Юлиана Жихорь, Артур Бабаев
Правительство одобрило проект концепции государственной политики в религиозной сфере на 2017-2020 годы. Основной акцент делается на необходимость запрета на открытую демонстрацию гражданами своих религиозных убеждений (пресловутые хиджабы и прочее в этом роде). Госслужащим, кстати, это уже запретили. Основание - безопасность государства и права человека.
Все верно. Вот только представляется, что государство должно вести борьбу не только и не столько с внешними атрибутами религиозного экстремизма, но и контролировать финансовые потоки, проходящие через религиозные организации и проповедников

Как заявил глава Министерства по делам религии и гражданского общества Нурлан Ермекбаев, в документе указывается, что “светское государство не вмешивается во внутренние дела и канонические вопросы религиозных объединений”.
При этом, как говорится в концепции, интересы государственной политики в религиозной сфере заключаются в “ограничении сферы влияния религий принципами морали и высокой этики”. Оговаривается, что “государство вправе давать рекомендации религиозным объединениям и вводить предусмотренные законом ограничения, не вторгаясь во внутренний мир и религиозные убеждения человека”.
Но в том-то и дело, что обеспечить законодательный контроль невозможно без тщательного финансового надзора, а это противоречит сложившейся традиции.
Сегодня религиозные организации являются вполне полноценными субъектами рынка: платят налоги. Но они имеют и свои “привилегии”. Налоги оплачиваются лишь с официально зарегистрированных сумм - с тех, что проходят через счета церкви (мечети). И то только в том случае, если они не являются спонсорской помощью, которая налогообложению не подлежит. А под “спонсорство” сегодня подгоняется едва ли не 90 процентов всех средств. Пожертвования, те, что в ящичек складываются, вообще контролю не подлежат. Девять лет назад в Казахстане обсуждалась идея ввести обязательные кассовые аппараты для пожертвований. Но дело так и закончилось дискуссиями. Впрочем, тогда же в законодательстве появилась норма о запрете на получение пожертвований от анонимных источников и иностранных граждан и организаций.
Получается, что государство абсолютно беспомощно в процессе контроля огромных финансовых потоков внутри страны. В лучшем случае, появляется возможность отследить деньги, которые пришли официально переводом через банк. Остальные же функционируют сами по себе и по желанию концессий и их организаций. В том числе идут на далеко не добрые дела.
Если государство действительно начнет отслеживать потоки денег, которые проходят через концессии и их официальные учреждения в РК, то можно будет увидеть, когда финансирование идет на “спонсирование” того же терроризма или иных противозаконных мероприятий. Потому что деньги - это универсальный след. И отследить его при желании можно достаточно легко. А вот скрыть практически невозможно. Особенно при беспристрастном исследовании.
Да, быть может, многим жесткий контроль за финансовыми делами религиозных структур покажется “безбожным” и чересчур радикальным. Однако следует учесть, что раньше, когда можно было допустить некоторую бесконтрольность функционирования церкви в светском государстве, не было столь остро стоящей темы радикализма, не было повсеместного терроризма под “религиозным соусом”.
Если мы не хотим в нашей стране революционно-радикальных последствий, какие были на Ближнем Востоке в последнее десятилетие, мы должны взять под жесткий контроль религиозные организации: не только то, что они проповедуют, но и за чей счет. Ведь если бы ближневосточные страны ввели жесткий контроль над поведением таких организацией у себя, то, возможно, не было бы цветных революций и сотен тысяч жертв.

В области религии, как нигде еще, важен вопрос приоритетов. Не для того нужен финансовый контроль за конфессиями, чтобы государство могло получать свою десятину и таким образом пополнять бюджет. (Сейчас, в условиях кризиса, это, кстати, такой тренд - везде искать возможности для пополнения бюджета.)
Это и в первую, и во вторую, и в прочие очереди - вопрос государственной безопасности. История знает множество примеров, когда именно религиозные идеи, объединившие многих людей, перекраивают политическую карту мира. И, к слову, процесс, происходящий сейчас на Ближнем Востоке, далеко не завершен...
Однако, несмотря на всю мощь такого феномена, как фанатичная вера, противостоять религиозному экстремизму (а на ранней стадии всякая религия распространяется, как правило, агрессивными методами) государство способно. Какие бы идеологические постулаты ни были начертаны на знаменах, за любыми событиями остается непременный финансовый шлейф. Без скрупулезного налогообложения не будет анализироваться и он, а вот если отслеживать каждый денежный перевод религиозных объединений, то можно просчитать и ожидающийся вброс фундаменталистской литературы, и организацию новой экстремистской ячейки, и готовящийся теракт.


Астана