Юлиана Жихорь
Реализация планов по глобально ускоренной индустриализации страны, безусловно, положительно отразится на экономическом облике страны. Но побочным эффектом строительства такого количества фабрик-заводов станет заполонение территории Казахстана огромным количеством мусора. С которым, как показывает текущая ситуация, в нашей стране справляться так и не научились

Согласно данным Министерства охраны окружающей среды, на территории Казахстана скопилось более 22 миллиардов тонн отходов. Почти половина из них - твердые бытовые отходы (ТБО). То есть продукты ежедневной жизнедеятельности человека. Ежегодно объем накапливаемых ТБО увеличивается на 2 миллиона тонн. И большая часть из них заканчивает свою жизнь на открытых свалках по всей стране, которых насчитывается более 4,5 тысячи. При этом лишь 307 полигонов (6,8 процента) являются узаконенными, то есть им отведены соответствующие участки, получены положительные заключения санитарной и экологической государственных экспертиз и т.п. Оставшиеся 93 процента полигонов, по данным МООС, в большей части не соответствуют требованиям природоохранного и санитарного законодательства страны.
По сути, в Казахстане бесполезно пролеживает огромное богатство - бизнес на мусоре всегда считался одним из самых перспективных. Дело в том, что мусороперерабатывающих компаний относительно немного, тогда как сырье “стабильно возобновляемое” - на одного человека приходится около 250 килограммов бытовых отходов в год. При этом рентабельность переработки более чем высокая - из одного килограмма пластиковых отходов можно получить до 800 граммов вторичного сырья. Например, одна тонна автошин содержит 700 килограммов резины, 160 килограммов металла и 170 килограммов текстиля. Если посмотреть на структуру казахстанского мусора, около 20-30 процентов его составляет бумага, 15-20 процентов - пищевые отходы, порядка 6-7 процентов - стекло, около трети всего мусора - полимерные материалы.
В общем, при грамотном подходе не помойка, а золотое дно.
Но удивительно, что при такой высокой привлекательности в Казахстане перерабатывается всего около 5 процентов ТБО. Тогда как, по мнению экспертов, около половины всего состава отходов представляет собой потенциальное сырье для использования промышленности. По самым пессимистичным оценкам, треть всех отходов подлежит компостированию (современные технологии позволяют сократить эту цифру до 20-15 процентов).
Впрочем, эта проблема не только Казахстана. Россия, где запасы мусора давно перешагнули все предельно допустимые масштабы, не первый год пытается найти способ от них избавиться. Вокруг Москвы сконцентрировано 3 мусоросжигающих завода, планировали построить еще 9, но буквально на днях от этого решения отказались - решили строить предприятия по мусоропереработке. (К слову, при сжигании мусор не сортируется, и в топку летят не только дерево и бумага, но и опасные для человека ртутные люминесцентные лампы, обломки пластика и полиэтиленовые пакеты, батарейки, алюминиевая продукция.)
Европа, где впервые появились мусоросжигающие предприятия, сегодня массово отказывается от них, переходя к комплексной переработке ТБО: бумага - на перепроизводство, пластмасса - так же, металлолом - аналогично. Даже пищевой мусор может пойти на производство удобрений или биогаза, который потом будет использоваться в целях отопления или в промышленности.
Основной проблемой реализации в Казахстане таких проектов называется смешанность мусора: в Европе традиция сортировать мусор существует уже давно, у нас пока не желает приживаться. Можно, конечно, строить рядом с перерабатывающими заводами мусоросортировочные комплексы. Но современные технологии таковы, что и они могут не пригодиться - сегодня рассортировка мусора может происходить механически на заводах.
Например, вблизи Санкт-Петербурга намерены построить именно такое предприятие. Ориентировочная стоимость проекта 120-200 миллионов евро в зависимости от технологии переработки, а перерабатывать завод будет не менее 350 тысяч тонн мусора в год. Строить за такую сумму заводы по всей стране - бюджета не хватит. А потому россияне предпочитают передавать эту сферу в частные руки. Но не навсегда, а, так сказать, на праве долгосрочного пользования. То есть частник строит завод (под питерский проект ЕБРР предоставляет кредит) и получает право эксплуатировать его 30 лет (то есть получает полную прибыль от производимой продукции), после чего обязан передать завод в собственность города.
Но есть и более финансово-скромные примеры заводов по переработке ТБО, чьи мощности, соответственно, тоже скромнее. Например, завод по переработке 100 тысяч ТБО в год может обойтись сегодня в 20-25 миллионов долларов, а срок его окупаемости не будет превышать 5 лет (сегодня рентабельность подобных предприятий - минимум 40 процентов).
За рубежом подобные предприятия на 90 процентов в частной собственности. В Казахстане мусор почему-то считается неким стратегическим сырьем и в частные руки его отдавать акиматы не стремятся. Возможно, это вызвано и тем, что при каждом городе есть масса АО, ТОО, специализирующихся на покупке вторсырья (на республиканском уровне это “Казахстан Кагазы”, работающее на российской макулатуре, “Казвторсырье”, “Казвторресурсы”, “Казвторчермет” и т.п.). У них уже есть собственные мелкие поставщики, “оккупировавшие” мусорные полигоны. Следовательно, и конкуренты в виде всеядного завода им не нужны.
К слову, предложений о строительстве предприятий по глубокой переработке мусора по стране более чем достаточно. Но их частные инициаторы в один голос говорят (разумеется, приватно) о незаинтересованности региональных властей. Возможно, это происходит из-за камня преткновения подобных социально-значимых проектов - стоимости услуг для потребителей - мусоротворящих граждан. Традиционно отечественный бизнес предпочитает поднимать тарифы как можно выше, дабы поскорее окупить производство и получить максимально высокую прибыль. Но, согласно расчетам, получать свою прибыль и окупить предприятие в предельно короткие сроки бизнес может и при наличии действующих тарифов на вывоз мусора или их крайне незначительного повышения. А это значит, что бизнесу, чтобы занять “золотую” золотарную нишу, придется умерять аппетиты.
В общем, в Казахстане желающим получать миллионные доходы от переработки мусора есть где развернуться. Остается только дождаться, когда государство сможет договориться с бизнесом на предмет обоюдовыгодного сотрудничества, когда власти перестанут придерживать мусор для “своих”, а частник научится извлекать золотой песок из неиссякаемой жилы.

Астана