Фарида Галиева
По всей вероятности, с 2011 года в Казахстане будет введена государственная монополия на вылов и дальнейший оборот осетровых рыб, а также их производных - в частности, на драгоценную черную икру. Дело, собственно, осталось лишь за подписанием соответствующего документа главой государства. Напомним, Закон “О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам рыбного хозяйства” был принят парламентом перед новогодними каникулами и теперь находится в Администрации президента. Таким образом, будет поставлена точка в многолетних дискуссиях о роли и месте черной икры в казахстанском обществе. Или все-таки вопрос с многоточием?..

Вообще, с черной икрой дело обстоит так же, как и с черным золотом. Когда-то в 90-е, когда цены на нефть были низкие, государство без проблем раздавало этот бизнес в частные руки - приватизировало. Затем, когда цены взлетели и пошли сверхприбыли, где “мытьем”, где “катаньем” стало возвращать себе трубы и скважины.
Мне посчастливилось наблюдать рост цен на черную икру за последние десять лет с самого ценового дна и до сегодняшних стратосферных высот. В 1999 году в Атырау килограмм паюсной икры из-под полы стоил 10 долларов. В 2000-м - 30. В 2001-м - 60. Начиная с 2002-го разница в цене между Алматы и Атырау была уже невелика, и везти ее оттуда не имело смысла - с учетом возможных проблем при досмотре в аэропорту.
Сейчас килограмм черной икры в среднем стоит тысячу долларов (хотя, конечно, это как средний клев по берегу: цена сильно варьируется в зависимости от качества и вида рыбы, от которой добыта - осетра, севрюги или белуги). Продукт, таким образом, подорожал в сто (!) раз. Впрочем, ничего удивительного - на фоне экономического роста и улучшения благосостояния наших отдельных состоятельных сограждан цена просто сравнялась с мировой.
Неудивительно, в общем, почему возникла тема госмонополии.
Вопрос в том, поможет ли она решить проблемы отрасли (черноикорной). А проблем этих, по существу, две.
Первая связана с самим существованием осетровых, поголовье которых стремительно уменьшается. Из-за браконьеров, разумеется, - “пиратов Каспийского моря” (90 процентов всех “вольных” осетровых вылавливается, напомним, на Каспии). Как известно, икра осетровых подпадает под Конвенцию о международной торговле видами дикой фауны и флоры, находящимися под угрозой исчезновения (CITES). И лимиты на законный отлов устанавливаются в соответствии с конвенцией так, чтобы не возникло угрозы для популяции. Но кто знает, сколько к этому добавят браконьеры?! И если лет 30 назад осетровые доходили до Уральска, а в Гурьеве ничего не стоило поймать рыбину простой петлей, то теперь о тех временах вспоминают, как о золотом рыбацком веке.

Закуска икорная, почти натуральная...

Однако как введение госмонополии поможет бороться с браконьерами? Они ведь и раньше были вне закона, да что толку?! Чтобы одолеть эту партизанскую армию на катерах и с сетями, нужна мощнейшая и многочисленная служба рыбнадзора (воевать ведь придется чуть ли не со всеми безработными Прикаспийского края). И, кстати, как полагают эксперты, более или менее приличная “осетровая ситуация” на Каспии сегодня сохраняется лишь там, где осталась боеспособная флотилия - с вертолетами, ракетными катерами и прочим - в России и Иране. В Казахстане же не сохранилось почти ничего и редким инспекторам фактически предлагается сражаться с оснащенными и вооруженными до зубов браконьерами с порезанными на картонные сабли и бумажные пульки томами кодексов. С УК против АК.
Другая проблема связана, что удивительно, с продвижением и позиционированием казахстанской черной икры на мировых рынках. Казалось бы, чего проще - продавать роскошный и дорогущий товар, пользующийся стабильным спросом. Но не все так просто.
Тем, кто бывал за границей, наверное, приходилось видеть, что банки с черной икрой там продаются почти исключительно иранского производства. Не знаю, кому как, а лично мне обидно. И не потому даже, что, не составляя конкуренции тому же Ирану на мировом рынке, Казахстан теряет совсем нелишние деньги в твердой валюте. Нет, тут дело в другом - в некоей хорошей спортивной злости: а чем мы хуже?!
Рекламщики и имиджмейкеры знают, что у каждого товара есть так называемая легенда - привлекательный образ продукта, наряду с полезными свойствами заставляющий покупателей его приобретать. Штука в том, что у некоторых вещей легенда настолько яркая и смачная, что товар выходит за рамки экономики и перемещается в область культуры. Ну например: кубинские сигары сделали для популяризации Кубы больше, чем вся бригада во главе с Фиделем и Че Геварой. Смекаете, к чему клоню?
У нас нет вин, равных французским, или портных, равных итальянским. Но зато есть икра - элитный продукт, но еще более роскошный образ. И в этом плане надпись на банке “Made in Kazakhstan” была бы неплохим привеском к потугам государства завоевать авторитет на международной арене.
Тем более что сама икра у нас ничуть не хуже иранской. В Каспийском море обитают три стада осетровых: уральское, волжское и иранское. И специалисты утверждают, что самым ценным среди них, с пищевой точки зрения, является первое, то есть наше. “Тогда в чем же дело? - спросите вы. - Почему Казахстан до сих пор не стал мировым экспортером икры?” Все упирается в политику.
Сначала Казахстан оказался за пределами упомянутой конвенции CITES (хотя ратифицировать ее не составляло труда) и экспортировал икру по-прежнему через Москву. Сами понимаете, все это было не очень-то законно, а потому совсем даже непрозрачно. Затем претензии со стороны CITES были предъявлены уже всем Прикаспийским странам, кроме Ирана (мол, они представляли цифры, которые не в полной мере отражают степень истощения запасов осетровых в каспийских водах), и соответственно им не были выданы квоты на вылов осетровых. Случилось это в 2006 году, а в следующем, 2007-м, Россия, как известно, сделала ответный шаг и объявила 10-летний мораторий на вылов осетровых.
Тогда же наши северные соседи ввели и государственную монополию. Все эти меры, полагают российские ученые (и политики), позволят уже через 15 лет восстановить поголовье осетровых и экспортировать до 300 тонн черного деликатеса в год. Похоже, именно эти силлогизмы аукнулись в Казахстане теперь, спустя пару-тройку лет, введением госмонополии нынче и у нас. Так что не исключено, что еще через несколько лет наши “дозреют” и до моратория...
Не хотелось бы так думать, но почему-то упорно думается, что исключительно этим “ауканьем” все последние казахстанские рыболовно-правовые новеллы и объясняются. Боюсь только, что все эти политико-бюрократические игры в салочки с Москвой не помогут в обозримом будущем банкам с черной икрой “Made in Kazakhstan” потеснить персов на международных прилавках.
Разве что Вашингтон совсем уж осерчает на Тегеран... Впрочем, это уже совсем другая, хотя и не совсем невероятная история.