Ботагоз Омар, Константин Маскаев
Там, где в недрах водится золотишко, всегда находятся люди, желающие его взять. И чаще всего берут. Моют “желтого дьявола” по берегам рек или скалывают золотоносную руду в давно разведанных шахтах. Бывает, что и погибают. Такова особенность этого промысла. Особенно там, где он ведется в обход официальной добычи.
Коснется ли Казахстан регулируемая “золотая лихорадка” или правовые коллизии так и не выпустят это занятие из тени?

Любопытно, что добыча золота старателями в некоторых уголках планеты достигает трети от общестранового объема. Это не про нас. У нас этот вид деятельности пока вне закона по причине противоречия экологического законодательства и законов о недропользовании.
Возможно, вы никогда об этом не слышали, но теневое старательство в Казахстане существует. У него сезонный характер, и для жителей многих населенных пунктов это единственное средство получить какой-либо доход. Оно, понятно, приютилось в регионах, где добывают драгоценные металлы государство или его официальные подрядчики.
Тогда как в экономически развитых странах непромышленную добычу золота сделали туристическим развлечением, поощряют и рекламируют как один из видов активного отдыха на природе, у нас все чаще появляются сводки о рейдах полиции по заброшенным или слабо контролируемым шахтам и карьерам. В странах, на которые мы привычно ориентируемся как на образцы, только единицы моют золото исключительно для заработка. Чаще - из “любви к искусству”, точнее - ремеслу. Остальные просто в качестве развлечения питаются этой атмосферой азарта и адреналина.
В рамках обсуждаемого сегодня Кодекса “О недрах и недропользовании” представители бизнеса предлагают привести труд старателя к лицензируемому виду деятельности (отдыха, развлечений, чего угодно). Лишь бы все было и под контролем, и разрешено. В явочном порядке - как лицензия на рыбалку или охоту. Такой разрешительный документ можно было бы получать, например, в местном органе исполнительной власти. Или в специальной конторе.
Также предлагается сделать документ бессрочным, как это происходит в Австралии и Канаде. “Вы можете в режиме онлайн получить лицензию, на ее основании приехать как турист и осуществлять эту деятельность. При этом то, что добудете, вы имеете возможность легально и просто реализовать, получить за вычетом всех налогов свои деньги и уехать. Примерно такой же подход мы закладываем в Казахстане”, - говорит исполнительный секретарь Национальной палаты предпринимателей Казахстана “Атамекен” Евгений Больгерт.
Палата предлагает распространить на старателей принцип, действующий в Казахстане для недропользователей: “Первый пришел - первый получил”. “Единственное, что следует оговорить и за чем следить, чтобы старательская добыча исключала возможность использования каких-то химических реагентов, сложной техники и так далее, - поясняет Евгений Больгерт. - История этого ремесла оставила нам некоторые средства малой механизации и ручной труд самих старателей”. В этой оговорке также можно обнаружить сходство с любительской рыбалкой: таковой она остается, пока в ход не идут сети, калады и электроудочки.
Сейчас на сайте комитета геологии размещается информация об уже разведанных малых месторождениях, которые не интересны для промышленной разработки, при этом в совокупности там по крупицам можно нарыть серьезные объемы прежде всего россыпного золота! “Понятно, что ни одна из действующих золотодобывающих компаний не обратит на них внимания, но та же историческая информация, которую по регионам нам удалось найти, подтверждает, что подобные месторождения, в частности, россыпного золота еще в конце XIX - первой половине XX века успешно разрабатывались артелями”, - поясняет представитель Палаты предпринимателей.
Например, известны факты, когда с 1891 по 1895 год в Боровской зоне Акмолинской области на жиле протяженностью 2-4 километра и шириной до 50 метров старатели намыли 140 килограммов золота!

С 30-х годов XIX века было известно, что прячется золото в Иртыше и его притоках - Бухтарме, Ульбе, Убе, Курчуме, Нарыне, Кокпекты, Буконе, Чарчурбане... Летом 1834 года в верховья Иртыша отправилась группа старателей во главе с сыном купца Степана Попова Николаем. Всего Попов заявил тридцать семь золотоносных приисков!
