Константин Кочевников

На севере страны снегопады и метели. В центре, на востоке и юге страны - разливы рек и опасность схода лавин. К сожалению, есть даже жертвы. Казахстан переживает особо сложную весну, это признают и синоптики, и местные жители. И главное, что, пожалуй, может пригодиться в сложившейся обстановке, - это здравый смысл и опыт прошлых лет

В последние дни марта 2010 года сельчане Восточно-Казахстанской области понесли в результате паводков огромные убытки: погибло около 70 тысяч домашних животных. Хозяйства недосчитались девяти тысяч голов крупного рогатого скота, почти 55 тысяч овец, свиней и коз и более пяти тысяч лошадей. Немалые, хоть и трудно исчислимые убытки понесла и местная фауна, в том числе охотничьи фонды. Разрушение постигло полторы тысячи домов. Понятно, что на улице никто не остался. Эвакуированных разместили в помещениях школ, клубов, детских садов непострадавших селений. Примерно 800 школьников четвертую учебную четверть провели вне зоны наводнения. Пока государство совместно с акиматами на местах решало вопросы восстановления поврежденного жилья либо строительства взамен пришедшего в негодность новых домов, настала осень. Люди вынуждены были оставаться во временных пристанищах. Но, как отчитались позже, все без исключения встретили Новый год уже в своих домах.
В этом году самая высокая вода еще не наступила. Но из опыта известно, что дамбы, резервуары и прочие специальные конструкции, что создаются до паводка, являются достаточно условным спасением. Иные дамбы размывает, как размывает и проточные тоннели под насыпями автомобильных и железных дорог. К потокам талой воды добавляются дождевые воды. Ученые и гидрологи поясняют, что с мая по июнь наступает наиболее опасный период: снег уже полностью растаял, а новые пополнения водных запасов могут стать неожиданным сюрпризом. Так что готовность в этот период должна оставаться достаточно высокой. Но подготовиться к этому можно только номинально, поскольку сооружения для сдерживания сезонной воды не выдерживают напора.
Быть может, для решения этого комплекса проблем следует взяться за разработку куда более радикальных мер? Вроде тех, что по масштабам сопоставимы с возведением селезащитных плотин в Алма-Ате в 70-е годы прошлого века и других городах или постройкой Шардаринского водохранилища тогда же и Коксарайского контррегулятора уже в наши дни? Или, к примеру, другой весьма масштабный проект, который должен сдержать ветры и повлиять на климат в Астане, - создание рукотворного леса там, где он никогда не рос! И теперь в окрестностях казахстанской столицы уже шумит внушительный зеленый массив площадью 70 тысяч гектаров. Говорят, должны довести до ста тысяч. Доведут.
Так почему же не подойти к проблеме столь же радикально, когда речь идет о десятках тысяч жителей городов и сел, их хозяйстве, жилье и живности? И чтобы не тратиться из года в год на одну и ту же проблему (а тот же восток страны интенсивно топит четвертый год подряд), нужна масштабная разовая инвестиция, которая бы закрыла этот больной вопрос.
В марте прошлого года председатель комитета по водным ресурсам Ислам Абишев рассказывал одному республиканскому изданию о тех мерах, которые могли бы спасти казахстанцев от наводнений.
Глава комитета вспомнил тогда 2008 год, когда сложилась опасность прорыва Шардаринского водохранилища. Если бы это произошло, пять миллиардов кубометров воды вылилось бы на Кызылорду, и за трое суток вода дошла бы до чаши Арала.
- Мы ждали, тренировали людей, скот выводили, учения проводили, таджиков попросили придержать воду, начали поставлять электроэнергию киргизам, чтобы они попуск не делали. Бог помог, к 15 февраля приток уменьшился. А 18 февраля паводок все равно произошел, но в другом месте. В одну ночь 19 тысяч человек остались без жилья и одежды.
Было резкое потепление с плюс 2 до плюс 15 градусов, теплый ветер и теплый дождь. Когда быстро тает, а земля еще замерзшая, она не может принять воду. Вода копится, затем течет.
Чтобы защитить населенные пункты, не нужно строить большие водоемы. Эффективнее строить небольшие, но много, считает Ислам Абишев. В населенных пунктах, которые расположены у подножия гор, воду нужно ловить выше и там удерживать. По примеру Алматы. Южную столицу топило бы каждый год, если бы не множество различных перегораживающих сооружений, которые улавливают определенный объем воды. А в степи, на равнинах можно возвести дамбы вокруг населенных пунктов. Обыкновенные земляные дамбы с уплотнением с шириной гребня 3-4 метра.
- И все, никакая вода не зайдет. На 0,5-1 метр вода может в степи подняться, но чтобы на 2-3 метра - такого не бывает, - говорит Абишев. - Мы эту схему нарисовали, слайды сделали и в 2012 году презентовали в правительстве. Показали, что есть два вида защиты, которые нужно заранее сделать. Мы готовы были сделать обследования. Конечно, все стоит денег. Но, сидя здесь, в Астане, делать их по всему Казахстану неправильно. Каждый аким должен сам об этом позаботиться.
- В 2010 году были большие паводки в Восточном Казахстане, - вспоминает он. - Я тогда работал акимом Усть-Каменогорска. Снега в тот год было очень много. И что мы сделали? По топографической карте определили площадь водосбора, который может прийти к городу. Измерили толщину снега. Когда толщина и площадь снега известны, объем можно вывести математически, это элементарно. По опыту 2008 года мы смоделировали ситуацию, что вся эта вода придет в один день, и получилось, что уровень воды в городе был бы чуть ли не три метра. Чтобы этого не допустить, мы все проходы открыли, почистили, чтобы вода обошла город и поступила в реку, вывезли снег из города. Вся работа обошлась примерно в 100 миллионов тенге. Тогда все мне говорили: “Зачем ты деньги тратишь?”. “Отпиливаешь?” Ругали, критиковали. А 16 марта ситуация, как в Южном Казахстане, повторилась: резкое потепление, большой паводок, около полутора тысяч домов снесло. В городе тоже были проблемы, но без ущерба. А мы ни одного тиына на ликвидацию последствий ЧС в Усть-Каменогорске не потратили. А в пяти районах ВКО потратили из всех источников финансирования около восьми миллиардов тенге.
- Можно работать на опережение, - заключает он. - Я предложил коллегам - акимам других районов, городов - тоже заниматься этим. К паводку готовятся не в январе, к нему готовятся летом. Как только паводок прошел, сразу должны готовиться к следующему. А вообще лучше один раз сделать и потом спокойно спать.

