Сагымбай Козыбаев
Страницы “Нового поколения” дали путевку в жизнь книгам и циклам эссе профессора Сагымбая Козыбаева “Лики времени”, “Аксуекство равных, “Записи на песке”, “Взгляд”, “Там, за горизонтом”, “Этюды на полях”. Сегодня наша газета открывает новый цикл философско-публицистических наблюдений автора - мэтра отечественной журналистики, шестикратного лауреата премии Союза журналистов Казахстана, лауреата Президентской премии в области СМИ

Бауырым
Есть личности, знакомство и дружба с которыми нас облагораживают. Во многом потому, что несут они в себе массу человечных понятий. При этом идет аккумуляция своих потенциальных возможностей, ибо жизнь и деяния таких людей - неисчерпаемый колодец и учебы, и подражания.
Имя этого человека уже вписано в анналы советской и постсоветской истории Отечества. Он не остался на обочине общественно-политических событий и бурь, как со многими произошло на переломе эпох, а с присущей ему неуемностью сердца и болью за нацию засучил еще более рукава, показав соотечественникам, какими должны быть понятия чести, долга, гражданственности.
В этой рукописи, своеобразном аналоге ЖЗЛ, выпускаемом благодаря личной инициативе академика Галыма Мутанова, много восторженных и теплых слов о нашем юбиляре. И о наградах, почестях, признаниях, которыми он увенчан. Как никто другой, Куаныш Султанов это заслужил.
Очень сожалею: судьба не дала возможности более тесного с ним соприкосновения. Если не ежедневного, то хотя бы частого. Но это не тот случай, и не мы одни. И виной тому параметры и должности Куаныша Султанова, поистине высотные: главный идеолог страны - заведующий отделами культуры и идеологическим некогда правящей и всесильной партии, первый министр информации, дипломат в ранге Чрезвычайного и Полномочного Посла, и не где-нибудь, а в Поднебесной, сенатор, другие его вершины государственного и общенационального уровня. Подчеркиваю - не один я такой. Но и того, что у меня связано личного с этим человеком, мне с лихвой хватает. Ведь главное - теплое и нежное чувство к личности, олицетворяющей и поныне возвышенный дух и гордость национального самоощущения, благородства и мировосприятия. А это уже сопричастие.
Вспоминаются несколько памятных эпизодов. В 1991 году Куаныш Султанов стал первым министром печати и массовой информации страны. Легко сегодня рассуждать об этом. Тогда все у независимой страны было впервые. Казахстан, как часть молниеносно развалившейся на глазах большой единой страны, должен был заложить первые позитивные шаги развития, доказать миру свою идентичность, определить основы новой государственности. Обосновать и провести все это в жизнь - нужна идейная платформа, пропаганда. И, чтобы все считались, своевременно войти в мировое информационное пространство. Именно Куанышу Султанову принадлежала идея организации Всемирного семинара ЮНЕСКО по независимым СМИ в Алматы в 1991 году. На нем, как известно, была принята Алматинская декларация, давшая импульс развитию всей мировой прессы, особенно развивающихся стран. Параллельно это были истоки новой отечественной демократической журналистики. Мне приятно об этом вспоминать, ибо единственный тогда в стране факультет журналистки КазГУ, который я возглавлял, был активным помощником организационного проведения данного всемирного семинара, участниками которого стали делегаты из более чем ста стран.
Журналистский цех это не забыл, и в марте 2005 года, накануне назначения Куаныша Султанова Чрезвычайным и Полномочным Послом нашей республики в Китае и по совместительству в Монголии, Вьетнаме и КНДР, на сцене Театра оперы и балета имени Абая ему была вручена высшая общенациональная журналистская премия “Алтын Самџрыћ” с формулировкой “За выдающийся вклад в отечественную журналистику”.
Начиналась новая веха в жизни нашего юбиляра - дипломатическая. Он был в числе первых, кто заложил первые кирпичи в основание новых приоритетов во внешней политике. И не с кем-нибудь, а с великим соседом - Китаем. Одним из первых, кто способствовал объединению казахов-соотечественников, проживающих за границей, со своей исторической родиной. Прошло некоторое время, и появилась его докторская диссертация по политологии, посвященная казахстанско-китайским отношениям. Я имел честь быть официальным оппонентом этой научной работы, не утерявшей значение и по сей день.
С того времени утекло немало времени. Каждая встреча с Куанышем Султановым - праздник души, символ общности судеб, взаимной симпатии. А его встречи со студентами родного факультета КазНУ имени аль-Фараби - особая запоминающаяся отметина в жизни поросли. Мудрость изречений, ему присущее сократовское ораторство, бата юношеству - будущему страны - это отдельный разговор. Вот и последняя встреча 5 февраля нынешнего года - именно такая зарубка у многих. Не хотели студенты отпускать его, вопросам не было конца.
Судьба общей страны - судьба каждого из нас. И радостного у всех должно быть больше. “Куаныш” по-казахски означает именно это - “радость”.
