Константин Маскаев
Идея написать о непростом и неоднозначном промысле “черных старателей”, то есть тех, кто добывает промышленный и строительный металлолом, возникла после сообщения об очередной трагедии: в Актюбинской области пятеро человек спустились в люк, чтобы разжиться металлом, четверо из них погибли, надышавшись метаном. Также вспомнился случай гибели людей под Балхашом, на бывшем военном объекте, радиолокационной станции “Дарьял-У”. Там обрушилась часть огромного здания. По официальным данным, погибли четверо рабочих (число погибших могло оказаться и выше десятка: на объекте было около 40 человек, которые сразу разбежались и скрылись). Люди незаконно разбирали строение, извлекали плиты, профиль и металл. Это, кстати, одна из крупнейших радарных станций в СССР. На объекте также хранились высокотоксичные вещества, в том числе конденсаторы, содержащие полихлордефинил

В процессе сбора и подготовки материала идея несколько трансформировалась.
Какой смысл в который раз сетовать на те непростые жизненные обстоятельства, что гонят некоторых казахстанцев на трудный и опасный промысел? К чему, опять же, пускаться в гневный пафос по поводу бездействия (а в отдельных случаях и покровительства) со стороны правоохранителей, которые не обеспечили бывшие промышленные и военные объекты должной охраной?
Вероятно, в последующих публикациях появится и пафос. А пока мы решили собрать воедино сведения или хотя бы упоминания о некогда секретных, а подчас и сегодня опасных объектах минувшей эпохи.
Причем эта тема интересна не только “черным старателям”. К ней проявляют интерес и совершенно безобидные, но не менее рисковые охотники за следами истории. Чаще всего обыватель называет их “сталкерами” (реже - “диггерами”). Определение появилось после повести братьев Стругацких “Пикник на обочине”, где так называют людей, занимающихся опасным и незаконным промыслом - поиском и выносом из “Зоны” (территории, измененной в результате посещения инопланетянами) “хабара” - артефактов неземного происхождения.
В наше время определение укоренилось еще и благодаря компьютерной игре S.T.A.L.K.E.R. Сегодня это люди, которые из любопытства, ради забавы или в поиске острых ощущений исследуют опасные объекты и территории (часто с риском для здоровья или жизни). Это приверженцы индустриального туризма. Азарт подчас толкает их на риск посещения даже охраняемых промышленных или военных объектов. “Хабар”, то есть в данном значении “добыча”, чаще всего нематериальна. Это впечатления и фотографии, выложенные в открытом доступе на специальных или общих сайтах.
В этом отношении Казахстан оказался весьма богатой территорией. Ни у нас, ни, можно предположить, даже у компетентных органов нет точной обобщенной и структурированной информации о количестве, назначении и современном состоянии таких объектов.
С помощью “сталкеров”, фотографов и просто путешественников из нескольких стран, среди которых граждане Казахстана, России и Украины, мы пытаемся составить для себя определенный реестр и карту таких объектов. Сегодня в нашем списке примерно полсотни бывших, полностью или частично заброшенных, забытых войсковых частей, ракетных шахт, складов, заводов, лабораторий, полигонов. Точное число назвать сложно еще и потому, что совершенно разные описания могут относиться к одному и тому же объекту. Например, в одном случае может использоваться старое советское название, в другом - уже новое казахстанское, а в третьем - кодовое и секретное, под которым объект был известен только узкому кругу людей. Например, у того же Байконура (Байконыра) было множество имен: Тюра-Там, Ленинск, “Ташкент-90”, “поселок Заря”, “поселок Звездоград”, “Гавань” или просто “130-й объект”. А Семипалатинский ядерный полигон именовали “Учебный полигон №2”, “Москва 400”, “Берег”, “Семипалатинск-21”, станция “Конечная”. Ныне - город Курчатов.
Пока мы решили рассказать о нескольких наиболее интересных объектах, которые еще не до конца утратили следы былой мощи и величия и где частично сохранились архитектурные и инфраструктурные упоминания о некогда закрытой деятельности.

