Алан Байтенов
Буквально на завтра, 25 сентября, назначен старт корабля с первым космонавтом из ОАЭ. Этот пуск важен для всех участников. Космическая программа ОАЭ выходит на новый уровень, Россия в очередной раз демонстрирует высочайшую компетентность программы подготовки космонавтов, а Казахстан исследует новые пути интернационализации Байконура.
Ведь, согласно мнению экспертов, по этому же коммерческому принципу, по которому ведут работу с ОАЭ, может быть реализован будущий, схожий проект с Турцией. На днях глава Роскосмоса Дмитрий Рогозин рассказал, что сотрудничество он видит так: Турция выступает в роли организатора пусков, Россия предоставляет необходимые технологии, а Казахстан - уникальный в географическом плане космодром

За комментариями по этому вопросу мы обратились к Нурлану Аселкану, главному редактору журнала “Космические исследования и технологии”. Наш эксперт считает, что интернациональные проекты - возможность для Байконура. Особенно в свете того, что Россия постепенно уходит с космодрома. Но об этом немного ниже.
Отправка космонавта из ОАЭ и возможный проект с Турцией можно назвать звеньями одной цепи. Но обо всем по порядку. Итак, предложение совместно использовать Байконур Дмитрий Рогозин озвучил турецкому информационному агентству “Анадолу”. В частности, глава Роскосмоса отметил необходимость дальнейшего развития турецкой космической программы и подчеркнул - Турция может рассчитывать на сотрудничество с Россией по части отправки турецких астронавтов в космос.
“В этом году Роскосмос планирует отправить на МКС международный экипаж вместе с космонавтом из Объединенных Арабских Эмиратов. Большой интерес к участию в совместных полетах проявляют и Саудовская Аравия, и другие мусульманские страны. Возникает вопрос - почему до сих пор нет турецкого астронавта? Поэтому предложение от Роскосмоса (оказать содействие в подготовке турецких специалистов для полета на МКС. - “НП”) прозвучало абсолютно естественно”, - отметил Рогозин.
По мнению главы Роскосмоса, у Турции для дальнейшей реализации национальной космической программы есть уникальные возможности: “Я считаю, что это нормально, когда у страны есть здоровые амбиции иметь собственные ракеты и средства выведения. Правда, здесь есть одна особенность - сама территория Турции не очень благоприятна для строительства космодрома. Потому что при создании такого инфраструктурного объекта необходимо учитывать баллистику полета ракеты, которая имеет отделяемые части - первую, вторую ступени. В этом смысле у Турции есть выход из ситуации - сотрудничество на космодроме Байконур”.
При этом глава Роскосмоса уточнил - предварительно с “казахстанскими друзьями” он уже обсуждал эту возможность. “Байконур - это Казахстан, дружественная и для Турции, и для России страна, близкий народ, тюркоязычный. Мы с моими казахскими друзьями уже говорили на эту тему. И если Турция сочтет необходимым для себя создавать ракетные технологии, то мы готовы помогать двигателями, передачей определенных технологий. Причем это (речь о запуске ракет. - “НП”) необязательно и даже не нужно делать с турецкой территории. Вместо этого мы могли бы сделать проект на три страны и воспользоваться уникальной инфраструктурой Байконура. Участниками такого проекта были бы: Турция как страна, которая организует эти пуски, Россия, которая оказывает содействие в передаче технологий, Казахстан, который предоставляет свой уникальный космический порт. Я думаю, это хорошая перспектива”, - считает Дмитрий Рогозин.
К слову, на момент публикации официальной позиции Казахстана по этому вопросу в открытых источниках не было. Однако мы обратились за комментарием по этому поводу к Нурлану Аселкану.
- Объясню по порядку. В развитии космодрома Байконур наступил новый этап. Он связан с тем, что Российская Федерация сосредоточила свою деятельность на двух площадках, на двух стартовых комплексах. Это связано с носителем “Протон” и носителем “Союз”, который обеспечивает работу Международной космической станции (МКС). Пройдет еще год или полтора, и использование “Протона” завершат. То есть Роскосмос будет работать лишь с “Союзом”, лишь только по программе МКС.

