Константин Маскаев из Алматы
Новость всей последней недели и наверняка предстоящей - это события на юге Кыргызстана. Новый поток тревожных новостей, новая кровь, потоки беженцев - все это подтверждает, что вторую революцию южный казахстанский сосед переживает в состоянии крайне опасном. И опасаться уже следует не только за мирных граждан небольшой республики в предгорьях Тянь-Шаня, но уже за весь Центрально-Азиатский регион, в котором пламя ошских и джалал-абадских погромов способно разжечь настоящий пожар.
Действительно ли этот конфликт носит этнический характер, никто определенно сказать не может. Есть немало признаков, что некие политические преступники разжигают конфликт между узбеками и киргизами, в то время как разыгрывают совершенно иную карту и расшатывают и без того неустойчивую государственность

Но события в Кыргызстане поставили в очень неудобную и двусмысленную ситуацию Москву. Во-первых, взрывоопасная ситуация сохраняется в братской республике, в непосредственной близости от российских границ. Во-вторых, имеется просьба временного правительства Кыргызстана об оказании военной помощи и признание, что своими силами не справиться. Россия, после консультаций с другими членами ОДКБ, ответила только бинтами и тушенкой. Оно и понятно: политическое реноме оказывается предпочтительнее жизней граждан чужой страны. Кроме того, у России имеется печальный опыт, когда ее же потом и делали виновной. Да и просьба исходит от временного (легитимного ли?) правительства.
Со стороны совещаний секретарей ОДКБ, Совбеза ООН, ОБСЕ никаких внятных сигналов не исходит. Все согласились: да, это недопустимо, все решили послать в зону конфликта одеяла, палатки и таблетки. Все продолжают вести наблюдения.
Но совершенно особой эта ситуация остается все для той же Москвы. Перед “старшим братом” очень сложная дилемма, когда нужно выбирать из двух заведомо плохих вариантов. Входить в Кыргызстан в одиночку нельзя. Не реагировать - невозможно. Все-таки только за Россией пока закреплено то негласное право, определенная, если хотите, роскошь, которая заставляет и позволяет РФ вмешиваться в ситуацию “из сострадания”: все-таки не чужие же они - братья-киргизы. Под киргизами в данном контексте следует понимать гражданство независимо от этнической принадлежности. Известно же, что наиболее пострадали кыргызстанские узбеки. Из них сейчас и состоят колонны беженцев. Но гибнут люди и те, и эти. Горят целые кварталы. “Власть” улиц в руках бандитов и мародеров. Число реально погибших наверняка “в разы больше официальных двух сотен”, что признает и президент переходного периода Роза Отунбаева. И не реагировать на происходящее - безнравственно.
Сегодня, считает политолог Александр Князев, не время оглядываться на мнение окружающего мира. России следует войти в Кыргызстан. Но войти не в одиночку, а вместе с Казахстаном, остановить беспорядки и спасти людей. А затем начинать разбираться, кто с чего начал, к чему стремился и кому за что воздавать. Мир направляют не идеалы, а интересы, говорит политолог. Поэтому защитить казахстанский бизнес должны именно казахстанские военные. Россия же в одиночку входить в эту страну не должна, чтобы не вызвать волны антироссийских настроений. Вводить же в зону конфликта узбекских военных по понятным причинам некорректно. Точно так же оставлять вопросы наведения порядка в руках киргизских военных - это вновь усложнять межэтнический диалог. И представители временного правительства, и новые политические силы, которые ставят себя в оппозицию, относятся к этническим киргизам лояльнее и могут простить “своим” погромы и оправдать убийства.
Политолог Александр Собянин считает, что политическая бюрократия не даст времени ни России (вместе с ОДКБ), ни США (совместно с Россией) организовать свое военное присутствие в регионе. Россия пока проявляет активность только в вопросах защиты своей военно-воздушной базы на севере страны, то есть довольно далеко от региона, охваченного беспорядками. США также заинтересованы в сохранении своей военной базы в Канте. И пока конфликт не распространится до территории американской базы, о военном присутствии будут только говорить.
Но тот же Собянин не исключает, что после периода сбора мака, который длится примерно с 25 июня по первые числа августа, когда и появятся новые деньги, следует ждать еще одну волну беспорядков, которые по масштабам превзойдут сегодняшние. Сегодня, по мнению политолога, в республике была использована лишь небольшая часть того оружия, которое приготовлено для “второй серии”. И если новая волна насилия накроет Кыргызстан, в республике произойдет “надлом нации”. Чтобы этого избежать, потребуется жесткая власть военных. Тут, считает Собянин, оправдано даже действие хунты. Но под внешним контролем. Это могло бы стать транзитной мерой для преодоления кризиса.
Эксперт из Узбекистана Владимир Парамонов допускает, что происходящее в стране и раздумывание о том, следует ли вводить войска или нет - это, возможно, “последний гвоздь в гроб интеграции на постсоветском пространстве и в Средней Азии в частности”.
Ключевым событием на пути к урегулированию ситуации в республике большинство собравшихся экспертов считает проведение 27 июня референдума по принятию новой Конституции. Член политсовета партии “Мы за прогресс” Клара Кабилова не согласна с этим мнением. Она ставит под сомнение легитимность сегодняшней власти, считает, что именно созданный ею вакуум был заполнен деструктивным содержанием. Проводить референдум в таких условиях кощунственно, считает она. Ее коллеги по партии будут в это время заниматься решением гуманитарных вопросов.
За проведение референдума и выборов в обозначенные временным правительством сроки также выступают в ООН и ОБСЕ. 19 мая временное правительство издало декрет, назначив Розу Отунбаеву президентом переходного периода. Ее полномочия должны быть подтверждены во время всенародного референдума по принятию новой Конституции 27 июня, которая превратит Кыргызстан в государство с парламентской формой правления. На 10 октября нынешнего года в стране назначены парламентские выборы, а на октябрь следующего - президентские.

Умеренная напряженность во взаимоотношениях между киргизами и узбеками существовала в регионе всегда. Поэтому неудивительно, что конфликт молодежи, пусть и на бытовой почве, можно было легко разрастить до межэтнического. Борьба за власть политических сил внутри страны могла использовать эту “драку” (или спровоцировать) для своих раскладов. Но местные, вероятно, не справились бы без внешней помощи. Учитывая наличие внешних сил, заинтересованных в дестабилизации ситуации не только в Кыргызстана, но и в Центральной Азии, можно не удивляться скорости разрастания масштабов конфликта.
Ош и Фергана - традиционно очень неспокойный участок. Здесь высок уровень безработицы среди молодежи, возникают межэтнические конфликты. Кроме того, Ош - важнейший пункт в международном наркотрафике, идущем из Афганистана через территорию Таджикистана. Ош - столица организованной преступности. Все это следует учитывать, рассматривая ситуацию. Поэтому “островок демократии”, коим слыл Кыргызстан в середине 90-х, - это взрывоопасный участок, о котором, к сожалению, вспоминают лишь тогда, когда встает вопрос о размещении военных баз или необходимо решить вопросы мелиорации.