Зухра Табаева
После съемок фильма “Биржан сал” народный артист Казахстана Досхан Жолжаксынов взял небольшой тайм-аут, так как проделанная работа требовала переосмысления. Ведь он не только блестяще сыграл главную роль, а был автором идеи и режиссером этого проекта киностудии “Казахфильм”. Теперь Жолжаксынов сыграл в патриотическом блокбастере Акана Сатаева “Мын бала”, а со своим режиссерским дебютом ездит за границу

- Досхан Калиевич, какую роль Вам предложили в новом историческом фильме?
- Я сыграл великого Толе би. Роль небольшая, я принял участие в съемках нескольких сцен, в их числе Анракайская битва, а также собрание в юрте, в котором приняли участие молодой Аблай, Абулхаир хан. Все, что считал нужным, я в этот образ вложил.
- Как лето проводите?
 - Плодотворно. В июле создателей фильма “Биржан сал” приглашали в Китай, в торжественной обстановке проходили показы, пресс-конференции. Мне подарили диск этой ленты, правда, извинились, что пиратский. Кстати, в Казахстане вышел наш лицензионный диск, но почему-то с браком, кое-кому от меня за это влетело. С этой лентой нас и в Монголию приглашают, монгольские друзья прислали мне в подарок серебряную табакерку, знают, что я иногда нюхаю табак (смеется).
- Премьера “Биржан сал” в Алматы прошла с ошеломляющим успехом, тогда не все журналисты смогли попасть в зал.
- Так было во всех городах, где мы устраивали показы. Зрители плакали, говорили, что со времени выхода на экраны фильма “Кыз Жибек” такого ажиотажа на премьерах отечественных лент не припомнят. Только в Шымкенте премьера не состоялась. Чиновники нам ответили: “У нас сейчас Депардье!” Меня лично такое заявление не шокировало, просто за зрителей обидно...
- Долго ли Вы работали над созданием картины “Биржан сал”?
- Эту идею я вынашивал давно, так как национальная тема, тема народного творчества мне неимоверно близка - и не только благодаря театральному репертуару. Я с колыбели воспитан на песнях, кюях, стихах, которые исполнял мой отец, его нескончаемые гости. Я с детства безумно люблю живописную природу Казахстана, наши степи, горы, озера, табуны, и мне всегда хотелось показать эту красоту на экране в сочетании с искусством, колоритом народа, музыкой. Даже выезжая за границу, при всем комфорте и интересной программе, я начинаю тосковать по родным просторам, казахской домбре. Мне близка тема Биржана, Мади, Балуана Шалака, они мне сродни. В то же время образ Махамбета, к примеру, не сопоставим со мной. Внутренне созрев, я начал искать кинодраматурга, способного написать не только исторически верное произведение, но и динамичное, эмоциональное, связанное с современностью, не то рассказ о Биржан сале имел бы лишь этнографическую ценность. В итоге выбрал Таласпека Асемкулова. Помню, при первой встрече он дал мне журнал, в котором был опубликован его сценарий “Кок болак Аблая”, написанный по заказу французов. Я прочел его и решил, что именно Таласпек мне и подходит. Мы месяц обсуждали мою задумку, а затем был год напряженной совместной работы. Писатель немало времени провел в архиве, библиотеке и создал первый вариант, который ему несколько раз пришлось переработать. Когда сценарий был готов, я понял, что уже никому его не доверю, если он будет утвержден руководством “Казахфильма”, Министерством культуры и информации. Вот так я стал режиссером.
Еще до съемок я посетил аул Биржана в Кокшетауской области, как бы прося его благословения, разрешения на работу. Встретился со стариками, которые знали его сына Темиртаса, внимал легендам и духу тех мест. Жив внук Биржана - Мухамедкали, аксакалу 85 лет.
После запуска картины на каждом этапе нами велась очень кропотливая работа. Мы ответственно разрабатывали декорации, построили аулы, вдумчиво готовили костюмы, шили их только из тех тканей, которые носили в те времена. Не хватало юрт, пришлось взять их в аренду у киргизских коллег. Трепетная музыка была написана композитором Толегеном Мухамеджановым.
- Кастингом сами занимались? Почему на роль Ляйлим выбрали именно Ашу Матай?