Первое. По всем правилам логики, чтобы сократить свои расходы, российская сторона заинтересована в оговоренном заранее переводе объектов, которые ей не нужны, которые она не эксплуатирует, обратно Казахстану или иностранному инвестору.
Второе. Как известно, американская сторона ввела определенное ограничение для запуска американских спутников либо спутников, имеющих западные компоненты, с помощью российских ракет. То есть абсолютного большинства. Этот запрет вступит в действие с конца 2022 года. Соответственно, если мы сейчас думаем о дальнейшей коммерческой эксплуатации Байконура, важно понимать, что это должен быть международный носитель.
Поэтому перед Казахстаном стоит проблема и возможность ее решения. Проблема - мы должны принять космодром, который на 80 процентов России уже не нужен. Решение - мы должны находить варианты оптимального его использования. Поэтому РК необходимо подстраховаться, чтобы сохранить космодром.
- Какова вероятность того, что Турция воспользуется возможностью развивать свою космическую программу, используя Байконур? В частности, речь идет о возможной подготовке и отправке турецких астронавтов на МКС.
- Буквально на днях, 25 сентября, в космос стартует арабский космонавт из ОАЭ. Я считаю, возможный полет турецкого космонавта может быть решен по такой же коммерческой схеме.
Отмечу, что Турция и ранее проявляла интерес к космодрому Байконур. Там создается своя амбициозная программа освоения космоса. И они понимают, что по ряду причин, в основном географического характера, создание космодрома на территории Турецкой Республики - достаточно непростое дело. Или даже так - безнадежное. И в этом случае Байконур, который как бы “повис” между российской арендой и казахстанскими, скажем, начинаниями, представляет реальный интерес. Предложение Турции показывает и то, что Байконур востребован, интересен. И его деградация сегодня связана лишь с тем, что фонды космодрома не обновляют ввиду того, что у России объективно сворачивается космическая программа.
- Предложение Турции на этот счет, я считаю, может быть интересным. Оно не неожиданное, - Дмитрий Рогозин озвучил некоторые подробности переговоров, которые вели уже некоторое время.

- Как это может быть реализовано?
- По аналогии с программой сотрудничества с ОАЭ. После 25 сентября так называемый “Гагаринский старт” поставят на реконструкцию. Начинается модернизация стартового комплекса к “Союзу-2”, ракетоносителю нового поколения. Этот процесс финансируют с трех сторон. Российской стороной, казахстанской и арабским инвестором. Соответственно, пуски с этой площадки после модернизации должны иметь коммерческий и научный интерес для арабской стороны. Я предполагаю, что турецкая сторона может воспользоваться такой же моделью участия - модернизацией, строительством объектов на Байконуре. Либо они могут изъявить желание получить некую простаивающую площадку.
- Возможно ли, что Турция, предположим, обосновавшись на Байконуре, для запусков может приобретать ракеты не только российского производства?
- Это могут быть ракеты любого производства, в том числе и российского. Только в том случае, если речь идет об эксплуатации в собственных целях. (В целях развития собственной космической программы. Мы вспоминаем, об этом было сказано выше, о санкционных ограничениях на запуск американских спутников либо спутников, имеющих западные компоненты, с помощью российских ракет. - “НП”.) Если же речь о коммерческой эксплуатации, то в этом случае мы должны помнить - установленный механизм санкций достаточно серьезно ограничивает коммерческое применение российских ракет, оставляя возможность использовать их лишь для собственных, внутренних нужд.
- Считаете ли вы подобный проект условием дальнейшего развития космодрома?
- Дальнейшее развитие космодрома Байконур, учитывая происходящее, когда Россия постепенно сворачивает свое присутствие там, - это его интернационализация. И подобный проект, безусловно, возможность.