Константин Маскаев, Наталия Цой
В Казахстане вступило в силу весьма экзотическое постановление правительства, утверждающее порядок и условия передачи организациям здравоохранения так называемого анатомического дара. Фактически им вводятся новые правила отчуждения у мертвых граждан их внутренних органов

С недавних пор в нашу жизнь попало новое понятие: анатомический дар. Правда, в основе этого понятия лежит неизбежная смерть. А столь своеобразным специфическим даром могут стать пригодные для дальнейшего использования останки. Точнее - органы.
Само по себе выражение “труп (или часть трупа) в дар” вызывает не самые лучшие ассоциации. Но этому понятию нашлось место в принятом в конце прошлого года Кодексе о здоровье народа. К слову, этот документ пока вызывает больше вопросов, споров и недоумений. И статья 142 Кодекса, пожалуй, может претендовать на самую циничную из всех остальных.
Попробуем разобраться, что за данайцы приносят эти дары. А главное, чего можно ожидать, когда возможность “раздаривать” себя - отнюдь не в переносном смысле, из категории абсурда превращается в юридически допустимую процедуру.
Забегая вперед, скажем, что с упомянутой 142-й статьей изначально были не согласны многие юристы. Почему статья попала в теперь уже действующий документ, нужно спросить у бравых разработчиков из Минздрава. Впрочем, как известно, споры вокруг Кодекса “О здоровье народа и системе здравоохранения” не утихают. И данная тема - лишь одна в ряду множества других, которые требует либо разъяснений, либо обоснований, либо вызывают такие сомнения, что их действия стоило бы до поры хотя бы приостановить.
Итак, новоиспеченный документ достаточно внятно говорит, что анатомический дар совершается “путем добровольной передачи физическим лицом тканей и (или) органов (частей органов) как при жизни, так и после его смерти в организации здравоохранения для использования в научных, научно-практических и учебных целях, для проведения биомедицинских исследований, а также оговаривает порядок передачи неопознанных и невостребованных трупов в качестве анатомического дара для использования в тех же целях”. Красивая возможность продолжить, так сказать, земную жизнь и послужить науке. Блестящая возможность даже для таких, кто прожил свою жизнь никчемно и бездарно.
В отношении добровольного и осознанного оформления соответствующих договоров и завещаний вопросов не возникает. Но документ оговаривает, что помимо таких надлежаще оформленных “подарков” анатомическим даром могут быть признаны неопознанные или невостребованные до определенного срока трупы.
И вот это уже, как говорится, ни в какие ворота. Если бы мы жили в духовно богатом, принципиальном, законопослушном обществе - и Бог бы с ними, с этими харонами в клеенчатых анатомических фартуках. Но пока мы живем в привычной атмосфере правового беспредела, никакой гарантии, что в “безвозмездный дар” не спишут очередную криминальную смерть.
К тому же в постановлении особо оговаривается соблюдение медицинской этики и врачебной тайны сотрудниками и студентами на всех этапах работы. Это для них подчеркивается: “Сведения об анатомическом даре разглашению не подлежат”.
Медработники эти новые повороты иных судеб приветствуют и поддерживают. Главврач Алматинской городской клинической больницы №7 Иван Ли говорит, что до настоящего момента вопрос о “дарах” оставался вне юридического поля. Медики сами решали, что делать с телом, которое никем не востребовано. Они могли оставить его у себя в клинике: для изучения патологий или топографической анатомии человека. А теперь, дескать, эти действия определены постановлением правительства. И документ предписывает и определяет порядок передачи в медицинские учебные заведения трупного материала в качестве анатомического дара.
Теперь Кодекс позволяет судебным медикам и следствию больше не устанавливать личности пропавших без вести, а аккуратно списывать их в анатомический дар. А там они превратятся вообще в трудно идентифицируемые фрагменты, биомассу, препараты. И у полицейских перестанет голова болеть в отношении очередных “глухарей”.
На наш взгляд, в Минздраве подошли к проблеме однобоко. Хотя, допускаем, стремились сделать нечто правильное, полезное для общества. Ну создали еще одну “поляну” для коррупционных преступлений и, возможно, уголовной практики. Причем на той “поляне” не будет оставаться вообще никаких следов: об этом уже позаботился Кодекс о здоровье народа.