Ольга Шишанова
За последние пять лет производственный травматизм на предприятиях и опасных производственных объектах снизился в пять раз, утверждает Министерство индустриального развития, опираясь на данные официальной статистики. Однако вряд ли на самом деле все обстоит именно так, иначе бы вопрос не вызвал бурную дискуссию в социальных сетях после очередного заседания правительства, где его вынесли на обсуждение

Вопросам техники безопасности на производстве, особенно сопряженном с тяжелыми или вредными условиями труда, еще в советское время уделялось повышенное внимание. Для этого существовали целые штаты сотрудников, которые были обязаны следить за тщательным их выполнением, а главный техник по ТБ своими полномочиями приравнивался почти к председателю профсоюзов.
Однако времена перестройки внесли свои коррективы в производственные процессы, пусть даже только там, где после развала Союза оставались единицы заводов и фабрик. А именно - техника безопасности перестала ставиться во главу угла, и даже бум строительства и развитие горнодобывающей отрасли, вспыхнувшие в середине 2000-х, мало что привнесли в защиту прав тех, кто получал травмы на производстве - все зависело от хозяина. Как, например, это происходило на таком заводском гиганте, как “Арселор Миттал” в Темиртау или на строительных площадках компаний-однодневок в столице Казахстана Астане.
Любопытно, что зачастую хозяева таких предприятий, особенно строительных фирм, управляющих подземными рудниками или угольными шахтами, карьерами или разрезами, металлургическими или химическими заводами, сетовали на износ оборудования, зданий и сооружений, забывая о соблюдении требований промышленной безопасности, зато получая при этом многомиллионные прибыли. Которые на развитие производства почти, по результатам проверок, использовались мало, особенно если управляющим на таком предприятии являлся нерезидент Казахстана.
А все оказывалось просто - за каждого официально оформленного на таких производствах рабочего устанавливали налоговые выплаты, которые в случае получения им травмы увеличивались во много раз. Понятно, что приходилось либо скрывать случаи травматизма на производстве, либо раскошеливаться на серьезные суммы. Плюс, если производство считалось опасным или вредным, хозяин был обязан заключать трудовой договор с нанимаемым персоналом, содержа в штате техника по безопасности, за что также полагались выплаты в бюджет. Проще, как оказалось, брать на работу “каждый день”, тем более безработица на тот момент предоставляла огромный выбор, позволяя принимать на роль разнорабочих даже высококлассных специалистов.
Однако с тех пор прошло 10 лет, анализ которых, по данным министра по инвестициям и развитию Жениса Касымбека, показывает, что вроде как безаварийная работа опасных производственных объектов сегодня имеет положительную динамику. Так, “количество аварий в 2016 году по сравнению с 2008 годом снизилось на 60 процентов, количество пострадавших в результате аварий - почти в четыре раза”. Причинами снижения количества аварий министр называет внедрение системы оценки рисков в области промышленной безопасности, совершенствование нормативно-правовой базы в этой сфере, усиление работы по профилактике и предупреждению аварий посредством конструктивного взаимодействия между уполномоченным органом и подконтрольными предприятиями. То есть элементарного контроля за производственным процессом.
Что же касается отрицательного состояния объектов промышленности, то они, несмотря на принимаемые меры, все равно есть и являют собой основную причину аварий и несчастных случаев. Лишь немногие управляющие, понимая всю важность происходящего, внедряют у себя на производстве такие, например, специализированные элементы индустрии, как “умный карьер” или мобильное управление персоналом “умная фабрика”, системы диспетчеризации и оптимизации производства, роботизацию (правда, пока это делают совсем единицы).
Возможным подспорьем тут могла бы оказаться концепция проекта закона “О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты РК по вопросам промышленной безопасности”, что сегодня находится на стадии разработки. Если бы не одно “но”. Дело в том, что одним из самых бурно обсуждаемых моментов этого проекта является проведение масштабной ревизии на опасных производствах в сокращенном варианте. То есть государственные контрольные и надзорные функции в области промышленной безопасности могут сократить на 30 процентов. А это значит, что в систему может снова вернуться ситуация середины 2000-х, несмотря ни на какие стимулирующие меры охраны труда и здоровья работников, которые сегодня пока еще существуют в прежнем законодательстве.
В то время как о механизме добровольного декларирования работодателем соответствия его деятельности требованиям трудового законодательства наверняка придется забыть. Так же как и об увеличении расходов на различные компенсации работникам за работу во вредных условиях труда.

Астана