Куаныш Султанович и сегодня в пути. Некогда почивать на лаврах. Надо и далее быть сопричастным к делам страны - большим и малым. А для нас, духовно и душевно близких, продолжаются радость обоюдного общения, настоящее человеческое братство.
Человек накануне своего юбилея. Он уважаемая всем обществом персона. К тому же коллега, к тому же единомышленник. Не могу не отозваться этими строками.
Великие ориентиры есть у всех. Недостигнутые пики - тоже. Желаю Вам, Куаныш Султанович, их покорения!

Последняя ханша
Есть наука о законах наследственности - генетика. Она для научного познания мира. А на обыденном уровне мы ищем ответ на вопрос, как появляются гении.
Гены, безусловно, на дороге не валяются. Многое они значат. Но для сотворения гениев немаловажны и определенные обстоятельства. Как сопутствующие.
Писал я как-то, что Лермонтов и Валиханов - два крыла одной неувядающей светлой песни. Будто они близнецы. Все у них сочеталось, было схожим как две капли. И возраст жизни - злодейкой-судьбой прерванной на третьем десятке лет, - Лермонтов убит на дуэли, есть версия о насильственной смерти Валиханова. Оба прекрасно рисовали маслом и карандашом. Оба имели военное образование - школа подпрапорщиков и кадетский корпус. Оба ушли из жизни с нереализованной мощью словесного духа. И самое главное: у обоих были бабушки по отцу, обожавшие своих внуков, опекавшие с рождения - властные, родовитые Елизавета Арсеньева и Айганым Саргалдакова. Первая называла внука ласково Мишель, а Айганым своего - уважительно по-казахски - Небесный (настоящее имя Чокана - Мухаммед - Канафия, по имени Пророка). И родовые имения, где прошло созревание таланта - пензенское Тарханы и кокшетауский Сырымбет, оба ныне мемориалы.
 Два титана. Две их бабки. Отдадим дань одной из них - последней ханше Степи - Айганым Саргалдаккызы (“сарѕалдаћ” по-казахски “лютик” - трава ядовитая). Что мы о ней знаем? Только то, что она - младшая жена хана Уали, сына Абылай хана.
Уали правил Средним жузом - сегодня это Сарыарка - без малого 40 лет. Был последним ханом, которого избрал сам народ. И единственным, кто погребен не в Туркестане. Даже захоронение его было найдено лишь двадцать лет назад. На родине, в Зерендинских горах, с недавних пор открыта усыпальница - мазар, ставшая местом паломничества. Данные о годах жизни хана предположительно 1737-1820.
 А Айганым была младше мужа на 43 года (по другим данным - на 46). Годы ее жизни - 1780/1783-1853. В год смерти хана Уали сыну его Чингису - отцу Чокана - было около десяти лет. Ханша, не колеблясь, взяла управление Средним жузом в свои руки. Владевшая несколькими языками, она считалась передовым человеком своего времени. По делам беспокойной необъятной Степи Россия предпочитала вести переговоры именно с ней. Из ее ставки - Сырымбета - шла активная переписка с русским императором. Властная, непреклонная ханша пользовалась авторитетом и у подвластного люда, и у царской администрации. Ни одно политическое событие в Северном и Центральном Казахстане не проходило без ее деятельного участия. Все родовые споры обширной своей вотчины разрешала сама. Русский царь считался с ее мнением. Благодарный Александр велел выстроить ей в Сырымбете усадьбу - резиденцию, в которой предположительно родился Чокан. При ней, как и положено, были мечеть, школа, гостевые помещения, банный корпус, конюшня.
Ханша Айганым, никому не доверяя, занималась воспитанием своих детей и внуков. Перечить ей никто не осмеливался. Сына Чингиса отправила на учебу в Омск, в линейное казачье войсковое училище, отец Чокана со временем стал полковником, ага-султаном округов Аманкарагай, Кусмурын, Кокшетау. На особом счету был любимый внук. Его она сызмальства сама учила языкам. Из ее уст он знал все народные легенды, предания, дастаны. А когда исполнилось ему 12 лет, несмотря на отчаянные слезы и протест матери, не менее гордой и властной Зейнеп, дочери влиятельного в Степи баянаульского ага-султана Шормана Кушикулы, ханша безоговорочно отправила также в Омск. В кадетский корпус, вплоть до открытия в 1880 году первого вуза Сибири - Томского университета, бывшего лучшим учебным заведением азиатской России. Бабкины старания были не напрасными. После окончания корпуса Чокан в 18-летнем возрасте стал адъютантом всевластного хозяина Западной Сибири генерал-губернатора Густава Гасфорда.
На дворе стоял 1853 год. Чокану предстояло прожить еще двенадцать, отведенных Всевышним, лет. Впереди ждала громкая известность. А пока он у изголовья своей умирающей бабушки. Ханша в последний раз осеняет его своим бата - благословением.
Думаю порой: гены генами, но если бы не такая бабушка...