Мадина Меирманова
С воскресенья пылает скважина на месторождении Каламкас в Атырауской области. Пожар такой силы произошел впервые за четверть века. Несмотря на все усилия пожарных, пока ни потушить его, ни даже локализовать не удается

Огонь появился на месторождении 25 марта. В 5.46 один из незапланированных выбросов газа из земли (нефтяники называют их грифонами или газоводопроявлениями) на площади загорелся. Высота пламени составила 10 метров, первоначальная площадь - газ 900 квадратных метров. Одной из версий возгорания считается трение горных пород - газ, прорываясь сквозь толщу земли, вызывает движение почвы. Маленькая искра - и разгорелось.
Министр энергетики РК Канат Бозумбаев озвучил еще одну версию: “Пробурили скважину, получается вода из скважины, насыщенная газом, вот и все. Это означает, что, возможно, плохо зацементировали или плохо каротажные работы провели”.
Впрочем, нельзя сказать, что ЧП было неожиданным. Еще с 13 марта на Каламкас начали появляться эти “фонтаны газа”. За 11 дней удалось ликвидировать восемь таких прорывов. На одном из пяти оставшихся и случилась чрезвычайная ситуация.
Каламкас - не новое газонефтяное месторождение. Открыли его еще в 1976 году (спустя три года началось освоение). Запасы нефти составляют около 500 миллионов тонн. (Еще столько же содержится в морском продолжении Каламкас - Каламкас Северный, открытом в прошлом десятилетии. Добыча там еще не началась.) Ежегодно на Каламкас добывается около 4,5 миллиона тонн нефти в год. Кстати, в этой нефти содержится (кроме традиционной серы и массы других добавок) еще никель и ванадий. Последний - весьма ценный элемент, поскольку его применяют в атомно-водородной энергетике, металлургии (при производстве стали и биометаллов), в качестве положительного электрода (анода) в мощных литиевых батареях и аккумуляторах, в автомобильной промышленности и электронике (при производстве компьютеров). В общем, металл важный. (Если, конечно, заниматься его извлечением.)

В общем, пожар на месторождении - ЧП весьма крупного масштаба. Особенно, если учесть, что погасить пламя трое суток не удавалось (на момент верстки номера пожарные все еще боролись с огнем). Более того, он перекинулся на соседнюю скважину. Благо что она только в процессе бурения и еще не дошла до проектной глубины.
Председатель комитета по чрезвычайным ситуациям МВД РК Владимир Беккер заявил, что сложность пожара в том, что газ выходит под давлением, присутствует ветер, временами до 15 метров в секунду. Поэтому, мол, до сих пор не удалось справиться с огнем. Есть еще одна проблема - отсутствие подъездных путей. Это, по словам Беккера, значительно задержало подтягивание спасателей в первые часы возгорания. Ситуация настолько сложная, что к месту тушения вызвали дополнительные пожарные расчеты из Атырау.
Сама технология ликвидации подобных аварий очень сложная. Простой водой такие газоводопроявления не зальешь. А потому используют наклонные скважины (рядом с горящей), куда заливают бетонный раствор. Он должен блокировать выход газа. Горящая же скважина сегодня фактически имеет не один, а сразу несколько очагов, откуда вырывается пламя.
Глава государства взял вопрос под личный контроль, поручив правительству “принять все необходимые меры по локализации очага возгорания и ликвидации ЧП”.
Министерство энергетики сообщило, что специальная комиссия, которая работает на месте ЧС, обязательно разберется в причинах возгорания и установит виновных.
При этом вице-министр энергетики Республики Казахстан Сабит Нурлыбай заверяет, что ущерба для экологии не будет. С 13 марта (с момента появления первых грифонов) на месторождении работает передвижная лаборатория, которая мониторит и воздух, и воду, и почву. “Ущерба серьезного для населения пока нет (ближайший населенный пункт находится в 70 километрах от месторождения. - “НП”). Это происшествие носит локальный характер. Существенный вред для окружающей среды сейчас отсутствует”, - сказал он. Добавив, впрочем, что реально оценить ущерб (и экологический, и финансовый, разумеется) можно будет только после того, как пожар локализуют.
Экологи согласны с чиновниками. Руководитель некоммерческой неправительственной экологической организации “Эко Мангистау” Кирилл Осин считает, что размер ущерба будет напрямую зависеть от того, когда ликвидируют пожар. “Нам присылают видео, где видно, что зона возгорания очень похожа на большую конфорку, которая не имеет одного очага выхода газа. Образовалась воронка, провал грунта, горение хаотичное. Сейчас у ликвидаторов задача - сбить интенсивность огня”, - сказал Кирилл Осин.
Так сколько же может гореть Каламкас?
На Тенгизе скважина горела больше года. “В отличие от месторождения Каламкас там были сложности, связанные с высоким давлением и выбросами сероводорода. Горел не только газ, но и нефть”, - пояснил Кирилл Осин. (Авария произошла 25 июня 1986 года. Во время прохождения ствола скважины № 37, заложенной для уточнения разреза Тенгизского месторождения и оценки запасов нефти и газа, на глубине 4467 метров случилась авария, и произошел выброс нефти и газа в атмосферу. Столб огня высотой 300 и шириной 50 метров с температурой вокруг скважины до полутора тысяч градусов по Цельсию не могли потушить 398 дней. Скважину № 37 удалось заглушить с помощью направленного взрыва изнутри.) Тогда сгорело 3,4 миллиона тонн нефти, 1,7 миллиарда кубометров газа (в том числе 516 тысяч тонн сероводорода), в атмосферу попало 900 тысяч тонн сажи.
Газовую скважину на узбекском месторождении Урта-Булак в 1963 году потушить смогли лишь через три года. Тоже с помощью взрыва. Подземного. Ядерного.
Поэтому сегодня очень сложно предсказать, как много времени потребуется на тушение. И, соответственно, почти нереально говорить об ущербе для экологии. Пока. Остается только ждать.

Нур-Султан