Айша Амирхан
Сегодня в нашей гостиной дизайнер Нурлан Туреханов - человек с безупречным вкусом и спорными, но интересными взглядами на жизнь. Когда-то вместе с Айгуль Куандыковой они организовали свой дом моды и создавали стильную одежду для казахстанских, и не только модниц, теперь Туреханов принялся за промышленный дизайн, читает лекции в вузе и ведет свой блог. Обо всем в нашем материале

- Насколько мне известно, последнее Ваше детище - фестиваль промышленного дизайна “Белая осень”... В чем была идея?
- Мы с моими студентами (если вы знаете, я сейчас преподаю в Архитектурной академии - Н.Т.) хотели “разбудить” казахстанский промышленный дизайн и показать, что мы, то есть казахстанские дизайнеры, есть и что мы не просто существуем, а работаем на хорошем мировом уровне. Мы не находимся на задворках ни дизайнерского искусства, ни истории, ни рынка.
- И каковы Ваши результаты, удалось кого-нибудь пробудить?
- Конечно! Мы только начали работать, а работы моих ребят уже печатают шведские, английские, французские, китайские и другие иностранные журналы. Это отличный показатель для новичков. Мы привлекли общественность к нашим дизайнерам, и люди уже знают, что у нас есть свои таланты.
- То есть Вы выступили для казахского дизайна своего рода пассионарием?
- Не то, чтобы я мечтал об этом. Но я ждал новых имен 20 лет, думал - вот совсем скоро появится молодая поросль, но никого я так и не дождался! Пришлось прийти и самому всех научить. Жизнь не стоит на месте, а свои дизайнеры с громкими именами у нас должны быть, тем более наш потенциал для этого очевиден. Ну и что, что мы никогда не были известны в этой области, как, например, японцы. Мы же не можем все время оглядываться назад и руководствоваться одним лишь прошлым. Мы должны идти в ногу со временем.
- Мне всегда казалось, что Вы играете роль этакого “чужого среди своих”, Вы как будто стесняетесь своих корней...
- Меня просто порой раздражает наш ориентир только на историю и традиции. Как нам идти вперед, если мы все время смотрим назад? До того, как мы кочевали, мы жили в пещерах, но мы ведь не делаем из этого культа! Ну жили, а сейчас живем в многоэтажных домах. И что? Если мы не будем развиваться, то можем остаться в истории поколением, которое само ничего не создало, а лишь сохранило что-то, и то не все. Так зачем становиться поколением, которое занимается одной лишь охраной культурного наследия? Мы же не завскладом в конце концов! Я не призываю игнорировать прошлое, я лишь хочу, чтобы мы шли вперед.
- Поговорим о Вас как о дизайнере одежды. Вы не участвовали в последних неделях моды в Казахстане? Почему? Говорят, Вы закрыли все бутики и переезжаете в Португалию?
- Что вы! Мы здесь. В Португалии мы хотели шить свои вещи, но сейчас планы изменились, и мы решили шить все в Бельгии. Что касается казахстанской Недели моды, то мы не участвуем, потому что скучно. Скучно быть всегда лучшими.
- Ваш бренд называется Mechanical piano, это чтобы не объяснять никому, где Казахстан на карте и что это за страна?
- В общем-то, да. Выходить в мир с фамилиями Туреханов и Куандыкова рановато. А английский ведь язык с международным статусом. Что касается самого названия, то Mechanical piano, то есть “Механическое пианино”, произошло от нашего любимого фильма Никиты Михалкова “Неоконченная пьеса для механического пианино”. Название пришло к нам не сразу, мы его искали несколько лет, но нашли, и теперь оно не только красиво, но и отражает философию нашей марки - мы создаем вещи, которые живут, которые дышат, как механическое пианино.
- Когда порой смотришь на участников наших звездных дорожек или тех же недель моды, кажется, что хороший вкус уже пора преподавать в школе как отдельный предмет. По-Вашему, можно ли привить чувство вкуса?
