Бюджет как хроника распределения разочарований
Всех денег не напечатаешь
На очередном заседании правительства во главе с премьер-министром тревожно говорили об инфляции. Она опять превзошла все самые пессимистические прогнозы. Раза в три. Премьер выглядел несколько расстроенным. А само заседание порой напоминало известную интермедию Шендеровича.
Премьер (не по стенограмме): “Так, кто и что сделал конкретного за истекший период в борьбе с инфляцией?” Министры молчат. Премьер: “Повторяю, кто что сделал? Или хотя бы имеет конкретные предложения: что делать?” Министры втянули головы в плечи. Премьер: “Будем составлять списки, кто хоть что-то делает, а кто ничего...” Министры делают вид, будто что-то пишут. Премьер: “И через месяц посмотрим, кого поощрять, а кого - наказывать”. У министров отлегло.
Через месяц, в самый разгар курортно-отпускного сезона, когда придут первые вести об очередном рекордно-гигантском урожае зерновых, когда олимпийская сборная страны вернется со спортивных полей, увешанная медалями и овеянная вселенской славой - кто ж будет кого-то наказывать? Да и инфляция как-то поменяется. Ведь те, от кого она в мире зависит, тоже не дураки, и за месяц, поди ж, чего-нибудь удумают.
Не за министров обидно и не их жалеем (еще чего?), но, справедливости ради, нужно сказать, что они здесь как-то не совсем при деле. На первый взгляд, это суждение парадоксально, глупо и идет совершенно поперек общепринятого мнения. Но, будем откровенны, хоть поощряй, хоть наказывай, в основе своей, или, как пишут экономисты, концептуально, ничегошеньки не изменится.
Это, собственно, подтвердил и министр энергетики и минеральных ресурсов: “В четверг собираем недропользователей... и попытаемся увеличить объемы поставок нефти на внутренний рынок”.
Сказано сильно, если не убойно. Вчитайтесь только, и вы многое прочтете. Особенно на фоне происходящего с нашими доходами-расходами. Процесс их “регулирования” уже давненько вышел из-под какого-либо контроля. Тенге обесценивается каждый день. Простите уж за эту корявую фразу. Обесценивается в стране, живущей за счет нефти. Тогда как в пресловутых развитых странах инфляция объясняется как раз ее, нефти, дорожанием.
Объясните толком, господа министры, премьеры, эксперты, экономисты - как это понимать? Наша нефть дорожает (наша или не наша?), и мы, казалось бы, должны, вследствие этого, укреплять свою экономику, эффективно сдерживать инфляцию путем урегулирования цен. А получается наоборот? Какой-то крен в бумажном эквиваленте.
Конечно, ответят министры и экономисты, мы тут ни при чем. Экономика наша придаточная, то есть, всегда была, и есть, и еще до-о-олго будет мировым сырьевым придатком. Себя мы как не обеспечивали необходимым, так и не собираемся. Все завозим, привозим, импортируем, покупаем.
Изобретаем разве что “прорывные проекты” и грандиозные спортивные празднества. А нефть... извините, это не по нашей части, подчеркнут министры и экономисты. Здесь мы можем разве что попытаться что-нибудь с кем-нибудь порешать. Но это - сами понимаете...
Кстати, в свободной и гордой стране Зимбабве ситуация гораздо хуже. Это не для сравнения, а для справки. И для возможного отчета министров через месяц. Там, в знойной Африке, как сообщили на неделе, кончилась бумага для печатания денег. И инфляция достигла 2,2 миллиона процентов. И бумаги нет даже для производства 500-миллионных купюр. И ничего, живут африканские люди. И правительство там наверняка регулярно собирается и решает, где взять бумагу. И говорит о мировом ипотечном кризисе, и обещает попытаться что-то сделать.
Но у нас-то ситуация все же не такая. Наши 20-40 процентов инфляции - это ведь не 2,2 миллиона. Так? И бумаги у нас навалом.