Юлиана Жихорь
Словотворчество
Государственный язык нередко становится предметом бурных дискуссий в стенах парламента. Точнее, качество перевода на него многих законодательных актов и, что нередко бывает, терминов

Так случилось и на сей раз. Некоторых депутатов мажилиса смутил общепринятый в мире термин “медиация” для обозначения процесса досудебного урегулирования споров. Они посчитали, что латинское слово “медиация” - “миротворчество” “простому казаху не совсем понятно”.
Дискуссии на эту тему долго тлели во время заседания рабочих групп по законопроекту “О медиации”. По словам Светланы Бычковой, во время обсуждения этой темы на рабочих заседаниях привлекались даже специалисты в области перевода. Но и они не смогли найти в казахском языке термин, в полной мере отвечающий “медиации”. Да и в Гражданском кодексе, в ГПК, в указах президента, касающихся совершенствования деятельности судебной системы, “медиация” упоминается без перевода.
Ан нет, некоторых парламентариев это не устроило. Жарасбай Сулейменов заявил, что-де медиация до сих пор осталась “медиацией” лишь по недоразумению переводчиков прошлых лет. “Лет 15-20 тому назад, когда было еще низкое качество перевода, мы не могли никак найти аналог. Поэтому мы и допустили, чтобы медиация так и осталась. Но теперь-то мы уже располагаем своим багажом речи и можем перевести это слово”, - призвал он коллег. Потому как “издавна это понятие в казахском народе существовало. Тем более, когда мы приобрели независимость, когда мы стали самостоятельным, независимым государством, мы уже возрождаем свои традиции”. Он предложил свой вариант перевода - слово “мќмiгерiлiк”.
Алдан Смаил поддержал коллегу: “мќмiгерiлiк” - это, конечно, новый термин даже для нас, казахов, но, тем не менее, он точно передает значение этого слова”. Он привел интересный довод: мол, непонятно “простому казаху” слово медиация.
Сторонников данной версии было немало. И спор разгорелся нешуточный. Но неожиданно один из самых последовательных борцов за внедрение государственного языка в массы Бекболат Тлеухан встал на сторону противников перевода: “Медиация - это латинское слово, означает миротворчество. И вот мы сейчас об этом уже не раз говорили, это слово означает соглашение и используется нами вполне успешно”. “Есть слова, которые смешно переводить. Это абсурд!” - не сдержался депутат.
Представитель Верховного суда также был непреклонен: “Медиация, адвокатура, нотариат - это понятия международные, которые признаны на международном уровне”.
Но окончательно убедил “бунтарей” председатель Комитета по законодательству и судебно-правовой реформе Рахмет Мукашев: “Пример медиации показал нам наш президент при подписании Астанинской декларации”.
В итоге документ был одобрен мажилисом во втором чтении и отправлен на рассмотрение в сенат. Теперь решение, как звучать медиации в Казахстане, будет принимать верхняя палата.
Кстати, сенаторы вообще плотно занимаются вопросами судебной системы в стране. На прошлой неделе, например, они пришли к выводу, что судебная система в Казахстане стала настолько независимой, что вышла из-под контроля. “За годы независимости в нашей стране полностью сформирован независимый суд. Но в действительности это привело к безответственности некоторых судей. У нас нет контроля над работой судей, и вот поэтому в целях уменьшения коррумпированности в рядах судей, может, кандидатуры на должности судей предварительно обсуждать в обществе?” - предложил Куаныш Айтаханов.
Тасбай Симамбаев пошел еще дальше, предложив судей (хотя бы районного и городского звена) избирать. Мол, выбирают же себе биев граждане Америки (!). Но председатель Верховного суда Мусабек Алимбеков, обидевшись за “безответственность”, заявил, что предложение не пройдет. Ибо “сегодняшний уровень подготовленности электората и их подходы, мы полагаем, могут влиять в отрицательном плане на независимость судей”. А потому “порядок назначения судей является самым оптимальным, и он соответствует нашим реалиям”.

Астана