В регионах, над которыми нависла угроза паводка, местные органы государственной власти и местного самоуправления должны обозначить места сбора жителей для возможной эвакуации. Нужно знать эти места, быть готовым до них добраться и на время уехать.
Но если вода быстро прибывает, схему действий придется скорректировать. Можно вообще не успеть покинуть населенный пункт. Поэтому нужно отворить хлев, чтобы дать скоту возможность спасаться самостоятельно. Людям нужно подняться на верхние этажи или в чердачное помещение и оставаться там до прибытия помощи. Наверх нужно заранее принести фонари, которыми можно будет подать сигналы окружающим и спасателям о своем пребывании в доме.
Оказавшись в воде, придется сбросить с себя тяжелую одежду и обувь. Если в хозяйстве есть плавсредство, не нужно его переполнять людьми или скарбом. Лучше вернуться несколько раз, оставаясь на плаву, чем опрокинуть и потерять лодку. Это же касается спасательных катеров и плотов.
Вода спадет, но, возможно, останутся висеть поврежденные провода, которых следует избегать. Также санврачи категорически запрещают использовать попавшие в воду продукты питания без соответствующей санитарной проверки: паводковая вода затапливает отхожие места, мусорные кучи, скотомогильники, она становится опасной для здоровья.
Войдя в жилище после наводнения, запрещено включать освещение и электроприборы, пока электрики не проверят исправность сетей.