси”. В 1913 году Сорокину пришел ответ: “Монодрама почти невозможна для постановки путем кинематографа, так как вся ее грандиозная и эффектная идея выражена не образами, а словами, пространными монологами. Кинематограф же враг слов... Будем признательны, если получим от вас сценарий, написанный специально для кинематографа. Как можно больше мимики, образов, как можно меньше слов”. Вновь эксцентричный писатель опередил свое время - сценарий “Золота” не годился для немого кино. Но фильм мог бы с успехом выйти в наше время, ведь тема актуальна и сегодня.
В 2011 году Санкт-Петербургское издательство “Красный матрос” впервые издало серию рассказов Сорокина “Тридцать три скандала Колчаку”. Эта книга вышла тиражом всего в полтысячи экземпляров. Один из них из Москвы прислал мне земляк. В 1918-1919-х годах Омск, захваченный адмиралом Колчаком, считался столицей Сибири. В нем свои представительства открыли посольства Америки и Японии. Творчеством Антона Сорокина заинтересовался посол Японии в Сибири генерал Танка Гиити, он стал покровителем писателя. Возможно, только благодаря авторитету этого японского вельможи Сорокин избежал расправы за свои насмешки над Колчаком.
Писатель описывает свои выходки, направленные на дискредитацию адмирала Колчака. Причем экстравагантные выпады писатель намеренно провоцировал, рискуя поплатиться жизнью за свое ерничанье, порой граничащее с хамством. Например, однажды он привел с собой на собрание специально отобранных им на окраинах Омска “два десятка тронутых умом” сектантов. Мол, в дискуссиях слышатся призывы о победе над большевиками, а простому народу слова никто не дает. “Мои помощники были неподражаемы, - пишет Сорокин. - Говорили на иных языках. А когда ораторы начали нести чушь об аде и грешниках, Колчак с министрами сбежал”. После этого дискуссионные вечера прекратились, а “банда сектантов” распалась.
Одно тогда омрачало его жизнь - он стал опальным писателем. В газете “Курганская свободная мысль” в 1919 году были опубликованы фрагменты его антибольшевистского манифеста. В то время писатель считал, что большевики принесли немало вреда культуре. Эти высказывания и могли сыграть свою роль в том, что позднее имя Сорокина было забыто и почти стерто из истории.
Газеты отказывались печатать его рассказы. Он даже проводил эксперимент: отправлял свои сочинения в редакции под псевдонимом - их с удовольствием принимали, но как только он подписывался своим настоящим именем - изгоняли со скандалом. Также противники срывали и его выступления перед публикой. Однажды, когда он читал со сцены омичам свой рассказ, в зале кто-то намеренно выключил свет. Сорокин как будто предчувствовал такой поворот событий - достал из кармана заранее припасенную свечу, зажег ее и как ни в чем не бывало продолжил свое выступление. Позже выступление со свечой стало его коронным номером, а сама свеча стала символом писателя.
Свое отсутствие на страницах сибирской прессы Антон Сорокин компенсировал саморекламой. Первым делом, в пику Александру Колчаку, который самопровозгласил себя Верховным правителем Сибири, Сорокин присвоил себе титул Короля писательского и даже выпустил валюту со своим портретом. А когда ему предъявили обвинение в фальшивомонетничестве, он хладнокровно ответил: “Я не подделываю деньги, а выпускаю свои”. Сорокин проводил выставки своих картин на заборах города Омска. Его хотели привлечь за хулиганство, а он ссылался на отсутствие закона, запрещающего вывешивать картины на заборах. Все же его работы сняли под предлогом, что они портят вид города. Мнения о “титулованном” писателе были разные и в писательской среде. Например, популярный тогда в Омске Эраст Чайников писал о Сорокине:
Летит дурная слава,
На ней Антон безумный -
На ней Антон безумный -
Корона набекрень.