Алтайское горное правление отреагировало: “...дабы не упустить удобного времени на разработку приисков с начала весны сего (1835) года и не стеснять Поповых в действиях их по сему промыслу, а вместе с тем не лишить казну дохода (!), то дозволить им приступить к разработке приисков, на которые они испрашивают разрешение. Для записи же золота из оных приисков и вновь исследуемых выдать потребное количество шнуровых книг”.
Так зарождался на территории Восточного Казахстана новый вид деятельности. По данным источника “Киргизский край”, в конце XIX века действовали 114 золотых прииска, на которых было промыто более 50 тысяч пудов песка и получено более 30 пудов золота (один пуд - 16 килограммов). А на карте 1903 года территория Калбинского хребта и долина реки Курчум усеяны коричневыми точками, которыми помечены золотоносные прииски купцов Поповых. Потом к Поповским приискам добавились и другие крупные: Успенский, Мариинский, Никольский и Казанский.
Но золотой дождь так и не засыпал сундуки купцов. Все-таки намытое золото немногим превышало понесенные затраты.
Тем не менее что-то мешает сегодня вернуться к уже известной практике, хотя в этом ремесле можно было бы обнаружить даже убедительный социальный аспект! Например, главе комитета геологии и недропользования Министерства по инвестициям и развитию Тимуру Токтабаеву известно, что в некоторых странах доля старателей в общем объеме добытого золота превышает 30 процентов. Дело могло бы оказаться весьма выгодным для государства.
Заболеть “золотой лихорадкой” не дает юридическая коллизия. Россыпные месторождения находятся в границах рек. Водный кодекс определяет 150 метров от берега санитарной зоной. Поэтому любого, кто пришел на берег, чтобы осуществить какую-то хозяйственную деятельность, этот кодекс делает правонарушителем! К тому же Водный кодекс имеет главенствующий юридический статус по отношению к Закону “О недрах и недропользовании”. Поэтому старатели элементарно не смогут пройти такую обязательную процедуру, как ОВОС (оценку воздействия на окружающую среду). Причем потери испытывают только официальные прииски. “Дикарям”, как известно, до законов и коллизий нет дела. Они все равно придут ковырять берега.
Опасения и резоны экологов понятны и просты. Деятельность старателей может создать долгосрочную экологическую угрозу. Эта деятельность разрушает на больших площадях ключевой элемент ландшафта - долины рек. А поскольку большая часть приисков расположена в верховьях, те становятся источником загрязнения территорий, расположенных ниже по течению. Мутные, а порой и ядовитые следы скатываются на сотни километров. Ядовитые следы появляются там, где используют ртутную амальгамацию. Это самый быстрый и дешевый, но не самый эффективный и безопасный способ извлечения золота.
Тем не менее при желании можно справиться и с этими проблемами, о чем говорит все тот же мировой опыт, где все-таки легализовали старательство. Там просто требуют даже от мелких золотодобытчиков знать и применять безопасные приемы работы. Например, старателей золота в Бразилии и Индонезии обучили с помощью нехитрых технологий избегать выброса ртути, а также возвращать в оборот ее до 95 процентов. В местах, где применяли методы очистки и восстановления ртути, потребление химикатов сократилось в два раза.
Что до Казахстана, то начать следовало бы со специального законодательного акта, который бы определил общую политику государства в сфере оборота драгоценных металлов и драгоценных камней. Но пока соответствующий законопроект не вышел из стен парламента.
Сегодня о легализации золотодобычи пекутся прежде всего представители бизнеса. В профильном министерстве предлагают бороться с “черными” старателями путем ужесточения законодательства. На деле же следовало бы вывести из тени и тех и других. И обнаружить, наконец, в этом пользу и для собственных граждан, и для формирования особого вида въездного трофейного туризма.