- Сам занимался, подбор актеров был долгим. Учитывал талант претендентов, темперамент, имелся и некий антропологический подход, герои представлялись мне красивыми, яркими, круглолицыми. Для себя я решил, что супруга Биржана Апиш - это гений женщины, символ степной конституции; Ляйлим - это ее молодость, Макпал - это период невесты Апиш. Аша оправдала мои надежды, ради съемок даже верхом ездить научилась.
- Мне известно, что несмотря на то, что Аша Матай - певица, за нее в фильме пела Ваша супруга.
- Да, пела Карагоз, она очень талантливый человек, искусствовед, преподает в КазНАИ имени Жургенова, кандидат наук, заслуженный деятель Казахстана. А вокалу она обучалась у Алибека Днишева.
 - В съемочный период какой эпизод был самым сложным для Вас?
- Массовые сцены. Для меня было важно, чтобы четко работали 2-й, 3-й, 4-й планы. Массовку мы меняли. Аул Кульбая изображали одни люди, Азнабая - другие, участников Кояндинской ярмарки - третьи. А мои личные сцены, драматические моменты дались на удивление легко, видимо, потому что я уже давно был в материале. Я снимался, потом бежал и просматривал материал на мониторе, находил какие-то изъяны, снимались новые дубли. Я стремился раскрыть на экране душу поэта, его счастливые мгновения и трагические дни, передать, что с ним могло твориться, когда в глубине сердца рождались произведения. Его муки творчества...
- А как проводились подводные съемки? Это озеро Боровое?
- Сначала мы снимали действительно там, но дно оказалось илистым, задуманной красоты картинок не достигли и отправились на Иссык-Куль. Думаю, не зря. Кадр с погружением под воду украшений Ляйлим передал квинтэссенцию чувств. (Смеется.) Сложным был и монтаж, мы стремились, чтобы все было логически совершенно, чтобы величие пейзажей помогло передать высоту чувств поэта к Ляйлим, хотя высокими можно назвать и его отношения с женой.
- В фильме “Мын бала” снимается и Ваш родной брат Эрик Жолжаксынов. Почему Вы не взяли его в свою картину?
- В “Биржан сале” не нашлось для него роли, так как никого из героев я в нем не разглядел.
- Однако роль нашлась для его красавицы-жены?
- Кымбат Тлеуова, актриса Казахского академического театра драмы имени Ауэзова, украсила картину.
 - Ваши дети не продолжат актерскую династию?
- Мой старший сын Биржан в детстве снялся со мной в фильме “Дом под луной”, но сейчас он занимается бизнесом. Об актерстве мечтает мой сын Бекзат, студент американского университета в Дубаи. В кино он еще не снимался, а вот музыкальные способности у него есть, Бекзат хорошо играет на домбре. Есть у меня еще одно золотце, дочка Дильда. Это имя я ей дал в честь мамы Имангали Нургалиевича Тасмагамбетова. Кем бы доченька ни стала, я бы хотел, чтобы она была такой же мудрой, человечной, просвещенной, передовой, как Дильда-апа.
- С кем Вы дружите?
- С Талгатом Теменовым, Толегеном Мухамеджановым, Амангельды Каримуллиным, Анваром Рахимгазиным. Много лет мы дружим домами.
- Вы находите время для активного отдыха?
- Я заядлый охотник и ежегодно с друзьями выезжаю на охоту на гусей, уток, волков. В 2007 году подстрелил 9 волков, помог чабанам. Иногда даже в день рождения нахожусь на охоте, так было и на 55-летие. Тогда жена и дочь сделали мне сюрприз - явились в 2 часа ночи с тортом и песней Happy Birthday To You.
- А тренажерный зал посещаете?
- Я живу на 5-м этаже и придумал собственную разминку. Выхожу из квартиры, спускаюсь на первый этаж, поднимаюсь - и так 10 раз. При этом выполняю физические упражнения.
- Кто Ваш стилист?
- Я стригусь в торговом центре “Рамстор” у чудной девушки по имени Сабира.
- Вы одеваетесь за рубежом? Трудно Вас представить в примерочной рынка или какого-нибудь торгового дома.
- Приобретаю вещи, как большинство людей, в Алматы. Часто мне их подгоняет одна очень хорошая портниха по имени Людочка. Правда, теперь хочу сменить имидж и начать одеваться в казахском национальном стиле. Над этим уже работает художник по костюмам Айман. Таким образом, готовлюсь бросить вызов местным модникам!