После революции Сорокин занял одно из ведущих мест в литературной жизни Омска, а в 1926 году стал членом Союза сибирских писателей. Также являлся членом омской организации работников науки, литературы и искусства, литературно-художественной секции при Сибирском отделении государственного издательства. Тогда в Сибири проездом был отец русского футуризма Давид Бурлюк. Познакомившись с Сорокиным, он проникся его невероятным подходом к искусству и даже выдал ему удостоверение в гениальности, скрепленное личной подписью, в котором значилось: “От Всероссийской федерации футуристов национальному великому писателю и художнику Сибири Антону Сорокину. Извещение. Я, Давид Бурлюк, отец российского футуризма, властью, данной мне великими вождями Нового искусства, присоединяю Вас, Антон Сорокин, в ВФФ, приказываем отныне именоваться в титулах своих великим художником, а не только писателем, и извещаем, отныне Ваше имя вписано и будет упоминаться в обращениях наших к народу в следующем порядке: Давид Бурлюк, Василий Каменский, Владимир Маяковский, Велимир Хлебников, Игорь Северянин и Антон Сорокин”.
Позже Антон Сорокин уже от своего имени выписывал подобные удостоверения и своим ученикам, в числе которых он называл и известного павлодарского писателя Всеволода Иванова, с которым был в дружеских отношениях. Даже после размолвки Иванов с теплотой отзывался об Антоне Семеновиче. Так получилось, что Всеволод Иванов стал единственным из писателей, кто проводил Сорокина в последний путь.
В конце 20-х годов Сорокин заболел туберкулезом. Говорят, поначалу он даже обрадовался этой “писательской” болезни, лелеял ее. В итоге туберкулез перерос в последнюю стадию. В 1928 году его от Союза писателей срочно направили на лечение в Крым. Он очень тяжело перенес дальнюю дорогу на поезде. А в здравнице его ждал удар - доктора, осмотрев его, сказали, что ему уже в пору не лечиться, а умирать, что с такой запущенной формой брать его к себе они не имеют права.
Сорокин знал, что обратного пути не выдержит. Но делать было нечего - жена повезла его на лечение в Москву. На московском вокзале ему стало совсем плохо. Так как в привокзальной больнице мест не было, Сорокина положили прямо на холодный пол в коридоре. Единственный, кто в тот момент мог ему помочь, был Всеволод Иванов, который тогда жил в Москве. Он устроил Сорокина в нормальную больницу, потом поехал на совещание, собирался после него навестить своего земляка, друга и наставника. Но во время совещания раздался телефонный звонок из больницы. Сообщили: человек, которого вы устроили, умер.
Короля писательского Антона Сорокина похоронили на Ваганьковском кладбище 24 марта 1928 года. Эпитафией для него стали стихи, написанные его другом и учеником Леонидом Мартыновым:
Вы знаете ль, что в Омске жил Король?
Король писателей - Антон Сорокин.
И пламенно играл он эту роль,
и были помыслы его высоки...
Понял ли высокие помыслы Сорокина современник? Писатель ассоциировал себя с Джеком Лондоном. Как и американский автор, пишущий об угнетаемых в Америке индейцах, так и Сорокин описывал в многочисленных очерках хорошо знакомую ему жизнь простых казахов, их быт и обычаи. Стоял на защите бедных слоев населения, страдавших от голода и дискриминации. В рассказе “За страх и ужас в глазах” он повествует о том, как атаман Анненков устроил в “захудалом городе Павлодаре” бал-маскарад. Первый приз присудили маске, изображавшей застывшее в гримасе смертельного ужаса лицо степняка. Атаман приказал победителю снять маску, но оказалось, перед танцующими настоящее лицо казаха, случайно попавшего на бал. Кровавые деяния белогвардейцев Антон Сорокин описывал, сравнивая отряды казаков с репьями на коже верблюда.
Не таким видел будущее родного края Король писательский. Страну Сибирь, а именно так называл Сорокин свою землю, писатель-провидец представлял второй Америкой: “Там, где были волчьи ямы, будут небоскребы”.
В 2011 году Санкт-Петербургское издательство “Красный матрос” впервые издало серию рассказов Сорокина “Тридцать три скандала Колчаку”. Эта книга вышла тиражом всего в полтысячи экземпляров. В 1918-1919-х годах Омск, захваченный адмиралом Колчаком, считался столицей Сибири. В нем свои представительства открыли посольства Америки и Японии. Творчеством Антона Сорокина заинтересовался посол Японии в Сибири генерал Танка Гиити, он стал покровителем писателя. Возможно, только благодаря авторитету этого японского вельможи Сорокин избежал расправы за свои насмешки над Колчаком.