Татьяна Дельцова
Центральноазиатские художники показали свое искусство на 54-й биеннале – международной художественной выставке в Венеции. Наш павильон расположился в палаццо Малипьеро. Ранее это живописное место считалось территорией художников из Эстонии и Ирана

“Венецианская биеннале - это Мекка для художников”, - считает Ерболсын Мельдибеков. Биеннальные награды - “Золотые львы” - сопоставимы для него с американским “Оскаром” в кинематографе. Самому Ерболу их никогда не вручали. Но в 2005 году он все-таки получил в Венеции свою порцию славы. Его работа “Брат мой - враг мой” была вынесена на обложку гида-каталога выставки. На ней - постановочное фото - два “самурая” (в роли одного из них - сам Ербол) направили друг на друга дула пистолетов, которые торчат у них изо рта.
“Для меня нет закрытых тем, - признается Мельдибеков, - у политиков есть какая-то этика: туда - нельзя, сюда - нельзя. Для художника табу не существует”.
Чем же удивит он западную публику на этот раз?
Теперь художника интересуют памятники и скульптуры города. Или, точнее, то, как они меняются под влиянием политических настроений и веяний, из чего, для кого и кем слеплены. Инсталляция “Мутация” - это четыре бронзовых бюста вождя пролетариата. Владимир Ленин предстает перед зрителями в разных пластических формах - советского идола, Ленина-европейца, азиатского символа и афроамериканца.
 “Я, действительно, художник-провокатор, - не скрывает своих намерений Ербол. - Мне кажется, в этом и заключается роль художника, чьи работы призваны разрушать закостенелые системы и режимы. Моя цель - разрушать идеологические постулаты, тоталитарные аутичные домики”.
Проект Оксаны Шаталовой, Георгия Мамедова и Бориса Чуховича предлагает зрителю своеобразный тест на близорукость. Таблица для проверки зрения называется АВС-Репрезентации. Вместо традиционного алфавита на ней - около 25 рисунков, символов и знаков. Это ассоциации разных людей, которые связаны у них с образом Центральной Азии. Вы можете смотреть на них в оба глаза или через специальные очки, но видеть будете только то, что позволяет вам разглядеть ваш интеллектуальный и духовный опыт.
 “Мы ставили перед собой задачу, - говорят авторы, - сконструировать и деконструировать тот типичный оптический аппарат, сквозь призму которого воспринимается Центральная Азия как культурный и геополитический регион”.
Решение таких задач - непростое дело. Не все, что ясно жителю нашего региона, может быть очевидным для европейского человека. “Помню, как-то я поделилась с приятелем-художником интересной, на мой взгляд, идеей, - рассказывает Оксана Шаталова, - и услышала реакцию: “Я тебе не советую делать этот проект. Не имеет смысла, так как он будет непонятен Западу”. Что же является препятствием для понимания? Ответ на этот вопрос я нашла у куратора международных выставочных проектов, искусствоведа из Москвы Виктора Мизиано. Вот по каким критериям он отбирает участников биеннале: “С одной стороны, это должен быть художник, который ярко и интересно отображает проблемы своего локального контекста, - рассказал он, - а с другой - должен говорить на языке мировой художественной культуры, это необходимо для того, чтобы художник был понят и воспринят в мире”.
Но главный критерий отбора для Мизиано - личность самого художника, его уникальный и сложный мир, талант, мастерство и, конечно, работы, которые являются воплощением всего перечисленного и рассказывают о всем понятных проблемах. В искусстве, как и в журналистике, тебя поймут только тогда, когда ты просто и ясно расскажешь о том, что волнует или интересует многих. Когда Виктор Мизиано впервые открыл центральноазиатский павильон в Венеции, я спросила его, почему он сделал это именно сейчас, а не раньше, хотя уже давно знаком с нашими художниками.
“До известной степени появление на Венецианской биеннале, причем в автономном статусе, - это факт политический, - ответил он, - свидетельствующий о наличии некоей политической воли той или другой группы правящей элиты, желающей влиться в цивилизованную семью народов. Участие в больших международных культурных форумах - это один из способов заявить о себе как о части большого межкультурного и межнационального диалога”. Неужели приглашение на биеннале - результат политической конъюнктуры? Мизиано утверждает, что не только. По его словам, желание быть в центре мировых процессов и соответствующий потенциал были у здешних художников и раньше. Но возможностей для реализации своих планов не было. Теперь ситуация изменилась благодаря двум условиям.
 “Первое - это наличие политической воли, - уточняет он, - второе - наличие творческой воли. С одной стороны, появились люди, близкие к власти, к финансовым ресурсам, с другой - сформировалась зрелая и интересная группа центральноазиатских художников, которая выстроила свою систему диалога и имеет большой опыт существования на мировой сцене”.
Шесть лет назад под руководством Виктора Мизиано от Казахстана в палаццо Пизани выставились Елена и Виктор Воробьевы, Рустам Хальфин, Юлия Тихонова, Алмагуль Менлибаева, Ербосын Мельдибеков, Абилсаид Атабеков и Сергей Маслов.
Проект “Центральная Азия: актуальный архив” демонстрировал мировому сообществу не затерянный в мире экзотический островок, а часть цивилизованной культуры, которую изучают, осмысливают и развивают современные художники. Жюри тогда особо отметили представленный павильон. А спустя два года начинающий куратор из Казахстана Юлия Сорокина повезла в Италию молодых художников. Она добавила в копилку центральноазиатских достижений Таджикистан и попыталась показать, как развивается новое поколение после развала Советского Союза, в условиях “высоких” технологий. Третий показ центральноазиатского искусства прошел в 2007 году под руководством человека со стороны - турецкого куратора Берал Мадра. В этом году бразды правления снова вернулись в отечество. Георгий Мамедов из Душанбе, Борис Чухович из Ташкента и Оксана Шаталова из Караганды отобрали 11 из 50 работ. Среди авторов - художники из Казахстана, Киргизии, Узбекистана и Таджикистана. Кураторы объединили избранные произведения в один проект - “Lingua Franca/Франк тили”. По сути, это размышления о том, как люди разговаривают на разных языках и перестали понимать друг друга. В поисках универсального средства общения художники Центральной Азии используют свой опыт. В палаццо Малипьеро они показывают возможности современного искусства и пробуют создать еще один - художественный язык, который заставляет думать, познавать мир, просвещает, проясняет суть, раскрывает смысл и делегирует послания.