Мира Мустафина
Завершился сезон в Казахском государственном академическом театре юного зрителя имени Г. Мусрепова премьерой спектакля “Адаскан жулдыз”. Пьеса Нурали Ораза, умная подробная режиссура Балтабая Сейитмамытулы, этапные роли Асета Имангалиева, Ербола Садырбаева и Сании Ерзаткызы - настоящее театральное событие и заслуживает неторопливого повествования

В жаркий летний вечер премьера в ТЮЗе имени Г.Мусрепова прошла при полном аншлаге. На сцену выходили актеры, играя актеров же. А кто-то и не играл вовсе, а словно проецировал авторскую ситуацию и характеры на собственную судьбу, парадоксальным образом исповедуясь через чужой текст. Эта тема - актерство в квадрате - одна из доминант премьерного спектакля. Кстати, поспорить с этой темой может разве что тема безумия (между прочим, тоже творческих личностей). Под занавес сезона тюзовцы собрали новый шквал аплодисментов.
В зрительном зале наблюдалось большое количество “билетной” публики. Впрочем, основную массу составляли люди заинтересованные - артисты, режиссеры, театроведы всех рангов, вездесущие студенты творческих вузов.
В какой-то степени это закономерно: спектакль “Адаскан жулдыз” режиссера Балтабая Сейитмамытулы больше всего понравился даже не просто театралам, а людям, интересующимся современной казахской драматургией. Впрочем, может быть, это и спорное мнение. Потому что спектакль оказался действительно замечательным. И первое, что его отличает, - великолепный, изысканный вкус.
Режиссер Балтабай Сейитмамытулы обратился к этой пьесе, как представляется, именно потому, что чутко слышит время. В его “перечитывании” рождается совершенно новый поворот темы и отношения к ней. “Адаскан жулдыз” - это не просто история уничтожения и отрицания талантливого человека, но тот почти незаметный трагизм обыденной жизни, в котором только одно: “Души у всех несчастные...”
Спектакль рассказывает о судьбе молодого актера, который однажды получил большую роль. Его персонаж - нищий, попрошайка. Тогда актер решил, чтобы быть более убедительным на сцене, работая над этой ролью, нужно некоторое время пожить и пообщаться с нищими в реальной жизни.
Данная ситуация, может, могла стать основой фарсовой комедии, но Нурали Ораз создал философско-психологическую драму, пьеса написана афористично, с блестящим остроумием, полна интеллектуальных парадоксов. В пьесе нет ни правых, ни виноватых. Все персонажи такие, какие есть, какими их сделала жизнь, с первых шагов разделяющая людей на тех, кто может в жизни все, достаточно одного звонка по мобильному телефону, и тех, кто существует внизу, не ведая о творящемся над их головами.
Кстати, оригинальность спектакля видна во всем, начиная с элегантного оформления, типично “вся жизнь - театр”: стены, театральная маска, диван с подушками, переливающиеся иллюминации (художник-постановщик Серикхан Омаров) и заканчивая подбором артистов. Среди них нет ни одного проходного лица - каждый запоминается с первого взгляда. Достаточно пять минут посмотреть на героя, чтобы все про него уяснить.
Например, что заместитель городского акима (Сундет Бектау) - человек эмоциональный и вместе с тем вполне разумный, умеющий, когда надо, уйти в тень, когда надо - дать совет, а когда надо - и проявить агрессивность для пользы дела. А девушка-журналистка (Лиза Серикова) вовсе не так проста - ей не занимать и стервозности, и нежности, и профессионализма. Но больше всего внимания, конечно, привлекает главная пара: красавица-попрошайка (Сания Ерзаткызы) и молодой актер (Асет Имангалиев). Их дуэт напомнил о том, как именно следует играть чувства. Красиво... Но не без греха чрезмерного эстетства. Быть может, вряд ли стоило так изощренно расцвечивать действо, прикрывая психологизм изысканными трюками. Ведь и Сания Ерзаткызы, да и сам Асет Имангалиев в таком прикрытии явно не нуждаются. Ибо чувства в спектакле важнее любых нравственно-этических подтекстов. Главного героя мучают вовсе не вопросы небезупречности окружающего мира и людей. Он взрослый, мужественный, талантливый, но немало повидавший и переживший человек, полюбил нищенку с мальчишеским пылом, для него эта любовь важнее всего на свете. И оттого он боится показаться смешным и нелепым, по своему простодушию не понимает, какое страшное коварство его ждет впереди... Поэтому все обрушившиеся на него обстоятельства переживает с необычайной остротой.
