Айгуль Жилкишина
Не так давно в сообщениях информационных агентств промелькнуло любопытное утверждение директора Центра научных исследований Almaty Management University Данияра Сапаргалиева. Он заявил, что ради рейтинга ученые Казахстана пишут научные работы в фальшивые журналы. Ссылаясь на базу данных рефератов и цитирование научных изданий Scopus, господин Сапаргалиев оповещает: более 250 статей в 2017 году казахстанские ученые опубликовали в фальшивых научных изданиях. О том, какова ситуация на самом деле, мы поговорили с экспертами, давшими нам информацию на условиях анонимности. Отметим, что они сами не только занимаются наукой, а также готовят молодые кадры для научно-исследовательских учреждений нашей страны

Издания, в сообществе ученых называемые “хищными” или “мусорными”, научной ценности не имеют, а статьи публикуют за денежный вклад от авторов. В среднем одна публикация в фальшивом журнале обойдется около 1500 долларов. К слову, в Сети можно встретить объявление “Срочная публикация в Scopus”.
Как и во всяком профессиональном сообществе РК, ученые бывают различной масти. Кто-то старается, делает свою работу, а кто-то хочет сразу и быстро добиться славы. Однако не стоит утверждать, что казахстанские ученые массово печатаются в “мусорных” изданиях. Да, подобные публикации есть, иногда просто по ошибке.
Некоторые соискатели отправляют тысячи писем, чтобы добиться публикации в научных изданиях. Какого они уровня, людям, у которых было мало практики, неизвестно. Например, казахстанцы поступают в университеты США, а в этой стране около 4500 вузов. И вовсе не обязательно, что все они предлагают знания на уровне Гарварда. Так же дело обстоит с научными журналами, которых в мире насчитывается более 15 000. Не все знают, что там за публикации. Допустим, какое-то издание сейчас существует, а через три месяца его может и не быть. И в базе данных Scopus тоже достаточно много наименований. Кого интересует полный перечень, могут заглянуть сюда: https://istina.msu.ru/statistics/journals/top/.
Требование публикаций в зарубежных научных изданиях обязательно для всех ученых РК. Как писал Данияр Сапаргалиев: “С 1932 по 2015 год казахстанские исследователи опубликовали 10 554 документа, индексируемых в базе Scopus. За последние годы резко увеличилось количество представленных в базе документов, с 2012 по 2015 год опубликовали 46 процентов (4826 документов) от общего количества статей, а в предыдущие 80 лет (1932 - 2011) - 54 процента (5728 документов) всех статей”. Это стало следствием того, что, согласно Правилам присвоения ученых званий “ассоциированный профессор” и “профессор” (от 31 марта 2011 года № 128), ученое звание присваивается лицам при наличии их научных трудов в научных журналах, имеющих, по данным базы Web of Science, ненулевой импакт-фактор.
Нам кажется, что господин Сапаргалиев сгущает краски, утверждая: “Начиная с 2012 года самыми популярными изданиями среди исследователей Казахстана являются “мусорные” журналы. При этом в основном в “мусорных” изданиях публикуют свои работы докторанты PhD, претенденты на ученые звания “ассоциированный профессор” и “профессор”.

Казахстанская
школа
Эксперты считают, если прекратить требовать эти публикации, то казахстанские ученые вообще перестанут публиковаться. Все же стоит надеяться - со временем количество перерастет в качество. Например, в Казахстане считается, что две публикации в высокоимпактных журналах - это весьма хороший показатель для серьезного ученого. Отметим также, что Ратбай Мырзакулов, заведующий кафедрой “Общая и теоретическая физика” ЕНУ, ежегодно публикует по 20-30 статей в высокоимпактных журналах. Конечно, работать на таком высокопрофессиональном уровне могут немногие. Именно поэтому Ратбай Мырзакулов является одним из признанных специалистов в своей области - на стыке математики, теоретической физики и космологии.
К слову, продуктивные ученые давно работают в таком режиме. Они печатаются, сотрудничают, работают в консорциумах: кто-то из них сотрудничает с российскими учеными, китайскими или европейскими. И когда выходит публикация, то в ней, как правило, описывается результат работы ученого в рамках какого-то консорциума.
Исследователям гуманитарных наук сложнее, так как, во-первых, таких высокоимпактных журналов в этой отрасли в мире мало, а конкурентов очень много. И выход статьи в журналах базы Scopus - это уже достойное признание. Но таких изданий по сравнению с представителями точной науки достаточно мало: Thomson Reuters Social Science, Web of Science. Кроме того, это разные подходы, требования, формирование доказательной базы. Наконец, работы по социально-гуманитарной специализации зависят от чьей-то точки зрения, тогда как, например, по физике основываются на данных исследований.
То есть “мусорные” журналы возникают на фоне этого дефицита. Отметим также, что любой такой низкоимпактный журнал не будет о себе говорить, что он “хищный” или “мусорный”. Наоборот, их сотрудники станут утверждать, что они “хорошие”.
Конечно, есть базовая информация, которая должна насторожить любого ученого. Например, если журнал публикует любые статьи на все темы от медицины до филологии, то сомнения должны возникнуть, потому что такие издания серьезными не бывают.
Но не стоит всех ученых подводить под одну гребенку. Кроме того, такие утверждения являются плохим ориентиром для молодых ученых. У них может сложиться мнение, что не стоит верить никому и наука - это сплошной обман. Кроме публикаций Ратбая Мырзакулова, признанной считается казахстанская школа психологии. В высокоимпактных журналах имеются также хорошие публикации по социологии.