Осколки
воздушного щита
Нам известно о нескольких местах расположения шахтных пусковых устройств (ШПУ) баллистических ракет Р-14. В советское время на казахстанской земле они представляли собой важную часть системы ПВО, входили в состав 31-й ракетной армии. Некоторые ракеты и весь персонал ракетных частей вместе с сопутствующей системой обеспечения меняли дислокацию еще в 60-е годы. Наземные сооружения разрушало время. А хорошо укрепленные оружейным железобетоном ракетные шахты и системы подземных помещений, ходов, коммуникаций не так просто разрушить, как и закопать. Да и маскировать бывшие объекты уже не имело смысла. Поэтому и сегодня в Актюбинской и Жамбылской областях, под Сары-Озеком в Алматинской области, в районе Сары-Шагана можно обнаружить эти объекты.   Biohazard:
биологическая
опасность
В советское время в Казахстане действовали четыре крупных объекта по исследованию, производству и испытаниям биологического оружия. Там же разрабатывали средства индивидуальной защиты и противодействия химическим и биологическим атакам. По своей важности и потенциалу эти казахстанские объекты занимали в бывшем Советском Союзе второе место после аналогичных объектов в России. Для из размещения выбирали наиболее удаленные и безлюдные территории. Преследовали две задачи: сохранить секреты от потенциального противника и исключить попадание людей и животных в зоны, где разрабатываются средства ведения “грязных”, химических и биологических войн.
Существовал, например, крупный объект на островах Возрождения и Комсомольский в Аральском море. Острова служили основным испытательным полигоном биологического оружия, официальное название лаборатории “Аральск-7” или Полевая научно-исследовательская лаборатория Министерства обороны СССР. Окруженное пустыней море создавало практически непреодолимое препятствие для несанкционированного посещения полигона. У исследователей были своя авиация (самолеты, вертолеты), специальные суда.
Начавшийся в 60-е годы процесс падения уровня Аральского моря к 90-м годам сильно осложнил работу объекта на острове Возрождения. Площадь его выросла в десять раз (до 2 тысяч квадратных километров). Затем остров вообще слился с материком.
В 1992 году этот военный объект был закрыт, российские военные пообещали, что спецстроения демонтируют, а территория острова будет обеззаражена в течение 2-3 лет, после чего остров передадут под контроль властей Казахстана. В 1995 году специалисты посетили полигон и подтвердили, что комплекс лаборатории вывезен, инфраструктура разрушена и остров покинут людьми. Но, что предсказуемо, на остров устремилось местное население с территории Казахстана и Узбекистана, чтобы подобрать брошенную военную технику. Остается надеяться, что набеги происходили в менее опасной, жилой части острова.
Другим объектом “биологической войны” была Степногорская научная опытно-промышленная база (СНОПБ). Объект был известен как почтовый ящик 2076 (другие названия Степногорска - “Макинск-2”, “Целиноград-25” и “Аксу”). Западные и российские эксперты называли СНОПБ основным и главным предприятием Советского Союза по производству биологического оружия и одним из самых мощных в мире объектов, когда-либо созданных для этих целей. Комплекс представлял собой современное глубоко научное, исследовательское и производственное предприятие, на котором были заняты десятки докторов наук и других ученых. В 1989 году предприятие занялось решением и гуманистических задач. Планировалось наладить выпуск инсулина и свернуть производство биологического оружия. Но планам помешал распад СССР: производство вовсе остановилось. В части корпусов провели санитарно-эпидемиологические мероприятия, оборудование военного назначения демонтировали или уничтожили.   Районы, ангары…
Крупная заброшенная воинская часть ориентировочно 1970-х годов постройки расположена в окрестностях поселков Баубакты и Карлыгаш. Род деятельности части неизвестен, на территории можно обнаружить детали от военных автомобилей, номера, маскировочные фары, кабины. Сохранился ангар наподобие хранилища для ракет, вместительный гараж и пять зданий складов. В некогда жилой части есть еще три наземных ангара, здания казарм и двухэтажное здание штаба.
