Айгерим Бейсенбаева
На днях южную столицу посетил “Товарищеский” спектакль Олега Меньшикова. Коллектив прибыл в расширенном составе и привез два ключевых спектакля своего репертуара: “Игроки” и “Тысяча девятисотый”.
Спектакли прошли в рамках благотворительной акции при инициативе Казкоммерцбанка и благотворительного фонда “Кус жолы”. Средства, полученные от продажи билетов, будут направлены на медицинскую поддержку детей, страдающих детским церебральным параличом

Артисты не без хвастовства пообещали незабываемое зрелище и не обманули ожиданий. “Игроки” были разыграны, как хорошая карточная партия или как бравый марш - с азартом, на кураже. А “Тысяча девятисотый” - с ироничным надрывом и легким трагизмом.
Сюжет лихого, как выстрел из револьвера, спектакля “Игроки” по Гоголю разворачивается вокруг деревенской шайки профессиональных шулеров. Заезжий гастролер от мира карточного обмана Ихарев довел до совершенства новый трюк, позволяющий ему безошибочно угадать любую карту с любого расстояния. Демонстрация этого достижения ожидается не только с нетерпением, но и со скрытым злорадством. Но карта ложится по-другому, и вчерашний обманщик сам затянут в хитрую аферу.
Пьеса “Игроки” идет уже десять лет и за слаженную, как по нотам, игру актеров получила в 2002 году театральную премию “Чайка” в номинации “Синхронное плавание”, а также премию “Мелодии и ритмы” за лучшее живое музыкальное оформление.
Второе произведение - моноспектакль “Тысяча девятисотый” - это трагичный монолог героя Олега Меньшикова, который держит зрителя в напряжении полтора часа.
История разворачивается вокруг младенца, найденного в ящике с лимонами в первый день XX столетия на пароходе “Виргинец”. Мальчик вырос на борту и никогда не сходил на берег. Он играл в судовом оркестре и превратился в потрясающего пианиста, игра которого никого не оставляла равнодушным. У него никогда не было документов, гражданства, даже нормального имени: обнаруживший младенца кочегар придумал ему имя “Тысяча девятисотый” (или сокращенно “Девятисотый”) - по году его рождения. Так он и провел всю жизнь между Европой и Америкой.
Лишь однажды он предпринял попытку спуститься на землю, но все-таки не сделал этого. И в конце концов пошел на дно вместе с судном, которое взорвали по причине износа и непригодности к плаванию.
Накануне благотворительных спектаклей артисты встретились с казахстанскими журналистами. Состав “Театрального товарищества 814” (первоначальное название коллектива) был представлен не только ключевыми фигурами коллектива - Олегом Меньшиковым и Виктором Сухоруковым, но и другими актерами труппы, с чьими талантами алматинской публике только предстояло познакомиться. По словам артистов, привезти две такие сложные постановки, как “Игроки” и “Тысяча девятисотый”, редкий случай, удача и, как заметил сам Олег Евгеньевич, если это и не подвиг, то что-то героическое в этом есть. Но труппа прибыла с двумя фурами декораций, с небольшим живым оркестром и с серьезным намерением удивить.
 Ответы на вопросы журналистов и сами походили на череду театральных монологов. Обласканные вниманием публики актеры Олег Меньшиков и Виктор Сухоруков делились жизненным опытом, примеряли на себя образы своих самых известных персонажей, рассказывали о работе с мировыми деятелями кино, подшучивали над собравшимися и вроде как неплохо проводили время. Темы монологов и диалогов были вариативны - то о карточных играх, то об актерской судьбе, которая в представлении артиста сродни покою летящей стрелы.
“Товарищеский театр” Олега Меньшикова существует уже десять лет, и за это время актеры ни разу не столкнулись с тем, что называется обычно творческими разногласиями. Ни одна ссора, по словам артистов, не осквернила их театральной дружбы. Тем не менее позиции артистов во многих вопросах были несколько полярны. К примеру, Олег Евгеньевич, как режиссер-постановщик, отдающий предпочтение классике, довольно резко отзывался о современных интерпретациях классических спектаклей, в то время как Виктор Иванович философски поддержал любые проявления творческой активности.
- Искусство, которое идет на поводу, - это не искусство, - безапелляционно заметил Меньшиков. - Я вот, к примеру, не сторонник того, чтобы классические пьесы играли в современных костюмах. А вы сыграйте, как написано! Вот это-то самое сложное. Придумать над этим всем, наверное, легче.
Когда у Тосканини спросили, как ему так замечательно удалось сыграть “Реквием” Верди, он сказал, что просто сыграл то, что написано. Есть авторы, умнее нас всех, и надо с почтением к ним относиться, а если и проверять свои силы в интерпретации, то все-таки глядя на оригинал снизу вверх.
На это его товарищ по цеху Сухоруков миролюбиво возразил:
- Пусть ставят, как хотят. Я вот отказался от системы Станиславского. У меня своя методика. Система - не закон! Пусть все развивается в разных направлениях, разными способами, как сама природа. Лишь бы было интересно, профессионально и полезно. А вот вы опять спросите, а кто будет судить: вредно или полезно? Это уже зависит от самого человека, от его уровня развития. Одним словом, не думаю, что молодые режиссеры облегчают себе жизнь или подлаживаются под молодую публику.
Много актеры рассказывали о своих любимых работах. По словам Меньшикова, трепетно относится он к главной роли в картине “Доктор Живаго”, но публику больше интересовала его работа с такими известными режиссерами, как Никита Михалков и Михаил Козаков:
- Кто-то из вашей журналистской братии когда-то решил, что я ненавижу фильм “Покровские ворота”. Как я могу его ненавидеть? Ведь этот фильм сделал меня знаменитым. Для меня эта картина не просто работа, выведшая меня на новый уровень. Михаил Козаков вывел меня на новую орбиту, и дело не только в фильме. В его доме я узнал, кто такая Ахматова, кто такой Бродский, кто такой Нуриев. Я смотрел фильмы! Тогда видеомагнитофон был только у двоих человек во всей Москве. Я сидел за одним столом с Гердтом. Это больше, чем роль в одном фильме.
А когда я работаю с Михалковым, я никогда не думаю о роли. Потому что он настолько все продумывает сам, что знакомлюсь со сценарием, когда мне уже попросту нужно знать текст. Я ему полностью доверяю и во время работы с ним я этакий халявщик. Он все сделает за тебя.
Я вот считаю, что картина “Цитадель” - отличный фильм. У многих неоднозначное отношение к Михалкову по причине того, что люди путают Михалкова-человека и Михалкова-режиссера. У меня к Михалкову как к личности тоже достаточно много вопросов. Но режиссер Михалков гениальный. Не надо путать божий дар с яичницей. Это два разных человека.
Что касается споров по поводу выдвижения “Цитадели” на “Оскар”, то тут какие-то банальные закулисные игры. Теперь это так. Я вообще считаю, что все эти фестивали уже давно никому не нужны.