Что есть публикационная
активность?
Что такое общепризнанные журналы? Это издания, которые считаются авторитетными в профессиональном сообществе биологов, физиков, математиков, химиков. Кстати, мировая идеология научной публикации построена на базовом принципе приоритетности - кто первый сделал открытие. Если вы проводите исследования, публикуете работу, то все скажут, что вы первооткрыватель. А если, сделав исследование, опубликовать его результаты в казахстанском журнале на казахском языке, то мировое сообщество об этом никогда не узнает.
Именно поэтому последние годы существует правильная тенденция - требовать публикации в международных изданиях. И суть этой идеи верная. Дело в том, что реализация государственной политики по продвижению казахстанских ученых, их изысканий в мировое научное пространство возможна только при публикации в мировых журналах и при совместных научно-исследовательских работах.
Например, никто не проводит отдельные, одиночные исследования по ядерным технологиям. Все серьезные ученые работают в составе консорциумов - как над изучением большого адронного коллайдера. А откуда люди могут узнать о научной работе? Только из публикаций.
Другое дело, что очень сложно пробиться в журналы с высоким импакт-фактором. А публикаций в них необходимо ждать в среднем от одного до трех лет. И если ученый вышел на такой журнал, это значит, что его признали ведущие ученые мира. Понятно, что в состав редколлегий таких изданий входят ученые с мировым именем.

Импакт-фактор
Когда статью подают в журнал, то полгода уходит на первичное рецензирование. Потом ее возвращают для исправлений. Это занимает от трех месяцев до полугода. Потом вы еще раз сдаете, еще полгода уходит на вторичное рецензирование. Потом вашу статью принимают и готовят к публикации. В среднем уходит до двух лет - это нормальная практика, так делают все ведущие ученые мира.
Какие еще обстоятельства могут увеличивать срок ожидания? Иногда статья может просто долго лежать в редакции. Кроме того, если вы исследуете в хорошо известном направлении, то статья выходит с трудом, так как большое количество людей проводят исследование в этом же направлении. А если вы придумали ноу-хау и все признают, что это новый метод, новый алгоритм, то статья выходит быстрее. В редколлегии прекрасно понимают, что сообщество должно знать об этом, поскольку это будет способствовать дальнейшему развитию мировой науки.
Существуют некоторые направления науки, где очень трудно сделать открытия, потому что школы не готовы к этому. Но весь мир находится в конкурентной борьбе, и если мы не сможем публиковаться в международных журналах, то это неправильная позиция.
Эксперты полагают, что большинство ученых РК не публикует свои материалы за рубежом. А PhD-доктора, которые сейчас выходят на защиту, несвоевременно защищаются, так как не ждут своих публикаций. К слову, в среднем для публикации в нормальных журналах на Scopus уходит год. Там все идет немного быстрее: на первичное рецензирование уходит три месяца, далее 2-3 месяца - на исправления, потом вторичное рецензирование - в итоге набегает девять месяцев. Это тоже обычная практика. И в эти журналы подают статьи десятки тысяч претендентов.
Журналы, имеющие очень высокий импакт-фактор (как американский журнал Science), читают все, так как он является индикатором прорыва в науке, технологии. И в редакциях подобных журналов статьи соискателей лежат по 10 лет. Все просто - в таких изданиях импакт-фактор составляет 30 и выше.
Само слово “импакт-фактор” в широком смысле означает влияние научных изданий на повседневную жизнь. Чем больше импакт-фактор, тем больше признания того, что научная работа значима, цитируется другими учеными и нужна обществу.
Журналами с очень высоким импакт-фактором считаются Science, Nature, Cell - они сообщают обо всех мировых достижениях. Кстати, там есть и публикации преподавателей казахстанских вузов - по противораковым исследованиям ученых-биологов. Наши химики пробились в Cell, а физики сделали в журнале Physics revu восемь публикаций.
Да, это доступно не всем, так как нужно сделать огромный объем работы. И для того, чтобы оформить статью в Science, надо проводить опыты и исследовать минимум 3-5 лет.