Территорией заинтересовались фермеры. Но они занимают только жилой городок, вся остальная территория доступна для посещения. “Хабара” нет, в основном указанный выше мусор, есть земляные насыпи, похожие на позиции зенитно-ракетных комплексов.
Военный аэродром в окрестностях города Есиль. В советское время аэродром мог принимать малую военную авиацию. На территории было несколько больших ангаров и административные здания. Также было несколько подземных командных пунктов или подобных по назначению помещений. На май 2013 года большинство объектов аэродрома разграблено мародерами и “черметчиками”. Остался просторный ангар, а также несколько небольших бункеров с проходами и комнатами.
Под Отаром располагалась войсковая часть танкистов. Средняя по размерам территория, на которой когда-то были склады обмундирования, амуниции и прочих предметов снабжения. С развалом СССР склады перевели на территорию самой танковой бригады, а территорию оставили. За два десятка лет жители растащили ее почти полностью вместе с ограждениями. По данным от “сталкеров”, на март 2013-го на территории остались огромный капонир, обвалованный землей, в котором раньше находились боеприпасы; скелет здания большого склада с обширным подвальным помещением, в котором хранились форма, обувь и головные уборы; административное здание (активно разбираемое на кирпичи); гаражи для техники, уничтоженные практически полностью за последний год; два КПП и свалка кабин и цистерн от бензовозов. Охраны нет, доступ свободный. Ничего ценного нет, повсюду мусор и руины.   И не такое
слышали!
В Алматинской области также сохранились останки другого интересного объекта - базы ОТРБ ОСНАЗ (отдельной технической ремонтной бригады особого назначения). В советские времена база занималась прослушиванием, перехватом и расшифровкой сообщений с китайской стороны - после обострения отношений между СССР и Поднебесной. Это комплекс из нескольких территорий: основная база и передающий радиоцентр, там же жилой военный городок, система антенн, расставленных по кругу и прозванных военными “телегой”, и собственно заброшенная часть, база ремонтного обеспечения радиоаппаратуры. Несмотря на то, что была оставлена приблизительно в 1995 году, охочие до стройматериалов местные жители практически растащили ее, остались фундаменты с грудами обломков, довольно хорошо сохранившаяся прачечная с остатками оборудования, пара небольших подземных сооружений и символ объекта - живописная полуразрушенная радарная башня, чьи угловатые изломанные контуры видно издалека. В целом, территория выглядит неплохо: отлично сохранились асфальтовые дорожки между зданиями и даже бордюры со следами побелки вокруг них. Ни о какой охране нет даже и речи, забор вокруг части местами повален. Попадаются пуговицы от мундиров, погоны, изредка нашивки и множество плат и деталей от радиотехники 1950-1960-х годов, сильно пострадавших от солнца.
Наконец, нельзя не упомянуть о самом одиозном объекте - ядерном полигоне и его нескольких испытательных площадках. Несмотря на попытки придать этой территории некий особый статус, с середины 90-х посещение отдельных площадок остается довольно свободным. Полигон расположен на границе трех областей: Восточно-Казахстанской, Павлодарской и Карагандинской областей, в 130 километрах северо-западнее Семипалатинска, на левом берегу Иртыша. Занимает площадь 18 тысяч квадратных километров. Центром является ранее закрытый город Курчатов (“Москва 400”, “Берег”, “Семипалатинск-21”, станция “Конечная”).
Полигон был закрыт 29 августа 1991 года решением правительства Республики Казахстан.
Многие из объектов, большая часть которых не включена в обзор, до сих таят в себе те или иные опасности. Даже не принимая во внимание далеко не мирное назначение таких предприятий, нужно учитывать, что здания обветшали, под ногами могут оказаться провалы, промоины и другие препятствия. Все это довольно травмоопасно. Учитывая же удаленность этих мест от населенных пунктов и скрытное расположение, помощь может прийти очень нескоро, а то и вовсе исключена. Поэтому в первую очередь самим романтичным бродягам следует отдавать себе отчет, куда они направляются. И здесь равный приоритет нужно отдавать и возвращению, и посещению. Судя по всему, государство еще очень нескоро озаботится такими местами.