Эльвира Сыздыкова
В рамках летнего сезона TheatreHD у отечественного зрителя появилась возможность познакомиться с легендарной постановкой “Аида”, прозвучавшей голосами ведущих оперных исполнителей планеты. Спектакль под режиссурой Сони Фриселл, не покидающий сцену Метрополитена три десятка лет, и по сей день доказывает актуальность жанра, а также то, что перед сердечными страстями в равной степени слабы как цари, так и им покорные

Постановка Сони Фриселл длится немногим меньше четырех часов. И за эти минуты зрителю, перестающему ощущать темп времени, выпадает возможность не только упиваться искристыми переливами божественных голосов и удивляться невыразимой красочности и детальности декораций. “Аида” - масштабный костюмный оперный спектакль, преисполненный феноменальной магией, дух которой не остается статичным и рвется куда дальше сюжетной канвы.
Менее явным, несколько недооцененным могуществом “Аиды” является, конечно же, ее воздействие на зрителя - заядлого оперомана или же слушателя, не приемлющего оперное искусство ни в какой форме. Если для первого спектакль, даже сотни раз прожитый, предстает нетленным образцом большой оперы, классикой, раскрывающейся раз за разом новой гранью, то для равнодушных к этому искусству “Аида” запросто может оказаться произведением, предваряющим тонкое понимание жанра и его универсального языка, шедевром, с которого зарождается беспрекословная любовь к опере.
Летний сезон TheatreHD позволил прикоснуться к легендарной постановке на музыку Джузеппе Верди, живой перформанс которой снимали в прошлом году из знаменитой Метрополитен-оперы в Нью-Йорке. Выступление поражает от и до, причем не только масштабами убранства или привлечением экстравагантных атрибутов, но и, без сомнения, актерско-певческим составом, получившимся исключительно звездным и безошибочно узнаваемым.

Ведущую партию Аиды исполняет известная оперная дива Анна Нетребко, чье проникновенное сопрано водрузилось в самом центре спектакля, обернулось его сердцем и душой. Примечателен дуэт артистки с грузинской оперной певицей Анитой Рачвелишвили, которая в постановке Фриселл играет роль величественной Амнерис, дочери фараона. В свою очередь в отца-монарха перевоплотился Райан Спидо Грин, в воина Радамеса - Александр Антоненко.
Опера “Аида”, растянувшаяся на три действия, не сдавая позиций, ширится, колышется и будоражит, что неудивительно, учитывая огромную команду, работающую над каждой деталью постановки. Художником “Аиды” выступил Джанни Куаранта, художником по костюмам - Дада Салиджери, а над световыми переходами работала Джил Векслер. Несомненно, опера - это в первую очередь триумфальное торжество музыки. За ее магнетическое воплощение в новой постановке отвечает Никола Луизотти, выполняющий обязанности дирижера.
К слову, примечательно и то, как освеженный спектакль искусно и основательно вкладывается в гармоничное звучание грандиозной постановки, живущей на стыке музыки, танца и актерского искусства. В “Аиде” с Анной Нетребко в заглавной роли зрителя поджидала отдельная изюминка - виртуозные балетные номера, нисколько не нарушающие ритма истории, но лишь усиливающие пронзительные мелодические акценты.
“Аида” - летопись отчаянной любви, которой суждено выживать в условиях войны между Египтом и Эфиопией. Действие разворачивается в Египте времен царствования величавых фараонов. В историю, трогающую сердца зрителей по всему миру, мы погружаемся ровно как и Радамес, пламенный юноша из фараонова войска, получая известие о накалившихся отношениях Египта и Эфиопии. Радамеса охватывает идея встать во главе армии и непременно одержать победу над недругом. И движет героем в первую очередь совсем не преданность родине, но желание освободить возлюбленную Аиду, эфиопку, которая служит дочери фараона Амнерис.

Пылкая царевна играет далеко не последнюю роль в отношениях Аиды и Радамеса. Неумолимо и заведомо трагично она оказывается тем самым звеном, что отстраивает любовный треугольник произведения, на котором и держится вся история. Амнерис любит Радамеса и, замечая чувства юноши, решает плести козни против служанки. Коварно посягнув на доверие замешкавшейся Аиды, которую разрывает между страхом за жизнь любимого и сохранность родной Эфиопии, где правит ее отец, Амнерис вытягивает из девушки признание в симпатии Радамесу.
Эфиопия оказывается раздавленной безоговорочным поражением, и Амнерис, уверенная в победе над Аидой, отправляется встречать триумфальную процессию во главе с целым и невредимым Радамесом. Шествие замыкает строй пленных эфиопов, среди которых, к своему ужасу, Аида узнает своего отца - царя Амонасро. Фараон, потрясенный красноречием Амонасро, истинное лицо которого ему неизвестно, позволяет пленным обрести свободу, но эфиопского правителя оставляет в неволе.
Между тем подарившему Египту победу Радамесу фараон назначает в жены свою единственную дочь - уже известную нам вероломную Амнерис. Перед свадьбой, когда темп истории назревает атмосферой неотвратимости и ошибочности, влюбленные намечают встречу, в ходе которой ужасающе стремительно приближают свои судьбы к катастрофической развязке.
Аиду, скорбящую по сломленной Эфиопии, отец уговаривает выведать, каким путем Египет двинется, чтобы захватить территории потерпевшего поражение царства. В тот самый момент, когда Радамес клянется в любви Аиде и влюбленные решают бежать, чувство долга заставляет девушку спросить о направлении египетских войск. Ничего не подозревающий герой раскрывает тайну, а Амонасро, не сумевший сдержать эмоций, покидает укрытие и раскрывает свою подлинную личность монарха.
Троицу застает верховный жрец и Амнерис, выходящие из храма. Аиде и Амонасро удается бежать, но Радамес вынужден сдаться. Его приговаривают к погребению заживо за измену родине. Юноша уверен, что Аиду уже постигла его участь. И даже когда он узнает о том, что девушка спаслась, он отвергает предложение царевны спасти его, если только Радамес отречется от любви к эфиопке. Амнерис падает в ноги беспощадным в своем решении жрецам, моля помиловать возлюбленного, но те остаются непреклонны.
И пока наславшая всевозможные проклятия на судей царевна отправляется в свои покои, чтобы помолиться за упокоение души любимого, Радамеса тайком навещает Аида, пожелавшая разделить участь юноши. На этой трагичной, воспевающей бессмертие любви ноте опускается занавес сцены, оставляя потрясенного зрителя в размышлениях о том, как все же неизменно покорны человеческие сердца могуществу любовных страстей.