Наталья Маркова
В ее честь названа звезда в созвездии Стрельца. Она профессор Ноттингемского университета. В ее совсем не женской коллекции - целый музей танка Т-34. Она написала продолжение эпопеи “Война и мир”. Лариса Васильева. Дочь знаменитого конструктора, поэтесса и автор бестселлеров “Кремлевские жены”, “Дети Кремля” и “Жены русской короны”. Эксклюзивно об эксклюзивном
Об отце
Она посвятила ему стихи, написала книгу, создала музей. Она, как никто другой, знает - при всей своей патологической подозрительности конструктора танков Николая Кучеренко Сталин уважал и ценил.
Сталин во многих делах был дилетантом, но, наверное, природный ум подсказывал ему, что нужно прислушиваться к мнению профессионалов. Да и вообще, отец ведь был не только одним из создателей танка Т-34, но еще и долгие годы в Москве он возглавлял Главтанк (Главное танковое управление). Все танки страны были в его ведении, это была огромная ноша. Он не знал покоя ни днем ни ночью, он был в сплошных командировках, на полигонах, на испытаниях, и, в сущности, мне уделялось крайне мало внимания. Но фактом своего существования он сделал значительно больше, чем если бы он возился со мной. Так как у меня совсем другая профессия, то он меня только вдохновлял, и это самый главный мужчина в моей жизни.
И когда мой отец умирал, он умер в день танкиста в 76-м году, я пообещала ему написать книгу о нем. Он еще сказал: “Зачем обо мне, лучше писать о нас обо всех. Мы были засекречены, тебе ничего не расскажут, и потом - ты поэтесса, пиши свои стихи”. Он умер, и я вместо того, чтобы сидеть и плакать, пошла к людям, к его соратникам. Они действительно ничего не рассказывают, хотя давно уже пенсионеры, но есть традиции и все - ХХ век был очень закрытый, очень засекреченный.

Тайны партийной верхушки
И все-таки она собрала материалы - это была история создания танка Т-34, но лишь отчасти. Воспоминания вызвали бурную, отнюдь не радостную реакцию в ЦК Компартии... Но исследования жизни обитателей Кремля только начинались.
 
Кремлевские жены
Скандалы - не предмет искусства. Сплетни - да, слухи - да, потому что они рассказывают о каких-то человеческих чертах. Вы знаете, я к слухам отношусь с осторожностью, но с пониманием, потому что они иногда выдают желаемое за действительное, иногда вдруг выясняется - да, действительно. Я хотя бы видела всех, кроме Аллилуевой, ну и Надежды Константиновны. Крупская вообще интересная женщина - самая яркая, талантливая. Просто наша психика изуродована вот этой лестью и ложью. 
Например, Наталья Седова - жена Троцкого, была сослана вместе с ним к вам в Алматы. Тоже очень яркая, сильная женщина. Она, когда большевики победили, спасла много материальных ценностей искусства, живописи, потому что шел шквал безобразий, хищничества. Она сохранила от разграбления много драгоценных вещей из области нашей культуры, материальной культуры нашей страны. Большая умница, дворянка. И вообще, я считаю, что она была выше Троцкого по мироощущению, по благородству своему. По тому, как она переносила весь этот ужас, в который они оба попали.
Они пришли сразу из тюрем, и сразу в Кремль, и быстро привыкли. Хотя я вам должна сказать, что в Кремле были условия коммунальные. Там была одна длинная коммунальная квартира, монастырская келья. Жили в одной квартире, поделили на квартиры, кусками, и в одной квартире жили Троцкий и Сталин. А потом Сталин попросил поменять ему квартиру, потому что “соседи” шумные. Но, несмотря на всю эту коммунальную жизнь, по их понятиям, это была царская жизнь. Они ездили на машинах, у них была обслуга, у них была охрана, и потом - приказ, деньги, власть. И вдруг тот же Троцкий попадает в ссылку, в Казахстан, где еще ничего толком нет.
Вообще все эти люди испытали страшное потрясение. Даже в поздние времена, вот когда Коганович, к примеру, был отстранен от должности. Еще вчера вечером комендант приходил со льстивой улыбкой и спрашивал, какие приказы есть на завтра, а утром совершенно другим тоном, не глядя, - “выезжайте немедленно”. А у них не было ничего своего, ни вилок, ни ложек, все было государственное. Ни матрасов, ни простыней, ни подушек - ничего. И денег не было, потому что они были на государственном обеспечении. Это другая жизнь, нам не понять, мы так не жили.
 Или вот еще пример: погибает Надежда Сергеевна Аллилуева - женщина изначально драматическая, ничего хорошего ее не ждало в жизни. И ровно через минуту после того, как нашли этот труп, становится ничего не понятно: она убита, она сама себя убила, ее застрелил Сталин, ее застрелили враги Сталина, друзья Сталина? Все, что угодно. Хотя я считаю, что Надежда Сергеевна просто была очень больна. У нее была опухоль мозга, и она ездила в Дюссельдорф лечиться, там в это время жил ее брат и работал в нашем представительстве Внешторга. Безусловно, у нее были дикие головные боли. Отношения с мужем были очень тяжелые, был общеизвестный скандал из-за того, что он ухаживал за столом за какой-то молодой женщиной. Вот читаешь ее письма - они сухие, а сталинские письма очень ласковые, нежные по отношению к ней. Между ними было глубочайшее взаимонепонимание, с разных планет люди. И у нее был единственный путь - головные боли, обиды, оскорбления. Вот как хорошо будет, если всего этого не будет.
Мне вообще рассказывали много, многое я слышала еще ребенком из разговоров за столом, что-то, конечно, узнавала по письмам. Информации было столько, что не все вошло в “Кремлевские жены”... Опять же “Кремлевские дети” - да, эти темы настолько интересны, запутаны, можно бесконечно писать!

Еще немного о себе
Еще в школе она, по собственному признанию, была звездой - никто, кроме нее, стихов не писал и не читал их вслух на утренниках. Получила диплом в “оранжерее первых невест страны” - так называли филологический факультет МГУ. Муж - журналист-международник Олег Васильев, сын. Хотя как-то, лет в 18, она сама себе нагадала в одном из стихотворений несколько замужеств и детей.

Есть “Муз”, как у мужчин-поэтов - Муза
На самом деле у меня действительно много детей - это мои книги, среди которых поэтические сборники и проза: “Жены русской короны”, “Кремлевские жены”, “Дети Кремля”, “Душа Москвы”. Если пересчитать все стихи, я и вовсе мать-героиня. Это несмотря на то, что в поэзии у меня всего четыре темы, зато какие! Судьба, война, мечта и любовь. Мне, кстати, часто задавали вопрос: кому посвящена любовная лирика - мужу или другим мужчинам? Вот так вопрос, я не могу ответить. Это просто невозможно. Есть “Муз”, как у мужчин-поэтов - Муза. Он для меня недосягаем.