- Конечно! Если есть желание. Я по своим студентам вижу, как за полгода люди меняются, как быстро они впитывают в себя нужную информацию и как они растут. Когда я родился, у меня на лбу не было написано “дизайнер”, я вообще-то хотел стать летчиком. Мне, конечно, нравились какие-то вещи, какая-то одежда, но я не думал, что производить их будет моей профессией и моим “хлебом”. Что касается безвкусицы, то я думаю, это у нас не от того, что мы не понимаем, что красиво, а что нет, а потому что нам бќрі бір, то есть “все равно”, как мы выглядим в целом, как выглядит наш город.
- Кстати, об оформлении нашего города... Как оно Вам?
- Ну зачем я буду говорить очевидные вещи? Если бы взялись за это профессиональные дизайнеры и оформители, было бы все гораздо лучше. Оформление - это ведь лицо нашего города! Одни наши билборды чего стоят. “Сохраним апорт!”, и обязательно яблоки нарисованы... Ну не так же все в лоб! И так буквально! Или, помните, этот ужасный плакат: “Алматы - чистый город”, где тряпочкой грязное лобовое стекло протирают? Там ведь не про то, что мы за чистоту, а про то, что наш Алматы - полное д..мо, простите. Кому охота жить или гостить в таком городе? Нужно ведь от противного идти. Например, призывая к здоровому образу жизни своего отца, ребенок ведь не развешивает по всему подъезду фотографии, где тот сильно пьян? (Смеется).
- Тогда что такое настоящий казахский город и как он должен выглядеть?
- Ну сложно так сразу сказать. Нет каких-то однозначных стандартов.
- Но как Вы оцениваете, например, Астану?
- Это город-выставка, в котором слишком много политики и официоза. Кому-то это нравится, why not? Но по мне, исключительно красивый город не может сложиться за 10 лет, как сложилась Астана. Город живет, а его образ формируется на протяжении нескольких веков, тысячелетий. Кое-какие здания в Астане смотрятся на фоне общей архитектуры неуместно, но в целом город неплохой.
- Что Вам там нравится?
- Сказать, что я без ума от того или другого здания, я не могу, для меня шедевров там нет. Но там много зданий, построенных на хорошем уровне, - ярко, празднично, впечатляюще. Хотя мне кажется, что если бы дали больше воли архитекторам, то было бы еще лучше, а то с официальным голубым цветом у нас, кажется, перестарались.
- А Эйфелева башня - это шедевр?
- Да. Понимаете, некоторые вещи становятся шедевром, не потому что они удивительно хороши, а потому что они знаковы для того или иного места. Эйфелева башня - это, безусловно, интересная шутка, это первое металлическое здание такой высоты. Вот, скажите, как гора металла, возвышающаяся в центре одного из самых красивых городов мира, не станет знаком Франции, да и всей Европы? Никак. Она просто обречена стать шедевром. Да что там Эйфелева башня, если даже критикуемый всеми памятник Петру I в Москве может стать шедевром. Перемести его, например, в Шымкент. В Москве оно потерялось слегка, а вот в Шымкенте в самый раз. Понимаете, любой амбициозный строительный объект, в который вложено много денег, энергии, разговоров, обречен стать шедевром.
- Как Вы относитесь к нашим пластиковым небоскребам? Они портят города или Вы придерживаетесь более современных взглядов?
- У наших предков было очевидное преимущество - они не торопились жить. В нас же сейчас слишком много европейского - нам нужно построить не за десять лет, а за год, из камня это сделать сложно, если неневозможно, а вот из пластика, пожалуйста! Нужно просто понимать, что хорошее здание не может окупить себя в течение года и есть вещи, с которыми не стоит торопиться. Но вы можете не беспокоиться, насколько я знаю, в Алматы уже запрещено при строительстве использовать алюкобонд (пластик), потому что построенное здание через 10 лет выглядит уже так, будто ему лет 70, не меньше.
- Вы сейчас активный блогер, зачем Вам это?
- Почему нет? Кажется, мне есть, что сказать. Я знаю, что меня читают, и вижу, что студенты с удовольствием слушают мои лекции. Иногда даже приходят с других потоков. А ведь это парадокс - студент не должен стремиться попасть на лекцию, особенно если она в 8 утра.