В центре зрительского внимания постоянно остается главный герой, мощно и глубоко сыгранный Асетом Имангалиевым. Этот актер, с его положительным обаянием, искренностью, теплотой - настоящая находка для главной роли в этом спектакле. Он сочетает в себе почти ребяческую естественность, радостную открытость жизни с неустанным стремлением “дойти до самой сути”. Он - актер. Романтик. Философ, выстраивающий новую этику, - вот сколько всего намешано в главном герое! Кажется, что фактурный Асет Имангалиев руководствуется исключительно природой, а не режиссерскими указаниями и даже не текстом пьесы.
При всей бережности по отношению к первоисточнику режиссер переставил все акценты написанной Нурали Оразом истории, сделав спектакль прежде всего социальным. А потом стоит вопрос о любви взаимной, ибо и нищенка от всего сердца полюбила актера, но что-то мешает ей отдаться этой любви - может, социальное неравенство, а может, и неуверенность в себе. Ее неприступность, холодность, причем не напускная, а искренняя, в сочетании с нешуточным пылом души - трагедия не меньшая, чем переживания главного героя, чей талант, увы, не оценили.
Когда они смотрят друг на друга, оба подобны каменным изваяниям, а в глазах пламя, способное испепелить мир, зал замирает, словно в ожидании взрыва. Его не происходит. Все переживания останутся в душах героев, разрушая их изнутри. Страсти растворятся в декорациях, а точнее, в театральной маске, герои задрапируют изломанные души в непроницаемую маску и пойдут нести свое одиночество дальше, за пределы спектакля.
На сцене нет ни навороченной пластики, ни безумных режиссерских приемов, ни сценографических излишеств - только диалоги. Спектакль очень музыкальный. И даже полузабытое ныне пристальное внимание к слову, как к главному выразительному средству, доказало свое право на власть. Особенно, если это внимание сочетается на сцене с хорошим вкусом и высокими требованиями творческих людей к самим себе.
В пьесе Нурали Ораза сюжет строится причудливо, разговоры прерываются, а возобновляются уже на другом этапе развития действия. Актерам удается мгновенно перестроиться так, что зритель сразу понимает - совершен скачок во времени и пространстве.
Например, почтенный актер (Кадыргазы Куандыков), уверенный в себе, крепко стоящий на ногах, он умеет решать деловые вопросы, остается сделать только один звонок, связываясь с влиятельными людьми по мобильному телефону. Кадыргазы Куандыкову удается ярко и достоверно сыграть крайние, контрастные состояния своего героя - почтенного актера. Посредством театра, конечно, можно набить кошелек, снискать легкий успех и почивать на лаврах, а можно видеть в нем явление высшего порядка, способное менять жизнь людей и в лучшую, разумеется, сторону. Пример тому - герой Асета Имангалиева.
А режиссер в исполнении Ербола Садырбаева - фигура трагикомическая, нелепая в своих поступках. Пусть в финале режиссер прокричит в зал горький монолог об “успехе любой ценой”, из последних сил удерживая в голосе нотки горького разочарования.
Но эта видимая часть сценической истории - лишь верхний пласт.
Балтабай Сейитмамытулы способен не только делать спектакли, он пытается поставить диагноз или вывести новую психологическую формулу: что есть актер? И не абстрактно, а сквозь призму жизни многих поколений артистов театра. Мораль, впрочем, проста и не слишком приглядна: увы, эта карикатурная маска с размалеванным плачущим лицом - тот бывший актер, которого мы так любили, а теперь не узнаем близко. Такова жизнь. Утешает одно: все же есть люди, способные подняться над околотеатральной шелухой. Драматург Нурали Ораз, режиссер Балтабай Сейитмамытулы из их числа.
У спектакля - цепная структура, в которой сюжеты перетекают из одного в другой по строгой логике, когда всякий начинает сопереживать происходящему на сцене.
Здесь особая атмосфера: актеры играют самих себя в скупой и жесткой манере, твердо, как на войне, шагая по сюжету. В финале все персонажи умолкают, в безнадежно горестной позе режиссер замирает, как на корабле, навсегда бросившем якорь...